Китобоец «Эссекс». В сердце моря (сборник) - Оуэн Чейз

При мысли о том, что островитяне не пользуются одеждой, но предоставляют судить о себе во всей своей природной наготе, я поневоле сравнивал их со щеголями и модниками, которые прогуливаются по нашим бродвеям. Попробуй лиши их покрова всех этих хитрых портновских измышлений и оставь в костюме Адама – что за жалкое, узкоплечее, жидконогое, тонкошеее ничтожество оказывается этот цивилизованный человек! Накладные икры, подложенные плечи, научно скроенные панталоны будут тогда бесполезны, и результат объявится самый что ни на есть плачевный.

Всего более в наружности туземцев поражала меня белизна их зубов. В модных романах зубки героини обычно сравниваются со слоновой костью, но я смело заявляю, что у тайпийцев зубы были гораздо красивее слоновой кости. Челюсти седобородых старцев были уснащены куда богаче, чем челюсти многих юнцов в цивилизованных странах – и у молодых, и у пожилых они были чистоты и белизны поистине ослепительной. Удивительную эту белизну зубов следует приписать строгой овощной диете и размеренному здоровому образу жизни на лоне природы.

Мужчины почти все без исключения высокого роста, редкие из них не достигают шести футов, тогда как представительницы слабого пола удивительно миниатюрны. Заслуживает также упоминания ранний возраст, когда человеческий организм достигает зрелости под этими благодатными тропическими небесами. Здесь можно увидеть девочку лет тринадцати – в прочих отношениях почти ребенка – кормящую грудью собственного младенца, а мальчишки, которые в менее благоприятном для развития климате ходили бы в школу, здесь солидные отцы семейства.

С первых же дней, как я очутился в долине Тайпи, меня поразило, насколько ее обитатели отличаются от жителей покинутой мною Нукухивы. Мужское население там не слишком мне нравилось, хотя женщин, за исключением отдельных воистину печальных случаев, я находил восхитительными. Мне пришлось убедиться, что даже краткое общение с европейцами успело оставить у жителей Нукухивы свои неизгладимые следы. Одна из отвратительных язв человечества начала хозяйничать и здесь, и симптомы ее, как обычно в Южных морях, были ужасны. Эта, равно как и прочие иноземные болезни, была совершенно неизвестна в закрытой для чужаков долине Тайпи. И право же, для ее жителей лучше навсегда остаться, как сейчас, блаженными язычниками и варварами, чем, подобно злосчастным обитателям Сандвичевых островов, стать христианами лишь по имени, так и не познав главного смысла истинной религии, а между тем сделавшись жертвами худших зол и пороков цивилизованной жизни.

Но помимо этих обстоятельств, имеется, как я полагаю, существенная разница между помянутыми двумя народами, если вообще они не принадлежат к различным человеческим расам{66}. Те, кто только заходили в залив Нукухива и не бывал в других частях острова, не могут себе представить, сколь не похожи одно на другое эти мелкие племена, населяющие один небольшой остров. Причина этого явления – наследственная, веками не прекращающаяся межплеменная вражда.

Не так легко найти объяснение бесконечному разнообразию оттенков кожи у жителей долины Тайпи. Во время праздника я заметил несколько девушек, у которых кожа была едва ли желтее, чем у белолицых саксонских красавиц, разве только чуть заметный налет смуглоты составлял разницу. Такая белокожесть, в значительной степени природная, отчасти создана искусственными мерами, а также постоянной и полной защитой от воздействия солнечных лучей. Большой любовью как косметическое средство пользуется у жительниц долины Тайпи сок корня пэйпа, произрастающего в изобилии на склонах гор, – им многие женщины ежедневно натираются с головы до ног. Регулярное его употребление, как считается, делает кожу белой и красивой. Девушки, прибегающие к этому препарату, строго оберегают себя от солнца – задача, впрочем, не слишком сложная, потому что нет, кажется, участка в населенной части долины, над которым не колыхался бы тенистый свод ветвей, так что можно идти от дома к дому, не уклоняясь с прямой дороги, и ни разу не увидеть на земле собственной тени.

Натеревшись соком пэйпа, его оставляют на коже в течение нескольких часов, а так как он светло-зеленого цвета, то и сама дама приобретает на время зеленоватый оттенок. Трудно себе представить зрелище более странное, чем такая полуобнаженная красавица, прибегнувшая к этому прославленному косметическому средству. Ее можно принять за какой-нибудь недоспелый овощ, и хочется из вечной тени выставить ее на солнце, чтобы дозрела как следует.

Островитяне вообще любят притирания и умащивания, женщины предпочитают соки эйка или пэйпа, а мужчины употребляют кокосовое масло. Мехеви, например, обожал мазаться им с головы до ног. От всего его тела исходил густой кокосовый аромат, а вид подчас бывал такой, словно его только что выловили из чана мыловара или окунали, как фитиль при изготовлении свечей, в расплавленный воск. В этом, очевидно, а также в частых купаниях и вообще редкой чистоплотности кроется отчасти секрет удивительной, безупречной гладкости, какой отличается кожа островитян.

Преобладающим оттенком кожи у женщин долины был светло-оливковый – прелестным образчиком в этом роде могла служить юная Файавэй. Были женщины смуглее, встречались и совершенно золотистые, а были и почти черные.

В подтверждение вышеизложенного я могу сослаться на открывшего эти острова Менданью, который писал, что аборигены здесь необыкновенно красивы и очень похожи на жителей Южной Европы. Первым из увиденных Менданьей островов был Ла-Мадалена{67}, находящийся неподалеку от Нукухивы, обитатели этих двух островов, как и всего архипелага, имеют между собой большое сходство. Фигероа, летописец плавания Менданьи, рассказывает, как в то утро, когда была замечена земля, навстречу испанцам, приблизившимся к берегу, вышла целая флотилия из семидесяти челнов, а многие островитяне (женщины, надо полагать) прямо с берега пустились к кораблям вплавь. Он прибавляет: «…цветом они были почти белые, телом стройные и сильные и на коже имели изображения рыб и иные начертания». Дальше старый испанец пишет так: «Среди прочих в одном челне подплыли двое юношей, которые налегали на весла, не отводя взоров от корабля; лица их были столь прекрасны и столь освещены живостию ума, и всем видом они оба были так хороши, что наш капеллан, как он сам мне признался, испытал горчайшее в своей жизни сожаление оттого, что принужден был покинуть таких благородных сынов человеческих на этой богом забытой земле».

Более двухсот лет прошло с тех пор, как были начертаны эти строки, но и теперь, когда я их перечитываю, они звучат для меня свежо и правдиво, будто вчера написаны. Островитяне с тех пор не изменились, я тоже встречал в долине Тайпи юношей, чьи «прекрасные черты лица, освещенные живостию ума», надо видеть своими глазами, чтобы оценить по достоинству. Кук, описывая свое путешествие, также называет жителей Маркизских островов красивейшим из тихоокеанских народов. Стюарт, капеллан американского корабля «Венсан», в книге «Путешествие по Южным морям» неоднократно выражает восхищение необыкновенной красотой здешних женщин и утверждает, что девушки Нукухивы поразили его сходством со знаменитыми красавицами у него на родине. Другой небезызвестный американский моряк – Фаннинг{68} – также отмечает благоприятное впечатление, произведенное на него обликом этого племени, а Дэвид Портер, комендор американского фрегата «Эссекс», как рассказывают, был совершенно покорен прелестью островитянок. Все, кто посетит основные архипелаги Тихого океана, бывают поражены тем, насколько жители Маркизских островов превосходят красотой остальных полинезийцев. Одних только сладострастных таитян можно было бы еще поставить с ними рядом; а темнокожие гавайцы или мелкокурчавые фиджийцы не идут ни в какое сравнение. Особенностью маркизцев, неизменно поражающих приезжего, является европейский склад их лица – черта, весьма редкая среди других нецивилизованных народов. У многих встречается классический правильный профиль, и нескольких людей в долине Тайпи, как, например, моего нового знакомца Марну, можно было признать во всех отношениях образцами красоты.