Когда нет выбора - Ольга Гусейнова

У меня разболелась голова. Наверное, от количества рассказанного эсарами. Я растерянно потерла виски и, прижавшись щекой к светлому кителю Тария, спросила:

– И что теперь с седьмой планетой будет? Которую папа с Малехом обнаружили? Ведь если те залежи снова найдут… – я содрогнулась от жутких перспектив.

Командор закинул ногу на ногу, подчеркнув этой позой красивое подтянутое тело, и флегматично произнес:

– Что будет?! Точные координаты благодаря тебе у нас имеются, начальство уведомим и проведем основательную зачистку. Планету проверим – вдруг там еще залежи чего-нибудь имеются… а сартор изымем. Все затраты по очистке окупятся… Если Биана настаивать будет, думаю, и премию тебе выпишем…

– Нет! – я тут же отрицательно затрясла головой, вжимаясь в тело Тария. – Не надо премий! За это мне ничего не нужно! Столько народу погибло: отец, Малех, два корабля… цивилизация крингов… столько крови на том сарторе. Мне даже вспоминать никогда не захочется, да вряд ли забудется.

– Ну, как знаешь! – ответил эсар Дина, и я почувствовала, что он одобряет мое решение. Еще поразилась, сколько сейчас жути произошло, а илишту внутренне и внешне спокойны, жизнерадостны, будто между делом тут поболтать собрались. – Еще вопросы будут? – он с любопытством уставился на меня.

– Нет, эсар Дина! Не хочу отнимать у вас время! – тихо ответила, обрадовавшись, что наконец-то можно уйти.

Командор, блеснув насмешливым взглядом, кивнул. Я попыталась отлепиться от Бианы, но не получилось. Над моим ухом проскрежетал голос аннара:

– Эсар, могу я отлучиться ненадолго?

Дина согласно кивнул и, излучая сочувствие, заметил:

– Твоя анна перенесла большой стресс, Биана, ей требуется отдых и забота!

Тарий подхватил меня на руки, затем не то поделился с командором, не то меня просветил:

– Если бы она была откровенна со своим аннаром и сразу рассказала об угрозе, избежала бы тяжкого испытания.

Вцепившись в воротник кителя Бианы, уже чувствуя, что мои подозрения оправдаются, спросила:

– Даже если бы я тебе пару дней назад рассказала, нас бы все равно здесь встречали… Что бы изменилось в итоге?

Тарий тем временем спустился по пандусу с мостика вниз и быстро вышел из рубки, правда, эсары, скорее всего, услышали его ответ:

– Для них ничего бы не изменилось! А мы не потеряли бы столько времени на болтовню и выяснение обстоятельств твоего дела, а главное – мне не пришлось бы ставить тебя, анна, в подобную ситуацию и под угрозой выдачи выуживать ответы на вопросы.

Мои ладони обнимали шею Тария, и в этот момент очень сильно захотелось задушить его за непрошибаемую уверенность в себе и своих поступках. Получается, эсары специально показали мне тех четверых, заставили поверить, что выдадут, чтобы просто узнать, с какой целью меня преследуют. Раскрыть все мои секреты и тайны… Я забыла о том, что пару минут назад цеплялась за него, не в силах удержаться на ногах. Сейчас я шипела и с трудом сдерживалась, чтобы не оторвать ему уши или не выцарапать глаза:

– Ты… ты – крибл ушастый! Да как ты мог… после того, как спал со мной в одной кровати… занимался со мной… Как ты мог заставить меня пройти через этот ужас, наблюдать за гибелью…

Тарий сжал меня руками, заставив на мгновение задохнуться, чем не преминул воспользоваться:

– Есения, скажи, что ты почувствовала, когда увидела смерть убийц твоего отца?

Я глубоко задышала, пытаясь успокоиться, и глухо ответила:

– Удовлетворение! Но это не оправдывает твой поступок! Я бы предпочла не знать, что из-за меня погибли два корабля и…

– Незнание не спасает от боли, моя шиу, ты скоро узнала бы обо всем от экипажа или еще как-нибудь… Может, почувствовала бы и не смогла отгородиться… Я решил, что лучше ты сама увидишь и сумеешь защититься от ненужных ощущений, а главное – отомстил за твоего отца. За любую победу приходиться платить. Иногда чужими жизнями.

Конечно, разумом я признала его правоту, но легче не стало. А где-то в глубине души опять возникла ледяная тяжесть. Только бы не скатиться в истерику. Да, меня защитили, не бросили, я опять не одна, но, звезды, как же больно становиться взрослой и принимать новый образ жизни! Крепче обняла аннара за шею и уткнулась в его плечо, чувствуя, как по щекам бегут ручейки слез.

– Скажи, анна, когда бы ты доверилась мне настолько, чтобы рассказать обо всем? – спросил Тарий, направляясь к лифтам.

Всхлипнув, промямлила:

– Не знаю! Может, никогда! Я боялась, что вдруг вы решили бы воспользоваться… фактически оружием.

Тарий усмехнулся, прижимая меня крепче. Почему-то сейчас я ощутила нежность. Следующий вопрос был коварным:

– А почему ты думаешь, что не сможем воспользоваться? – Я напряглась, и Тарий это почувствовал. – Не бойся, моя шиу, мы настолько малочисленны, что нам бы свое удержать и защитить, вместо того чтобы зариться на чужое. Мы рассказали о докране правду, не сомневайся и не переживай.

Его буквально распирало внутреннее довольство собой. Крибл!

– А по поводу чего я должна переживать?

Он снова усмехнулся и уткнулся носом мне в макушку, прошептав оттуда:

– Переживай за меня… За нашу семью… Что бы понравиться мне ночью…

Услышав его вкрадчивый хитрый голос, перечислявший желаемое, ехидно заявила:

– Нет уж, лучше сам переживай о том, понравился ты мне ночью или нет! А то следующая – может не порадовать вовсе…

Пока мы шли в каюту, продолжая перекидываться фразами в том же духе, поняла, что Тарий специально устроил перепалку и задирает меня, чтобы заставить отвлечься и переключиться на более приятные или прозаичные вещи. Благодарно прижалась к его груди, обняла за шею и прошептала на ухо:

– Спасибо!

Он смешно дернул ухом и спросил:

– За что?

– Просто за то, что ты рядом со мной в эту минуту! – Щекой потерлась о его шею, гладкую черную щеку и снова шепнула: – За поддержку и за то, что не отдал.

Вновь ощутила толику нежности от Тария, столь непривычную именно от него, что она стала еще более ценным и желанным чувством.

Наконец мы добрались до каюты, не сговариваясь, быстро разделись и легли в кровать. Он не требовал секса или проявления каких-либо чувств, наверное, догадался, что я сейчас испытываю и переживаю. Просто держал в руках и гладил по голове. Бурная ночь и основательно потрясшие утренние события забрали все силы и волю. Я пригрелась в тепле уже родного мужского тела, успокоилась и незаметно для себя уснула.

Я задыхалась, знала, что останусь в этой дыре навсегда, и мне уже катастрофически не хватало воздуха. Земля давила со всех сторон, темнота подступала, пугала…