Владыки Мегамира - Юрий Никитин

— Еще немного! — донесся страдальческий криксверху.

— Когда еще черт помрет, — прохрипел Семен, —а он еще и не хворал...

Он держал края, руки быстро немели, тело, лишенноекомбинезона, дрожало от холода. Мелькнула мысль вцепиться и зубами, святыеотшельники вовсе питались этими летающими акридами, вдруг ощутил стук по всемутелу, словно снизу обстреляли горохом. Сквозь пелену в глазах увиделподнимающееся к небу облако темных горошин. Споры? Гриб выстрелил созревшимиспорами? Дотянули?

Треск внезапно стих. Пурпурные крылья бессильно повисли,воздух потеплел, тут же мощный толчок бросил в мягкий бок джампа, прямо вжуткую рану. Липучка вытянулась, лопнула, Семена швырнуло вперед, пронесло покамням.

Вскочил готовый драться за жизнь. Мелькнули толстые задыкрупных жуков — прятались под обломки скал, донесся топот убегающих зверей:втрое-четверо крупнее носорогов, мелочь по меркам Мегамира, а в трех шагахбешено взметнулись к вершинам деревьев булыжники, обломки сухих бревен, комьяземли — зарывался испуганный его падением неведомый зверь.

В двух десятках шагов медленно распрямлялись стебли дерева.Семен понесся со всех ног, остро жалея, что их всего две. Мертвый джамп, чьяжизнь оборвалась в полете, бесстыдно выставил белое брюхо. Радужные крыльязакрыли поляну на десятки шагов. Свирепый Головастик рвал врага залитыми кровьюжвалами. Кася сидела на нем, надежно приклеенная, несмотря на татуировку, белаякак мел, ладошками зажимала рот.

Семен крикнул на бегу:

— Где Влад?

Кася дернулась, резко повернулась, в глазах блестели слезы:

— Семен!.. Господи, ты цел!.. Я тут с ума схожу!.. Онбыл на этом чудовище до последней минуты...

Семен, чувствуя непоправимое, бросился к джампу. Могучиекрасно-синие с оранжевыми искрами крылья закрыли половину поляны. Семенвспрыгнул на крыло, побежал по хрустящей как молодой лед поверхности,поскользнулся, проехал на животе с десяток шагов, пока не уперся в переплетениетолстых склеритовых жилок.

Он попытался приподнять огромную как гора тушу, чувствуянелепость затеи, внизу зашелестело, показались ищущие пальцы. Семен ухватился,покрепче уперся ногами, выволок варвара. Бледный, исцарапанный, тот дышалтяжело, глаза потеряли фокус.

— Придавило надкрыльями, — сообщил он, жаднохватая ртом воздух. — Не успел... Большая вода рядом, тянул... Женщинацела?

— Ты прилепил ее так, что сам черт не отдерет.

— Что такое черт?

— Ну, такой зверь. Сильный и хитрый.

— Справимся, — пообещал Влад. Грудь вздымалась всемедленнее, лицо обрело прежнее жесткое выражение. — Головастик?

— Расчленяет джампа.

— А... Ладно, пусть каждый получит свои маленькиерадости. А Хоша?

— По-моему, он бессовестно спал, пока мы сражались зажизни.

— Гм... он верил в нас.

Головастик распарывал джампа, бугры летательных мышц быливзрезаны как исполинской бритвой, обе прыгательные лапы уже болтались наобрывках сухожилий. Семен помог варвару отдирать Касю, отметил, что на этот разпроводник спросил сперва о женщине, потом о ксерксе и Бусе.

Кася упала им на руки, почти потерявшись в мешковатомкомбинезоне:

— Мы вырвались?.. Вырвались, да?

Влад взглянул вверх, сквозь зеленый шевелящийся потолоккое-где блестела синь. Воздух был чистый, холодный, насыщенный близостьюБольшой Воды.

— Сверху нас пока не видно. Джампа захватили внезапно,летели... быстро.

— Загнали насмерть, — сказал Семен сочувствующе. —Кстати, на древнеславянском джампов зовут кониками.

— Где племя этих славян? — спросил Владуважительно.

— Покажу на карте, — пообещал Семен. — Но чтоза идиоты эти джамперы! Столько усилий, чтобы захватить троих безобидныхпутешественников!

Кася опустила глаза. Догадывалась и раньше, что есть цели,ради которых мужчины готовы пожертвовать всем. Влад бросил на нее задумчивыйвзгляд, побрел, пошатываясь, к сломанному деревцу, где безостановочно вытекалпрозрачный сок, жадно припал пересохшим ртом. Семен, ощущая жажду и стягивающуюболь в черепе, пристроился с другой стороны. По мере того как тяжелел живот,боль уходила, усталые мышцы наливались новой силой. Хоша почистил варвара,затем скакнул на Семена. К его удивлению, начал спешно обдирать засохшую слизь,грязь, кусал за уши, рычал, дрожал от нетерпения. Семен запоздало ощутилболезненное покалывание в спине, поспешно глотнул две капсулы антибиотика. Хошавыцарапал бактов, что уже вгрызались в кожу, зализал ранки шершавым языком.Семен погладил зверька, укололся. Похоже, антибиотики не очень нужны, дракончиквзял и его под опеку. По крайней мере, пока свирепый ксеркс занят.

Огромный джамп лежал, заняв уже всю поляну, а лапы торчалииз-за дальних деревьев. Ксеркс в первую очередь отпилил прыгательные ноги,рассек сухожилия крыльев, наконец перекусил мембрану, а затем и мышцы,соединяющие голову с туловищем. Дальше взобрался на грудь гиганта, замедленно ивеличаво шевелил сяжками — покрытый кровью врага, похожий на средневековогорыцаря, попирающего дракона.

— Привал, — объявил Влад с неохотой. — Сейчасон ни на что не годен.

— Все-таки слушается не всегда, — заметил Семен стревогой. — Не опасно?

— Он друг, а не раб, — ответил Влад сдостоинством.

Семен походил вокруг гигантских гор мяса, ощутил дурноту,вернулся к сломанному дереву, снова долго и жадно пил. Кася наливала, пока сокне начал выплескиваться из ушей, помогла Семену наполнить бурдюки. Когданабрали последний, к нему присосался Хоша, брюшко на глазах начало вздуваться,он стал как шар, усеянный шипами.

Влад после короткого отдыха поднял Семена и Касю, заставилеще раз почиститься, забросил на Головастика Хошу. Дим уныло ходил вокруграсчлененной горы мяса, но ни одна мышца не трепыхалась, даже вражьи лапыперестали скрести землю. Сяжками он двигал замедленно, словно плыл в воде.Когда Хоша брякнулся ему на лоб, задумчиво потрогал Бусю кончиком левого усика,словно знакомился заново, в недоумении оглянулся на Влада.

Варвар помахал ему растопыренными пальцами:

— Не спи! Пора улепетывать.

Кася широко распахнула глаза:

— Могут погнаться? После того, что произошло?

— А что особенного? ?? не понял Влад. — Есличеловек родился, он умрет. Раньше или позже — неважно. Для них важнее, что ещене содрали с нас шкуры.

Головастик двинулся замедленно, сытый и отяжелевший,сожалеюще оглядывался. К горам мяса уже спешат хищные жуки, воздух гудит отрева падальщиков, а земля подрагивает — на запах просочившейся кровистягиваются подземные звери. Устроить бы резню вокруг этой роскошной приманки!