Не плачь, орчанка! - Анатолий Дроздов

– Дай руку! – сказала старуха, когда они вышли на перрон.

– Я не верю в гадания! – засмеялся Ильин.

– И все-таки дай! – не отстала цыганка.

Ильин подчинился. Цыганка схватила его руку и долго вглядывалась в линии на ладони.

– Ну! – поторопил ее Ильин. – Дальняя дорога не просматривается? Или казенный дом?

– Все тебе будет – и дорога, и дом, – сказала старуха. – Только не такие, как ждешь. Многое переживешь, многое увидишь. Кровь свою прольешь не раз, но уцелеешь там, где погибнут другие. Женишься поздно – на женщине, которую спасешь. Она родит тебе сына и дочь. Дети вырастут красивыми и умными. Но жена рано умрет. Сына ты потеряешь, но обретешь вновь.

– Это как? – удивился Ильин.

– Не знаю! – ответила старуха. – Но линии говорят так.

– А дальше? – спросил Ильин. – Когда умру?

– Здесь этого нет, – цыганка отпустила его руку.

– Как нет? – не поверил сержант.

– Совсем, – ответила старуха и, шурша многочисленными юбками, пошла прочь.

– Эй! – окликнул ее Ильин. – Ручку позолотить?

– Тебе не нужно, – цыганка обернулась. – Уже позолотил…

Ильин забыл про гадание в тот же день. Комсомолец, он не страдал суевериями. Вспомнил только после смерти жены, да и то мельком. Предсказание сбылось, но это могло быть случайностью. После гибели сына вспомнил вновь. Терзаясь, таил в душе крохотную надежду. Цыганка сказала, что он обретет сына. Не обманула старуха…

– Говори! – поторопил полковник.

– В ноябре 1982 года умрет Брежнев, – сказал Антон. – Генеральным секретарем станет Андропов. Но он умрет в феврале 1984 года. Его сменит Черненко, который проживет после этого чуть более года. Придет Горбачев, который и развалит СССР.

– Ты кому-нибудь это говорил? – насторожился Игорь Иванович.

– Только тебе.

– Вот и молчи!

Игорь Иванович ощутил холодок в груди. Если власти узнают об одиссее Антона и его предвидении, он во второй раз потеряет сына. В этот раз – навсегда. Замучат мальчика. Не уж, пусть дохнут! Заслужили!

В этот момент в зал заглянула Лиза.

– Папа! Антон! Идите к столу!

– Пошли! – Игорь Иванович взял сына за локоть. – После поговорим.

В кухне их встретила Люсиль. В руках она держала нечто завернутое в алую ткань. Люсиль поклонилась полковнику и произнесла нечто певучим голосом.

– Жена говорит, что рада видеть отца мужа, – перевел Антон. – Много слышала о тебе. Для нее честь войти в семью Иль-Ина. Ее мать умерла, отец погиб, поэтому главой рода становишься ты. Она просит принять тебя соответствующий знак.

Люсиль развернула ткань. На алой материи лежал золотой медальон на такой же цепи.

– Возьми! – подсказал Антон. – И надень. Не то обидишь.

Игорь Иванович подчинился. Люсиль вновь поклонилась ему. Именно это окончательно заставило полковника поверить в случившееся. Глаза его защипало.

– Что ж вы на сухую? – спросил, переведя взгляд на стол. – Я сейчас!

В зале он вытер повлажневшие глаза, достал из секции бутылку вина и вернулся в кухню. Сам вытащил из бутылки пробку и разлил по бокалам вино.

– С возвращением, сын!

Они выпили и закусили. Все были не голодны, поэтому ели мало. Под напором сестры Антон повторил рассказ о своих приключениях, продемонстрировал шар-светильник. Лиза ахала и делала большие глаза. Игорь Иванович рассматривал на сына и невестку. Обратил внимание на их одежду. На Антоне – рубаха с прямым воротом, штаны и сапоги. У Люсиль – длинное платье до пят. Из-под подола выглядывали носки сапог. Игорь Иванович покачал головой:

– Как вас милиция не повязала в такой одежде?

– Сам боялся, – ответил Антон. – Но другой нет. Сшить возможности никакой – нет образцов. Поэтому прошли через портал вечером. На улице темно, людей мало. Троллейбусы ходят, считай, пустыми. А у меня и талончиков не было – негде купить в такое время. Ехали зайцами.

– Хорошо, что вечером, – одобрил полковник. – Нельзя, чтобы соседи видели.

Он умолк. Лиза стала расспрашивать невестку, Антон переводил, Игорь Иванович смотрел на них, чувствуя тепло в груди. Семья в сборе. Он рассмотрел в ушах дочки золотые сережки с зелеными камушками. Лиза заметила взгляд и похвасталась – подарок невестки.

Посиделки затянулись до часа ночи.

– Пора спать! – сказал Игорь Иванович, бросив взгляд на часы. – Завтра договорим. Вы ведь не собираетесь уходить сейчас?

– Нет! – покрутил головой сын. – Планировал побыть несколько дней. Есть дела.

– Значит, решено! – подвел итог Игорь Иванович. – Лиза, постели молодым в зале. Мы с Антоном посидим.

Сын перевел его слова. Люсиль встала, поклонилась полковнику и ушла с Лизой.

– Какие у тебя дела? – спросил Игорь Иванович.

– Нужно купить учебники, – Антон стал загибать пальцы. – Одежду мне и Люсиль, чтобы не ходить пугалами. Еще кое-что по мелочи. Но советских денег у нас, считай, нет. Поможешь?

Игорь Иванович кивнул.

– Это – взамен! – Антон вытащил из кармана и высыпал на стол горсть желтых монет. – Они золотые. Можно сдать в скупку.

– Сразу спалишься! – покачал головой полковник. – На них чеканка вашего королевства. Спрячь и никому не показывай!

– Не хотел грабить вас, – возразил Антон, но монеты убрал.

– Есть у меня деньги, – сказал Игорь Иванович. – Скопил к твоему возвращению из армии. Одежду следовало купить, обувь. Планировал потратить на тебя, вот и сделаю.

– Спасибо! – поблагодарил Антон.

– Завтра сниму деньги с книжки. Лиза с Люсиль сходит в магазин и купит ей одежду и обувь. Учебники беру на себя – напишешь какие. Ты из квартиры – ни ногой! Соседи знают, что ты погиб, и вдруг – на тебе, объявился. Кто-нибудь донесет – и все.

– Жаль! – опечалился Антон. – Хотел по Минску пройтись. И одежду лучше покупать самому. Вдруг не подойдет?

Игорь Иванович задумался и посмотрел на сына.

– С этими волосами и бородой тебя узнать. Здорово изменился.

– Там все так ходят. И Люсиль мои волосы нравятся, – Антон смутился.

– Значит, будешь музыкантом. Из этих… ВИА. Они носят патлы. Мулявин, к примеру.

– Отец?..

– У твоей матери был брат. После войны уехал на Север, и там сгинул. Мы искали, но не нашли. Представим, что он есть. Жив, здоров, дети… Лицом ты в мать, сойдешь за племянника. Зовут, скажем, Артем, приехал проведать родственников. Живешь на Севере, в этом, как его, Оймяконе. Из-за этого и одежда странная. Кто в Минске знает, что носят в Якутии? Легенда дохлая, но соседям хватит. Главное, не болтать с ними. «Здравствуйте!», «До свидания» – и все. Я сам скажу, если спросят.