Игры патриотов - Том Клэнси

— Отлично. Но пока он не пройдёт всю процедуру проверки, не показывайте ему ничего, кроме материалов об этих террористах.

— О'кей, Артур!

— И замдиректора не обязан сам заниматься вербовкой, — заметил судья Мур.

— Вы уж слишком близко к сердцу принимаете это. Неужели бутылка виски так уж скажется на вашем банковском счёте?

Судья рассмеялся. В день побега Миллера, Грир предложил Муру пари насчёт Райана. Мур не любил проигрывать ни в чём, но всё же приятно было сознавать, что у его заместителя хорошая голова, способная прогнозировать события.

— Кроме того, я велел Кэнтору оформить Райану разрешение на ношение оружия.

— Вы уверены, что это правильно?

— Думаю, что да.

* * *

— Так решено, значит? — тихо спросил Миллер.

О'Доннелл знал, почему был разработан этот план. План, он это признавал, был отличный. Дерзкий, неординарный. Но Син поддался личным чувствам. А это было плохо.

Он повернулся к окну. Далеко внизу лежала Франция. Все эти обыватели спят в своих кроватях, в мире и покое. Они летели ночным рейсом, и самолёт был почти пуст. В нескольких рядах от них дремала стюардесса. Подслушать их никто не мог.

Даже будь тут подслушивающая аппаратура, при таком шуме моторов от неё мало толку. Да и откуда ей быть? Они очень тщательно замели следы. Сперва они полетели в Бухарест, потом в Прагу, затем в Париж и теперь — домой, в Ирландию.

Причём в их паспортах стояли отметки лишь французского аэропорта. О'Доннелл был человеком предусмотрительным — вплоть до заметок в записной книжке о якобы имевших место во Франции деловых встречах. В таможне, он был уверен, всё пройдёт нормально. Было уже поздно, и служащие в паспортном контроле ждут этого последнего рейса, чтобы поскорее смыться домой.

У Сина был совершенно новый паспорт — со всеми положенными печатями, конечно. Благодаря контактным линзам, глаза его теперь были карими, волосы другого цвета и подстрижены иначе, аккуратная бородка изменила форму лица. Син эту бороду терпеть не мог, потому что она чесалась. О'Доннелл усмехнулся в заоконную темь. Ну что же, придётся ему к ней привыкнуть.

Син молчал. Откинувшись на спинку, он делал вид, что читает журнал, извлечённый из кармана в спинке переднего кресла. Это притворное терпение было по душе его шефу. Юноша с большой охотой прошёл курс переподготовки (О'Доннелл о такого рода вещах думал в военных терминах), сбросил лишний вес, восстановил навык обращения с оружием, встречался с офицерами разведки — да не с арабами, а из цивилизованных стран. И при этом выдержал их критические замечания относительно той операции в Лондоне. Эти «друзья» не признавали такую штуку, как удача, и утверждали, что для обеспечения успешности операции нужна была ещё одна машина с вооружёнными людьми. И Син выслушал все это молча и вежливо. А теперь он терпеливо ждал решения относительно предложенного им плана операции.

Видимо, этот юноша кое-чему научился в тюрьме.

— Да, решено, — выговорил наконец О'Доннелл.

* * *

Райан подписал соответствующую бумагу о получении секретных материалов.

Его снова поместили в том же закутке на третьем этаже — без окон, крохотном, как чулан. Меньших размеров стола в тюремной мастерской просто не делали, и стул его тоже был из самых дешёвых. Таков был стиль ЦРУ.

Посыльный сложил всю гору документов на край стола и укатил свою тележку.

Сняв картонную крышку со стакана кофе, купленного в коридоре, он высыпал в него сахар и, благо тут не было Кэти, которая подняла бы крик, размешал его карандашом.

Груда материалов была высотой сантиметров в двадцать пять. Они были рассортированы по большим пакетам, на каждом из которых стоял кодовый номер. На самих папках были красные наклейки — издалека видно было, что это нечто серьёзное. Такие папки надлежало каждый вечер запирать в сейфы и никогда ни на минуту не оставлять на столе без присмотра, чтобы кто-нибудь не заглянул в них. Все страницы в папках были пронумерованы. На обложке первой папки было аккуратно отпечатано кодовое слово: «ВЕРНОСТЬ». Райан знал, что кодовые имена выбирались компьютером наугад. Прежде чем открыть папку, он помешкал с минуту словно, открыв её, он бесповоротно обяжется стать сотрудником ЦРУ. Как будто первый шаг в этом направлении уже не был сделан им…

Мысленно одёрнув себя, он решительным жестом открыл папку. Это был первый официальный отчёт ЦРУ об Армии освобождения Ольстера, составленный менее года тому назад.

«Армия освобождения Ольстера» — так был озаглавлен отчёт. «Происхождение аномалии» — стояло в подзаголовке.

«Аномалия». Райан вспомнил, что этим же словом пользовался Мюррей. В первом же параграфе с обезоруживающей честностью сообщалось, что изложенное далее на тридцати страницах — не столько факт, сколько домыслы, основанные прежде всего на показаниях, полученных от осуждённых членов ВГИРА, в основном на их отрицаниях. Будучи арестованы, некоторые из них заявляли: «Это не наша операция». Райан нахмурился. Свидетельство не из самых надёжных. Однако авторы отчёта проделали огромную работу по сопоставлению источников. Самая невероятная история, если сведения о ней поступают из четырех разных источников, превращается уже в нечто не столь невероятное. Иным способом трудно было добыть информацию о такой высокопрофессиональной организации, как ВГИРА. Джек знал, благо уже ранее занимался этим вопросом в том же ЦРУ, что Временная группировка Ирландской революционной армии была организована по классическому образцу отдельных ячеек. Она ни в чём не уступала любой разведывательной организации.

За исключением самого верхнего звена: конкретные детали той или иной операции доводились до сведения только тех, кому об этом было положено знать.

«Следовательно, — говорилось в отчёте, — если детали какой-то операции широко известны, значит, ВГИРА к этой операции не имеет отношения. В ином случае о подробностях её не знало бы так много людей, и они не обсуждали бы их даже в своей среде». «Это перевёрнутая логика, — подумал Джек. Но тем не менее вполне убедительная». Далее в отчёте говорилось, что та же логика применима и к основному сопернику ВГИРА — Ирландской национально-освободительной армии, организации, ответственной за убийство лорда Луиса Маунтбеттена. Между ВГИРА и ИНОА существовало жесточайшее соперничество, и последняя, хуже организованная и раздираемая внутренними противоречиями, уступала ВГИРА.

Армия освобождения Ольстера всплыла на поверхность и обрела некую форму менее года тому назад. Сначала британцы считали её всего лишь группой специального назначения ВГИРА, неким ударным отрядом. Но эта теория рухнула после того, как один из арестованных членов ВГИРА с негодованием отверг какую-либо причастность своей организации к убийству, совершенному АОО. Далее авторы отчёта анализировали операции, осуществлённые судя по всему АОО, пытаясь выявить их почерк. В частности, они отметили, что в операциях АОО участвует в среднем больше людей, чем в операциях такого же масштаба, подготовленных «Временными».