Навсегда в моем сердце - Юлианна

Они шли за руку, поднимаясь по лестнице, и он не сводил с нее взгляда, не веря в происходящее. Парень их встретил недовольным рычанием, потому что, начав целоваться у двери, они чуть не упали, прислонившись к ней, и ввалившись внутрь.

Он остолбенел, увидев, как преобразилась его комната, повсюду были расставлены и зажжены свечи, а еще приятный аромат ванили и кокоса, заставлял его рецепторы трепетать, когда он втягивал этот аромат.

— Когда ты все успела? — спросил он, поворачиваясь к ней

— Я попросила Парня присмотреть за свечами и если что, бежать вниз, чтобы предупредить о пожаре! — пожала плечами Стася, и он расхохотался, толкая её и запирая дверь на ключ

— Не боишься?

— Тебя, нет — сказала она и прошла к проигрывателю, ставя очередную пластинку и подходя к нему

Толкнув его на кровать, она крутанула головой, заставив волосы закружиться в безумном танце, когда из динамика полилась заводная мелодия, заставляя Макара опереться на локти и смотреть на все с интересом.

Стася кружилась по комнате, выгибаясь и задавая темп, одновременно снимая с себя, какую-то часть одежды, решая оголиться не полностью, потому что впереди Макара ждал обещанный массаж. Но когда она осталась в одном нижнем белье, цвета ночи, он почему-то вскочил с кровати и подошел к ней, резко обрывая её танец — провокацию, впиваясь в губы со стоном.

— Что ты со мной творишь?

— Что?

— Безумие, чистое безумие!

Он приподнял её и, преодолев расстояние от окна до кровати в два шага, бросил на постель, заставив взвизгнуть и соскочить.

— Нет, Макар, а массаж?

— Какой массаж, Стась, я сейчас умру, если не попробую тебя на вкус — шептал он, смотря на нее исподлобья и тяжело дыша

— Вот поэтому ложись, я сделаю тебе приятно, и не спорь, это мое свидание — серьезным тоном добавила она

Он усмехнулся и сдался, падая лицом на кровать и обнимая подушку со стоном.

— Девчонки, вам имя — вероломство! — прошипел он, но она услышала и улыбнулась, поцеловав его в затылок, и он тут же замер

Она потерла руки между собой и, сев ему на попу, осторожно прикоснулась к спине, чувствуя, что это впервые такой тесный контакт между ними, если не считать белья на ней, и боксеров на нем, потому что пока она танцевала, он махом скинул с себя всю одежду, заставив её смеяться.

Она взяла заранее приготовленное масло и налив себе на руку, растерла между ладонями и положила ему на плечи, начав мягко водить ими, втирая его. Её руки вели молчаливое исследование его тела, ласкали, мяли и трогали Макара, пока он лежал вниз головой и явно кайфовал, давая Стасе время, привыкнуть к себе.

Она закусила губу, чувствуя, как напряглись мышцы на спине, стоило ей слегка поерзать на нем, и замерла, но тут же продолжила, почувствовав, как все откликнулось в теле на этот маневр. Она спустилась пониже, чтобы провести рукой по его упругой попке, но стоило ей только приспустить боксеры, как он тут же перевернул её и теперь уже она, лежала под ним распластанная и возбужденная от его взгляда.

— С огнем играешь, малышка — шептал он ей в губы и, склонившись над ней, оттянул её нижнюю губу, тут же лаская языком

— Сладкая, как мед, нет — шоколад…и крепкая, как алкоголь!

Он подсунул руку ей под спину и расстегнул бюстгальтер, откидывая его в бок и зависая на её полушариях, которые она пыталась прикрыть рукой.

Он коснулся губами, обхватывая сосок и лаская горошину перекатывая во рту.

— Твою мать… — его стон был похож на рык, и он снова стал целовать её, лаская руками все тело.

Он спускался ниже и ниже, не пропуская ни одного сантиметра её дивной кожи, который сводил с ума, заставляя терять контроль. Он поддел каемку трусиков и потянул вниз, но натолкнулся на руки Стаси.

— Расслабься, я не стану делать ничего, что тебе не понравится, и если вдруг ты не захочешь, просто скажи.

Смотря ей в глаза, он стянул с нее трусики и увидел, как она зажмурилась, когда он отбросил их в сторону, улыбаясь.

— Трусишка…

Он осторожно коснулся её рукой между ног и провел вдоль складочек, слыша протяжный стон с губ и то, как она выгнулась, стоило ему прикоснуться. Он ввел два пальца, неглубоко, слегка, чтобы она привыкла, и обхватил губами клитор, заставив всхлипнуть, и сжать ладонями простынь.

— Макар…

Он нежно выводил языком узоры, доставляя ей удовольствие и почувствовав, что она мокрая, поднялся выше, снова лаская грудь. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза, ловя растерянный и нежный взгляд.

— Готова?

Она кивнула, и он осторожно вошел, слегка толкаясь, приподнимая ноги и кладя себе на талию. Погрузившись в нее на полную длину, он уткнулся ей в шею и тяжело выдохнул, словно бежал стометровку. Он вышел и снова вошел, не переставая смотреть ей в глаза, ловя улыбку и губы, что-то шепчущие.

Он парил в облаках, нежно касаясь губами плеч, груди, чувствуя, как она отчаянно, почти с остервенением целует его, и царапает спину, словно хочет оставить себе его частичку. Макар то ускорял темп, то притормаживал, стараясь, чтобы «их» первый раз был самым запоминающимся для нее. Он чувствовал, что скоро придет к финишу и старался оттягивать этот момент, хотел, чтобы вместе, но Стася неожиданно первой кончила, задрожав всем телом и, сжав его ногами так сильно, что ему ничего не оставалось, как последовать её примеру.

Он тяжело дышал, уткнувшись в подушку и, перебросив часть своего веса на кровать, слез с нее.

— Тебе понравилось? — спросил он

— Очень, это было… знаешь, как говорят, аж искры из глаз, только это не искры, это звезды! — улыбалась Стася, показывая рукой на потолок, где звезды светились так ярко, что казалось, они под ночным небом

— Я же говорил, тебе понравится — довольно бросил он

Она закинула ему ногу на бедро и чертила пальчиком на груди узоры, думая о том, что если бы она не получила свой урок от жизни, возможно с Макаром она бы не почувствовала этого счастья, поэтому улыбалась своим мыслям, пока он поглаживал её.

— В душ?

— Нет, давай еще чуть-чуть полежим, не хочу смывать твой запах — шепнул он в ответ, и она улыбнулась, чувствуя, как в ней просыпается аппетит

— А еще я есть хочу!

— Не могу отказать в такой скромной просьбе, своей невесте!

— Невесте? А как же жена? — улыбалась она, приподнявшись на локтях

— Для меня ты всегда будешь единственной женщиной на свете, поэтому разрешаю тебе быть той, кем захочешь — невестой, женой, любовницей, главное со мной рядом и навсегда! 

Прощались они тяжело и долго.