Отель желаний - Алина Аркади

‒ Я задержался, ‒ присаживается передо мной на карточки, целуя ладошки, ‒ пойдём ужинать?

‒ Пойдём, ‒ заставляю себя подняться, прекрасно понимая, что меня ждёт привычное, ненавистное мне, общество женщин.

‒ Ольга говорила что-нибудь нелицеприятное?

‒ Нет, всё нормально.

‒ Точно? ‒ останавливается, заглядывая в глаза.

‒ Да.

‒ Лана, скажи, если нужна помощь. Я всё решу, поставлю на место любого, кто посмеет обидеть тебя.

‒ Нет, правда, всё нормально, Лис.

Готова скулить, когда вижу привычную компанию, собравшуюся за столом в гостиной. Довольная Ольга, улыбающаяся во весь рот Елена и Алла, вальяжно развалившаяся на стуле. Только Марита внимательно осматривает присутствующих, то и дело, останавливаясь на мне взглядом. Вечер превращается в бесконечный самопиар бывшей жены и разглагольствования Елены о дальнейшей судьбе отеля.

‒ Я пойду, ладно? ‒ касаюсь ладони Лиса. ‒ Нехорошо себя чувствую.

‒ Ты почти ничего не съела.

‒ Я не хочу. Не торопись, проводи время с семьёй.

Поднимаюсь, чтобы покинуть столовую, чувствую острые, словно тысячи игл, взгляды между лопаток. Обсуждение меня начнётся в тот самый момент, когда я покину эту комнату.

Снова засыпаю в одиночестве, лишь чувствую ночью прикосновения Лиса, когда он возвращается в нашу спальню.

***

Новое утро, как и все остальные, я встречаю в пустой постели. Отсутствие Лиса становится привычным. Последняя близость между нами была в Москве, в ночь перед вылетом. Моё тело стонет, изнывая по нему, желает ласки и прерывистых стонов, жёстких движений и чёрных глаз, пожирающих похотью. Но я не то, что не могу провести с ним полноценную ночь, даже остаться вдвоём за последние четыре дня получалось лишь дважды.

Я так привыкла к его тотальному, повсеместному вниманию, что сейчас ощущаю себя покинутой и ненужной. Прикидываю, что следующие десять дней придётся провести так же, и готова взреветь от безысходности. Хочу уехать, сбежать из этого дома, и больше никогда не встречаться с родными Лиса.

‒ Уже проснулась? ‒ Лис подкрадывается неслышно, опускаясь рядом.

‒ Да, ‒ кладу голову ему на плечо, вдыхая родной аромат.

‒ Поедем в город?

‒ Вдвоём? ‒ почти не дышу, предвкушая волшебное время, которое он уделит только мне.

‒ Нет, с Аллой, Ольгой и мамой.

‒ Ты езжай со своими. Я останусь. Снова нехорошо себя чувствую.

Не вынесу озлобленную свору и острые шпильки, которыми каждая бросается не глядя. Но их отсутствие в доме, подарит немного покоя и тишины.

‒ Может, вызвать врача? Мне не нравится твоё недомогание. Что болит? Только скажи. Посмотри на меня, ‒ в его глазах отчётливо заметна тревога. ‒ Лана?

‒ Всё нормально, Лис. Удели время родным. Я отдохну, посмотрю телевизор и подышу воздухом в беседке. Не переживай.

‒ Уверена?

‒ Да, ‒ выдавливаю улыбку, как мне кажется, искреннюю.

‒ Не скучай. Скоро вернусь.

Я получила желанную и такую необходимую мне передышку, когда голоса в доме стихли, погрузив его в звенящую тишину. Желания выходить из комнаты не возникло, поэтому я, свернувшись на кровати, провела в одном положении несколько часов. Дважды я уловила, как тихонько приоткрылась дверь. Не среагировала, сделав вид, что сплю, но по звукам шагов поняла, что за мной приглядывала Марита.

Бабушка Лиса никак не шла на контакт все эти дни, отстранённо рассматривая меня со стороны. Не желает приближаться, выбрав для себя позицию выжидающего. На чьей она стороне? Кого поддержит в сложной ситуации, когда обстановка накалится до предела и бомба замедленного действия в лице троих женщин, разнесёт мир этого дома в ошмётки? Слишком закрыта, чтобы иметь возможность просчитать её реакцию. Я же, предполагаю, как открытая книга, которую Марита с интересом изучает, чётко просчитывая каждый мой шаг.

‒ Вишенка, ‒ голос Лиса заставляет открыть глаза.

‒ Да?

‒ Пойдём ужинать?

‒ Я не хочу, ‒ быстро отвечаю, не желая выходить из комнаты. Сейчас мне подойдёт любая причина.

‒ Лана, так нельзя. Нужно хоть что-нибудь поесть. Пошли, ‒ тянет за руку, заставляя подняться.

Ещё не дойдя до дверей столовой, слышу звонкий смех и громкие голоса. Девочки в прекрасном настроении, обсуждают дневную поездку в город. Лис говорит, что вернётся через минуту, а мне приходится присоединиться к «приятной» компании.

‒ Тебе уже лучше, Лана? Мы переживаем, ‒ напускная забота Елены настолько приторна и слащава, что хочется плеваться.

‒ Да, лучше.

‒ Ой, ты столько всего пропустила! ‒ подскакивает Алла. ‒ Вот смотри! ‒ подсовывает мне под нос телефон, смахивая фотографии, на которых исключительно Лис с Ольгой. ‒ Согласись, мама с папой так чудесно смотрятся вместе, правда?

‒ Я бы так не сказала. Но если ты так считаешь… ‒ пожимаю плечами. Алла вновь превращается в злобного зверька, готово сожрать меня и обглодать каждую косточку. Мне хотя иногда нужно отбиваться от них, показывая зубки.

‒ Нет, мы всё же прекрасно смотримся вместе с Лисом, ‒ Ольга улыбается. ‒ Знаешь, говорят, что супруги, долго прожившие в браке, становятся похожи друг на друга. Уверена, между нами с Лисом тоже имеется сходство, правда, мама? ‒ И сейчас я впервые слышу, как Ольга называет бывшую свекровь матерью.

‒ Да, Оленька. Мы тоже с Марком стали невероятно похожи за сорок лет.

‒ Да-да, мам я тоже вижу! ‒ подключается Алла.

Этот спектакль разыгран для меня, или же девочки настолько спелись, что у них даже мысли одинаковые? Но щебетание смолкает, когда в столовой появляется Лис и Марита. Женщины сдерживаются, но всё же, время от времени меня осыпают колкими репликами с вполне понятным подтекстом.

Продержавшись час, ссылаюсь на недомогание и покидаю серпентарий, чтобы вновь остаться в блаженном одиночестве.

Лис

Всё в поведении Ланы меня настораживает: задумчивая, молчаливая, даже скованная. Рядом, но одновременно становится всё дальше. Чувствую кожей, как увеличивается расстояние между нами и скоро, вероятно, она испарится, оставшись для меня лишь воспоминанием. Замечаю, как срывается в собственные мысли, покусывая губы и направляя взгляд в несуществующую точку, отстраняется, приходится звать дважды, а то и трижды, прежде чем Вишенка выныривает из котла собственных мыслей и возвращается ко мне.