Конец легенды - Денис Ватутин

Я зажмурился, когда мое тело ввалилось в квадратный проем, где еще недавно пылал огонь. Подтянувшись на руках, я перескочил в само отверстие печи, но тут оказалось, что там такая же движущаяся дорожка, как перед ним. Меня потащило дальше. Пришлось встать на четвереньки, поскольку проем был узким.

– Ясно, – удовлетворенно произнес голос Сибиллы. – Ты просто капризничал!

– Конечно, – ответил я, – уж такая-то малость мне кажется дозволенной…

– Ну да, ну да, – согласилась Сибилла.

– Мне только одно не нравится, – сказал я, ощущая покалывание в затылке. – Все эти герои эпосов и легенд обычно погибают или сходят с ума…

– Или возносятся на небо…

– А умереть и вознестись на небо – это не одно и то же разве?

– Вознестись гораздо сложнее…

– А ты-то хоть не шпионом была в группе? – спросил я, чувствуя противный запах гари.

– Нет, – ответил голос, – только погибнув, я обрела силу и понимание. А потом, не все ли тебе равно сейчас?

Я тяжело вздохнул.

В черном пространстве движущегося коридора попадались ниши с вмонтированными в них агрегатами неясного мне свойства. Порой они больше напоминали какие-то художественные инсталляции, бессмысленные и изощренные. Вся эта картина неуловимо отождествлялась у меня с «Зеркалом-9».

– А это что тут понапихано? – спросил я.

– Это утилизационные склады нашего оборудования, устаревшие модели…

Впереди, за поворотом, забрезжил мерцающий свет…

Буквально через минуту я проезжал мимо светящейся ниши. У меня вновь заломило затылок. В нише стоял на боку вытянутый шестиугольный ящик из камня, изнутри отделанный высохшим деревом, снаружи – блестящими ребристыми металлическими пластинами. Внутри я с изумлением заметил светящееся кольцо, вращающееся в воздухе! Оно состояло из двух половинок – красной и сине-фиолетовой. Каждая из них имела на конце утолщение в виде воронки, в которую входил тонкий хвост предыдущей. К месту соединения они почти сливались цветами. Слышалось напряженное гудение и потрескивание.

Я оторопел.

– Что это? – громко спросил я, приподнявшись на локтях и едва не ударившись о потолок.

– Ах, это… – задумчиво протянула слуховая галлюцинация голосом Сибиллы. – Это долго объяснять… Но такие устройства у вас на Земле называли «Ковчег Завета». А вообще – УЭБ.

– УЭБ? – переспросил я.

– Да, – ответил голос, – универсальный энергетический блок. Достаточно любой дудки, свирели или свистка с разными частотами звуков – любая кристаллическая решетка либо разрушается, либо возникает, либо перемещается… Можно использовать голос, только с ровными модуляциями, колебания воздуха создают рабочую частоту для выхода энергии УЭБа… Так и таскали раньше здоровенные камни, когда строили ускорители, замедлители или хранилища, которые вы называете храмами и пирамидами… Да много чего они умеют… Хорошая штука, скажу я тебе…

– Уж наверное, – сказал я, переводя дыхание.

Боль медленно утихала.

– А скажи мне, как там Йорген? – вновь спросил я, но тут транспортер резко пошел вниз, и мое туловище покатилось, набирая скорость.

Последнее, что я запомнил, – это громкий сиплый женский смех, несколько габаритных лампочек и ватное состояние тела…

На несколько секунд у меня потемнело в глазах, и словно на мгновение мозг отключился…

Я открыл глаза и увидел ребристый бетонный потолок. Слегка повернув шею, я понял, что лежу уже не на картонных ящиках, а на запаянных в полиэтилен блоках термоизоляции.

Полутемное помещение вокруг меня напоминало склад, и я шепотом произнес:

– Когда же это все кончится?

Какое-то время я не шевелился из чистого упрямства – просто ждал, пока кто-нибудь придет и скажет: «Ваши документы! Что вы тут делаете! Руки вверх! Предъявите ваш нимб!»

Но никто не приходил, и лежать мне стало скучно.

Я приподнял голову и огляделся по сторонам: помещение было темным, но где-то метрах в двадцати падала полоска тусклого света.

Вдруг я услышал знакомое поскрипывание пружин и звонкий стук металла о камень.

Я повернулся на звук и увидел скачущего в полутьме давешнего жирного уродца на ходулях. Он резво направлялся к выходу.

Я решил бежать за ним. Он выскочил в дверь, откуда падал тусклый свет, и почти сразу же раздался рокот и сиплый свист реактивных двигателей! В проем двери влетел порыв ветра, клубящийся пылью.

Я, как мог, скатился с полиэтиленовых тюков и осторожно приблизился к проему в стене.

Рядом с проемом в землю была вбита ржавая труба с примотанной проволокой табличкой «Сектор Б».

Вокруг было огромнейшее каменное ущелье, или каньон, или карьер, а может, гигантский скальный котлован.

Центральная площадка была выровнена, но без покрытия. По периметру стояли софиты, цистерны и какое-то оборудование. Скачущего карлика нигде не было видно, но зато я заметил источник рева двигателей!

Сердце мое встрепенулось: источником гула реактивных двигателей были огромные стальные черного цвета суборбитальные «Гепарды»!!!

Я моментально забыл про карлика!

Две стальные птицы вертикально опускались на дно ущелья, отрабатывая дюзами вращающихся сопел, поднимая на земле тучи раскаленной пыли! Я нашел гнездо «черных Харпаз»!

Вот первая машина, с шипением выпустив шасси, грузно коснулась поверхности и, несколько раз качнувшись, замерла. В ее чреве распахнулся люк, и оттуда по его аппарели стали выскакивать фигуры солдат космической пехоты, тускло мерцая черной броней, в забранных серыми стеклами шлемах, с воронеными стволами автоматов в руках. Панцерпехи! Бронепехота Космических сил ООН! Вот это да!

Их было около взвода. Они слаженно и четко заняли позиции по периметру площадки, используя любые естественные и искусственные укрытия. Все происходило будто во сне, в считаные секунды. Вторая машина медленно шла на снижение. Видимо, первый «Гепард» обеспечивал прикрытие с земли, а второй – с воздуха. Это значит, что они не были готовы к радушному приему. Это говорило о многом.

Но где остальные машины ударного звена? На шаттле? Почему-то я в этом сомневался… Может, топлива у Криса мало? А может, все-таки непросто им было пробиться сквозь эту «шизоидную зону защиты», как я мысленно окрестил все, где я побывал с момента восхождения на Мертвую Гору?

Наконец-то вторая машина села правее и чуть позади первой. С тихим жужжанием и лязгом открылась аппарель, но оттуда появились не солдаты. Негромко повизгивая сервоприводами, из жерла десантного люка второго «Гепарда» стали выезжать, скрежеща гусеницами, роботы системы РоСтОК. Их было двенадцать, и пять машин имели класс «Берсерк», как раз те, которые я видел на «Зеркале-9», четыре были класса «Шива» – укрепленные базовые модели с реактивными «джамп-двигателями», позволяющими им подпрыгивать на высоту до трех метров, и оснащенные мини-АСГ-системами. Кроме автоматических гранатометов они имели микроволновые установки защитного поля и огнемет. Плюс оснащались усыпляющими и ядовитыми газовыми гранатами. Да и прошивка у них была, по слухам, весьма прогрессивной.