Жертва 2117 - Юсси Адлер-Ольсен

– На цвет волос можно не обращать внимания, он может быть любым. Но посмотрите на ее улыбку. Можно назвать ее кривой? Нет. Можно назвать ее широкой? Нет. Ее улыбка из тех, которые красивую женщину делают уродом. И глаза почему-то неприятные. Губы как бы извиваются.

Он показал еще одно изображение.

– Это фотография актрисы Эллен Баркин, очень привлекательной женщины. Но иногда происходит трансформация, как вот здесь, в сцене из фильма «Море любви», где она, кажется, играет коварного убийцу, если я правильно помню.

Он еще раз щелкнул мышкой, и на мониторе появилось множество маленьких фотографий той же актрисы.

– Вы видите разные образы Эллен Баркин, тут и откровенно гламурные портреты, и серьезные драматические сцены. Как вы знаете, макияж и цвет волос могут кардинально изменить лицо; и Катрин Лозье, она же Жасмин, судя по всему, не исключение. У нас нет новых фото, хотя возраст вряд ли сильно повлиял на ее внешность, а вот жизнь в опаленной войной Сирии не может не оставить своих следов. Но узнать эту женщину можно по улыбке и глазам.

– Когда она радикализировалась? – спросил кто-то из группы.

– Мы знаем об этом не очень много. Ее, конечно, допрашивали по другим поводам, но у нее способность фантазировать, и понять, где правда, где ложь, невозможно. Но есть одна существенная деталь, за которую мы должны зацепиться. При медицинском осмотре в Денбери у нее были обнаружены глубокие шрамы на запястьях, рядом с сонной артерией и на внутренней стороне бедер, что говорит о серьезных попытках самоубийства. Чудо, что она не умерла.

– Чудо? Ты хочешь сказать «к несчастью»? – поправил Асад.

Вебер криво усмехнулся.

– М-да, это как посмотреть. – Он окинул взглядом собравшихся. – Человек, который думает о самоубийстве, является угрозой для других людей. Очень редко самоубийца действует в интересах добра. Гитлер вряд ли смог бы прожить долго. Но в интересах зла это бывает сплошь и рядом. Так что ты прав, Асад. Такие люди приносят другим несчастье.

Он повернулся к Карлу.

– Карл Мёрк – тоже наш датский коллега. Он возглавляет в Копенгагене отдел «Q», который имеет совершенно уникальные показатели по раскрываемости. Карл готов поделиться с нами информацией, которая может иметь большое значение в нашем расследовании.

Карл поднялся.

– Да, это так.

Он посмотрел по сторонам. Если бы не Асад, он мог бы всех этих аккуратных мальчиков в галстучках послать куда подальше. Но за последние несколько дней Карл вдруг понял, что, собственно говоря, Асад был едва ли не единственным человеком в мире, которого он с гордостью мог называть своим другом. Ради него он сделает все что угодно. В том числе будет вести себя вежливо и прилично в этом обществе.

Он улыбнулся Асаду и кивнул. По-видимому, тот испытывал те же чувства.

– При сотрудничестве со службой безопасности датской полиции я занимался делом Ясера Шехаде, тело которого вынесло на берег Кипра в тот день, когда Хоан Айгуадэр был в Айя-Напе, – сказал он. – Это вызвало у нас особый интерес, поскольку Ясер Шехаде был выслан из Дании. Родом из Палестины, он получил право на временное пребывание в Дании, затем его задержали в 2007 году по целому ряду уголовных дел. На его счету была продажа гашиша и других более сильных наркотиков в больших объемах, грабежи, угрозы. После отбытия пятилетнего заключения его выслали из Дании на шесть лет. Его транспортировали в аэропорт Копенгагена, откуда он сбежал. Неприятная история. Спустя некоторое время он был замечен в Цюрихе на борту самолета, летевшего в Исламабад.

Карл окинул взглядом собравшихся, чтобы убедиться, что те уловили связь событий.

– Да, мы убеждены, что в Пакистане он вступил в контакт с этническими пуштунами в исламских школах. Во всяком случае, американцы сообщили нам, что аналогичным образом он вел себя в Сирии. Просматривая вчера их материал, мы обнаружили вот эту фотографию.

Он кивнул Веберу, который вывел фото на монитор.

– И сейчас, господа, мы видим Галиба и нашего друга Ясера Шехаде рядом на фотографии, сделанной в Пакистане.

Слушатели заволновались и стали тихо переговариваться. На фотографии двое мужчин ели, сидя у примитивного костра на скале, в полном вооружении, с «калашниковым» и патронными лентами поперек груди. Они жевали с веселыми лицами куски мяса и производили впечатление старых друзей. Вообще-то, довольно невинное фото. Особый интерес могло вызывать лишь то, что у Ясера Шехаде была борода чуть ли не до пояса, а у Галиба подбородок был покрыт лишь двухдневным пушком.

Карл заметил, как Асада словно передернуло. Когда накануне вечером Карл показал ему это фото, Асад разрыдался, и вены на висках у него вздулись. Карл никогда раньше не видел Асада таким и никогда не чувствовал ни в ком такой ненависти, какая была сейчас в Асаде.

– Да, это неожиданно. Но есть много подтверждений, что в тот момент Ясер Шехаде уже длительное время воевал в Сирии на стороне джихадистов, а Галиб, или Абдул-Азим, это его настоящее имя, только что туда прибыл. Мы видим, как он выглядел тогда, и так же он, несомненно, выглядит сегодня. Шрамы, которые заметны у него в нижней части лица, остались после встречи с присутствующим здесь Асадом.

Все посмотрели на Асада. Тот сидел, опустив глаза. Он больше не мог смотреть на эту фотографию.

– Американцы нашли это фото у погибшего джихадиста, и, зная время смерти, а также другие обстоятельства, мы приходим к выводу, что фотография сделана в 2014 году. Мы видим, что превращение Абдул-Азима, который сеял ужас в саддамовских тюрьмах, в высокопоставленного джихадиста Галиба произошло очень быстро. Зверское обращение Галиба с людьми дало ему возможность стремительно расти по служебной лестнице. У американцев он находится в списке приговоренных к смерти. По этой причине они рады помочь нам любыми сведениями, которые нужны для поимки этого человека.

– А что еще мы о нем знаем? Что-нибудь можно добавить? – спросил кто-то.

Карл кивнул:

– Мы знаем, что он двигался из северо-восточной части Сирии на юго-запад. И знаем, что его всегда сопровождал гарем из женщин, к которым ни один другой мужчина не имеет права приблизиться.

В ту же секунду Асад вскочил и выбежал из комнаты.

Может быть, так лучше всего.

День четвертый

Он стоял на кухне, когда у их дома остановилось такси, и, как и в прошлые годы, когда мать возвращалась из поездок, прошло несколько минут, и только потом она вышла. Он ярко представил себе, что там происходило. Сначала она искала наличные или кредитную карту в сумочке, это удалось после того, как она высыпала почти все содержимое на заднее сиденье, пофлиртовала с шофером, дала ему немного больше положенного чаевых и произнесла комплименты, которые, по ее представлениям, делали ее особо желанной. Подхалимаж и фальшь. В том числе и за это Александр ненавидел ее.