Обнаженная для тебя - Сильвия Дэй

— Подожди, — встав из-за стола, отрывисто бросил Гидеон.

Через минуту он вернулся и положил передо мной черную кожаную коробочку.

Мне будто дали под дых. Я похолодела от страха, но потом меня бросило в жар. Лежавшие на коленях руки тряслись, а когда я, пытаясь унять дрожь, сцепила пальцы, то поняла, что меня всю колотит. Я растерянно посмотрела на Гидеона, и нежное прикосновение его пальцев к моей щеке помогло мне немножко успокоиться.

— Это не то кольцо, — сказал он. — Пока не то. Ты еще не готова.

Я почувствовала дикую слабость, а потом безмерное облегчение. Нам нельзя было торопиться. Никто из нас не был готов. Но если раньше я лишь догадывалась о том, до какой степени влюблена в Гидеона, то теперь это точно знала.

— Открой, — велел он.

Осторожно пододвинув к себе коробочку, я подняла крышку.

— Ох!

На черном бархате лежало кольцо, не похожее ни на какие другие: переплетенные золотые цепочки скреплял усыпанный бриллиантами крестик.

— Связи, оберегаемые крестом, — пробормотала я. «Гидеон Кросс, то есть крест».

— Не только. На мой взгляд, эти цепочки символизируют наши узы, разумеется добровольные. Но ты права и насчет креста: он символизирует то, как я за тебя держусь. Намертво вцепившись ногтями.

Он допил вино и снова наполнил оба бокала.

Некоторое время я сидела молча, стараясь осмыслить произошедшее. Все, что он сделал — фотоснимки, кольцо, доктор Петерсен, спальня, точная копия моей, и установленная за мной слежка, — однозначно свидетельствовало о том, что, пока мы были в разлуке, он непрерывно думал обо мне.

— Но ведь ты вернул мои ключи, — прошептала я, вспомнив, какую боль тогда испытала.

Гидеон накрыл мою ладонь своей рукой.

— У меня были на то веские причины. Ты, Ева, тогда сбежала в одном халате и даже ключей не взяла. И я с ужасом подумал о том, что будет, если Кэри не окажется дома.

Я поднесла его руку к губам и поцеловала тыльную сторону ладони, а затем закрыла коробочку.

— Оно прекрасно, Гидеон. Спасибо. Для меня это много значит.

— Но носить его ты не станешь, — уверенно произнес он.

— После нашего сегодняшнего разговора для меня это кольцо стало бы ошейником раба.

— Нельзя сказать, что ты так уж неправа, — немного помолчав, кивнул он.

Сердце мое сжималось, голова шла кругом. Сказывались четыре ночи беспокойного сна. Я не могла понять, почему он испытывает такую потребность во мне, пусть даже и я сама испытывала к нему нечто подобное. В Нью-Йорке тысячи одиноких женщин, вполне способных занять мое место в его жизни, а вот Гидеон Кросс был такой один.

— Гидеон, мне почему-то кажется, что я постоянно разочаровываю тебя. После всех наших сегодняшних разговоров… Мне кажется, что это начало конца.

Отодвинув стул, он наклонился ко мне и коснулся моей щеки.

— Это не так.

— Когда мы посетим доктора Петерсена?

— Я буду ходить по вторникам. После того как ты посоветуешься с ним и договоришься о парных консультациях, мы можем посещать его по четвергам.

— Каждую неделю по два часа. Не считая дороги туда и обратно. Серьезная заявка. Спасибо.

— Ева, для меня это не жертва, — поцеловав мою руку, ответил Гидеон.

Он отправился к себе в кабинет еще поработать перед сном, а я, забрав коробочку, пошла в ванную причесаться и почистить зубы, а заодно получше рассмотреть кольцо.

По всему телу по-прежнему мягко, но настойчиво распространялся зуд желания, что казалось невероятным, если учесть, сколько оргазмов я уже испытала за день. Скорее, то была эмоциональная потребность в близости с Гидеоном, чтобы убедиться, что у нас все хорошо.

В спальне я положила коробочку на прикроватный столик со своей стороны кровати. Мне хотелось, чтобы это стало первым, на что упадет мой взгляд, когда утром я открою глаза. Со вздохом повесив свой чудесный новый халат на спинку кровати, я залезла в постель, немного поворочалась, чтобы устроиться поудобнее, и провалилась в сон.

* * *

Посреди ночи я проснулась от сильного сердцебиения. Я чувствовала, что мне не хватает воздуха, и только через какое-то время смогла вспомнить, где нахожусь. После чего я вся обратилась в слух в ожидании очередного кошмара Гидеона. И, лишь убедившись, что он спокойно спит рядом со мной, облегченно вздохнула.

Когда он лег спать? После четырех дней, проведенных в разлуке, у него могла появиться потребность побыть в одиночестве.

Но потом до меня дошло, что проснулась я от болезненного желания. Мои груди набухли, соски напряглись, внизу живота ощущалась ноющая боль, между ног стало мокро. Быть может, мне приснился эротический сон? Или, быть может, на меня так подействовала близость Гидеона?

Я приподнялась на локте и посмотрела на него. Одеяло сползло, обнажив его великолепную грудь. Правую руку он подсунул под голову, а левую, сжатую в кулак так сильно, что на предплечье вздулись вены, положил на одеяло. Даже во сне он выглядел неистовым и могучим. Сейчас я особенно четко осознавала, в каком напряжении нахожусь, как притягивает меня к нему его железная воля. Конечно, во сне он не мог требовать от меня подчинения, однако я воспринимала это именно так. У меня было такое чувство, будто нас связывала невидимая веревка, тянувшая меня к нему. Пульсация в промежности еще больше усилилась, и я сунула руку между ног, чтобы ослабить боль. Однако прикосновение лишь усилило ее.

Тогда я сбросила одеяло и села на кровати, подумав о том, не выпить ли стакан теплого молока с бренди, которым угощал меня Гидеон. Но неожиданно заметила поблескивавший в лунном свете кожаный футляр на прикроватном столике. И стоило мне подумать о находившемся внутри кольце, как желание вспыхнуло с новой силой. Мысль о том, чтобы Гидеон надел на меня ошейник, еще больше возбудила меня.

«Да ты просто сексуально озабоченная!» — выругала я себя.

Одна девушка в нашей группе рассказывала о том, как «господин» использовал ее тело исключительно по собственному усмотрению и для собственного удовольствия. Тогда во всем этом я решительно не находила ничего сексуального… Но сейчас представила себя в подобной ситуации с Гидеоном. Я любила доводить его до неистовства. До того, чтобы он кончал.

Я провела пальцами по крышке коробочки и, судорожно вздохнув, открыла ее. А спустя мгновение золотой ободок уже красовался на безымянном пальце моей правой руки.

— Тебе нравится, Ева?

Услышав голос Гидеона, я испуганно вздрогнула. Оказывается, он вовсе не спал и смотрел на меня.

Как долго это продолжалось? Испытывал ли он ко мне — спящей — такое же желание, как я к нему?

— Я люблю его.

«Я люблю тебя».