Призрак музыки - Александра Маринина

– Ой, Виктор Алексеевич, – растерянно пискнула Настя,мысленно похвалив себя за то, что вовремя остановила уже готовое сорваться сязыка «Колобок».

– Вот тебе и «ой», – сердито бросил Гордеев. –Думала, без меня можно наколбасить, и все с рук сойдет?

– Виктор Алексеевич, – торопливо заговорилаНастя, – вы не волнуйтесь, мы с судьей согласовали.

Селуянов вскочил со стула и подставил его начальнику. Тотуселся поосновательнее, скрестив на груди крепкие округлые руки, и вперил вНастю недоверчивый взгляд.

– Да? С судьей, говоришь? Ну-ка, послушаем.

– Честное слово, Виктор Алексеевич. Гмыря сам к судье ходил.У нас были оперативные данные о том, что недавно уволенного сотрудникафирмы «Мелодия-Плюс» Андрея Переоридорога собираются убить. Мы встретились сАндреем, и он дал добровольное согласие помочь в предотвращении убийства ипоимке преступников. Ему были выданы технические средства, проведен инструктажпо пользованию ими. Судья сказал, что основания для использования техническихсредств есть, и если Переоридорога впоследствии даст показания в суде, когда ипри каких обстоятельствах была сделана запись, то все будет признано законным.

– А ну как твои разрабатываемые ему не поверили бы, а?Вы же на что рассчитывали? – спросил Гордеев и тут же сам себе ответил: –На то, что этот Андрей с трудной фамилией сможет перед ними оправдаться, ониему поверят и уйдут себе с миром, наговорив ему предварительно на диктофонысемь бочек арестантов. Так я понимаю?

– Так, – осторожно откликнулся Селуянов.

– А если бы нет? Если бы они его убивать кинулись?С чего вы взяли, что он сможет быть настолько убедительным и они ему поверят?

– Обижаете, Виктор Алексеевич, – тут же ответилНиколай, – вся встреча контролировалась с начала и до конца. У насдаже ключ был от квартиры этого украинца, он сам нам его дал, чтобы мы могли влюбую секунду ворваться.

Гордеев еще какое-то время переводил подозрительный взгляд сНасти на Селуянова и обратно, потом вздохнул.

– Ну ладно, коль не врешь…

– Виктор Алексеевич, ну когда я вам врала! – Настяпопыталась сыграть обиду, впрочем, безуспешно.

– Откуда я знаю, – резонно возразил полковник. –Я тебя на вранье пока не ловил, но это не означает, что ты меня ни разу необманывала. Ты же хитрющая, как я не знаю что. Особенно после того, как уЗаточного поработала и набралась у него всяких штучек. Признавайтесь, кто прописьмо придумал?

– Я, – откликнулась Настя. – А что, плохопридумано?

– Рискованно. Где гарантии, что оно сработает?

– Гарантии дают только шарлатаны, – встрялСелуянов, – а у Аськи был расчет. Вы же сами нас учили, что плясать надоот человека. Мы выяснили, что Ермилов долго жил и учился на Украине и свободновладеет украинским языком. Он – следователь, и, значит, он в отличие от нас,глупых маленьких оперов, умеет работать с документами, умеет их читать ианализировать, видеть между строчек. К тому же Ермилов, как мы выяснили,долгое время специализировался на расследовании хозяйственных преступлений, а вних, сами знаете, документы – основной элемент. То есть мимо признаковукраинского происхождения автора письма он бы никогда в жизни не прошел.

– Ладно, это вы молодцы. Но все равно рисковали.А вдруг этот украинец не стал бы вам помогать, а, наоборот, заложил? Обэтом вы не подумали?

Настя собралась было ответить, но Селуянов снова кинулсягрудью на амбразуру:

– Обижаете, гражданин начальник, мы сначала изучили веськонтингент сотрудников фирмы, особенно уволенных или чем-то обиженных, иподыскали такого человека, который нам подойдет. А потом уже придумывали,как в письме дать на него точную наводку, чтобы Ермилов пришел разбиратьсяименно к тому, на кого мы технику навесили. Вы не думайте, Виктор Алексеевич,мы все просчитали и с Гмырей согласовали.

– Просчитали они… – куда-то в пространство проворчалГордеев. – Счетоводы. Арифмометры. Меня на вас нет.

– Теперь уже есть, – почему-то обреченно констатировалСелуянов.

– Не дерзи, Коленька, старшим, – ласково сказалКолобок. – Я тебе в отцы гожусь. Ладно, с этим все. Дальше что делатьбудете?

– Дальше в понедельник Гмыря доложит руководству, иматериалы будут переданы в прокуратуру для дальнейшего расследования, –пояснила Настя. – А до понедельника пусть Ермилов погуляети помучается вопросом, кто же это ему письмецо написал. Переоридорога былжутко убедителен, они его даже бить не стали, поверили, что это не он написал.Ермилов все-таки очень опытный следователь, он сразу может отличить, врут емуили правду говорят, а Андрею даже притворяться не пришлось, он же действительноэтого письма не писал и никаких кассет у него нет.

– Наружку задействовали?

– За Ермиловым-то? Конечно. Правда, они нас уже клянут, мыих за Дударевым следить подряжали, не прошло и года – снова дергаем. У нихтам свои сложности, сами знаете. Планы, графики, нагрузка и финансовыепроблемы. Все в одной кучке. Сегодня пятница заканчивается, впереди суббота ивоскресенье, посмотрим, будет ли Ермилов в эти два дня что-нибудь предпринимать,а в понедельник уже следователи подключатся.

– Пятница заканчивается, – зачем-то повторилКолобок. – Уже пятница. Уже июнь кончается. Один летний месяц как короваязыком слизала. Слушайте, дети мои, вы хоть успеваете замечать, как времялетит? Оно летит само по себе, а мы за ним не поспеваем. Все время опаздываем…Что-то я разбрюзжался. Это я с дороги такой злой, в поезде душно было и грязно,ехал и думал, на ком бы злость сорвать. Специально поехал не домой, а наработу, знал, что кто-нибудь наверняка провинился и под руку попадется.

– Ну и как? – осторожно спросила Настя. – Повезло?Удалось найти жертву?

– Мне не повезло. Зато вам, обормотам, повезло. Пришел ясюда, Короткова вызвал, доклад его выслушал и вдруг понял, что вы все ужебольшие мальчики и девочки. Растил я вас, растил – и вырастил. На свою голову.Юрку до своего зама дорастил. Ты, Стасенька, уже подполковник. Ты хотьпонимаешь, что всего на одну звезду ниже меня стоишь?

– Звезда – не показатель мастерства, – возразилаНастя. – Мне до вас семь верст и все лесом. По сравнению с вами я ещедитя.

– Да нет, деточка, ты уже давно не дитя. Вон какую красивуюкомбинацию спроворила, и все сама. Я же знаю, тебе ребята только сведенияв клювике таскали, а все остальное ты сама выдумала, своей собственной головой.Знаешь, чем хороша твоя комбинация?

– Гениальностью, – хихикнул Селуянов, который ужепонял, что гроза прошла стороной и можно снова начинать привычно балагурить.

– Простотой, – продолжал Гордеев, пропуская репликуНиколая мимо ушей. – Простая комбинация – самая хорошая, но тольконастоящие мастера умеют строить и осуществлять простые комбинации. Так вот,посмотрел я на вас и подумал: когда ж вы вырасти-то успели? Вроде всевремя детьми были, и вдруг вижу – взрослые вы совсем.