Очень узкий мост - Арие Бен-Цель

Поле противодействия, выбранное противником, не устраивало Кфира и Женю. Оговаривать условия нужно было исходя из необходимости поддерживать жизнеспособность системы на время переходного периода. Неплохо подготовившись к этой встрече, Кфир с Женей объяснили Диме, что перевод системы в Одессу, вместе с передачей информации, в данный момент приведет к ее полному сбою с последующей парализацией. Объясняя в мельчайших деталях все нюансы, Кфир дал Диме понять, что при всех его аналитических способностях, уме и понимании дела, тот многого не учел. Не меняя отсутствующего выражения лица и смотря куда-то мимо, Дима внимательно слушал.

«Хорошо! – Сказал он после длительного молчания. – Я все понял! Я поговорю с Борей, и тогда продолжим».

Продолжая разыгрывать из себя жертву, он был вынужден отступить, чтобы получить время на размышление. Было понятно, что он согласен с услышанными доводами, а это одновременно являлось и осознанием собственной ошибки, признать которую было выше его сил. Гениальность, как известно, неизлечима.

Представленная картина говорила о том, что переговоры должны вестись не только о системе и прилагающейся к ней информации, а также о работе, благодаря которой переходный период должен был стать наименее болезненным.

Дима вернулся на следующий день. Он уже не смотрел в сторону, когда разговаривал. Тон его тоже стал обычным. Оговорив все условия, они стали разрабатывать этапы передачи, параллельно занимаясь текущими делами. Дима не гнушался задавать вопросы на темы, которые не касались непосредственных дел, а также и того к чему Кфир с Женей больше не имели доступа. По-видимому, он считал, что в результате соглашения ему полагаются и кое-какие бонусы, на которые Женя не мелочился.

Переходный период был рассчитан на несколько месяцев, в течение которых один из сотрудников Одесского офиса должен был приехать в Тель-Авив на период обучения. Через некоторое время Кфиру предстояло провести в Одессе неделю с тем, чтобы проинспектировать адаптацию системы. Затем в течение нескольких месяцев Кфир с Женей должны были работать в качестве консультантов.

Достигнутое соглашение давало Кфиру с Женей возможность работать еще несколько месяцев. За это время они должны были решить, как жить дальше. Смогут ли они продолжить работать или нет – оставалось непонятным. Аренда на помещение заканчивалась примерно к тому же времени, когда они должны были завершить работу с Димой. Несмотря ни на что, Дима хотел прекратить оплачивать аренду моментально, в этот пункт тоже была внесена ясность. Дима молчал, хотя вряд ли это было знаком согласия. Обсуждение темы аренды лишь обострило ситуацию. Естественно, Жене с Кфиром нужно было найти какое-нибудь маленькое и скромное помещение. Еще не видя никаких доходов, уже были видны расходы. Будущее вновь выглядело очень туманным.

Они переехали через несколько месяцев в здание, аренда в котором была, по-видимому, самой дешевой в городе, по той причине, что оно подлежало к сносу в течение ближайших двух лет. Связи с клиентами и бывшими сотрудниками Димы и Бори время от времени давали кое-какие перспективы, а иногда и мелкие заработки.

Поездка Кфира в Одессу прошла удачно. Хорошо поработав с уже бывшими коллегами и наладив работу на месте, они совместно пришли к выводу, что срок сопровождения системы нужно будет продлить. Диме это явно не понравилось, однако для Кфира с Женей это означало то, что слабая струйка кислорода еще оставалась.

За неделю, проведенную в городе, Кфир повидался с друзьями. Встретился с Инной, посещавшей его в Израиле. Он был рад узнать, что у нее есть молодой человек, и все выглядит серьезно.

Во время отъезда, на паспортном контроле, молодой прапорщик долго рассматривал паспорт Бен-Гая и сказал:

– У Вас проблема! В Вашем паспорте нет регистрации!

В то время всем иностранцам нужно было регистрироваться в ОВИРе – наследии «Союза нерушимого». Если иностранец проживал в гостинице, регистрацию ему делала гостиница. В случае Кфира, по-видимому, произошла какая-то ошибка. Времени оставалось мало, прапорщик не спешил. Он еще раз перелистал паспорт, вздохнул, покачал головой и вопросительно посмотрел, как бы чего-то ожидая. В ответ Кфир всего лишь пожал плечами. Выражение лица прапорщика изменилось, и уже более суровым и решительным голосом он произнес:

– Ну что! Будем звать начальство?!

В его тоне все же сквозило какое-то сомнение. Кфир вновь пожал плечами. Предварительно закрыв проход перед своей будкой с обеих сторон, с тем чтобы Кфир не вздумал уйти, прапорщик удалился. Ситуация начинала напоминать охоту, где Кфир был загнанным зверем. Примерно через минуту прапорщик вернулся в сопровождении капитана. Открыв проход, капитан отвел Кфира в сторонку и негромко сказал:

– У вас нет регистрации, а без нее по закону вы не можете покинуть страну. Сделать регистрацию займет много времени, а посадка на ваш рейс должна вот-вот начаться. Вы пропустите рейс, а следующий только через неделю. Ну как? Будем решать проблему? Закончив читать хорошо отработанную речь, он нагло посмотрел Кфиру в глаза.

Кфир имел богатый опыт использования взяток как решения проблем еще с того периода, когда, не имея официального статуса, работал в Одессе. Однако на этот раз что-то взбунтовалось в нем, и он решил «не понять» капитана. Сдержанным негромким голосом он сказал:

– Фирма, которую я консультировал, вынуждена будет обо мне побеспокоиться. Я же со своей стороны буду рад погостить еще неделю в вашем прекрасном городе.

Капитан, вздохнув, с досадой взглянул на него: «Хорошо! В следующий раз будьте внимательнее!» – и дал знак прапорщику пропустить Кфира.

Да, поколение чиновников, вскормленное на советских устоях, не спешило оставлять ряды своей братии. «Не помешали бы им сорок лет пустыни[46]», – подумал Кфир.

Положение продолжало быть очень шатким, а перспектива того, что через несколько месяцев прекратится хоть и зыбкий, но пока стабильный доход, не предвещала ничего хорошего. Самый поверхностный финансовый анализ говорил о том, что они едва сводили концы с концами. Они почти не брали денег из фирмы и надеялись на будущее.

По слухам, Дима говорил общим знакомым, что он выбил из-под них золотой стул. Золотой, или нет, но стул выбил. Судя по всему, ему не так просто давался проигрыш в заключительной фазе отношений.

Прошел примерно год с тех пор, как Кфир побывал в Баку. Проблема кадров в посольстве все еще не была решена, и к нему вновь обратились с предложением поработать там некоторое время. Кфир не сомневался, что если бы он заикнулся в министерстве о работе, то сразу же получил бы предложение вернуться. Им обладали смешанные чувства. С одной стороны, было ясно, что на данный момент для них двоих нет места в их фирме. С другой стороны, уход, даже временный, мог показаться Жене предательством. Однако краткосрочная командировка всех устраивала, и Кфир дал согласие.