Зови меня ястребом - Константин Щипачев

И вдруг огромная удача, о которой агент сбивчиво доложил где-то на траверзе Самары: после стычки с Сергеевым в склепе раненный Суходольский сам рассказал ему о пропавшем Ахметове. А еще через час Яровой удачно отделался от «хвоста», скинув подозрительную машину с трассы.

Короче говоря, в последние двое суток события развивались самым наилучшим образом. Начальство злилось на плохую связь, на сбивчивые, поспешные и недостаточно информативные объяснения. И, тем не менее, прощало удачливому агенту все. Прощало, предвидя долгожданное завершение долгой и многоходовой операции.

* * *

На очередную встречу с Назаром Самойловичем генерал Латышев ехал в чудесном расположении духа. Конечно, отведенные кремлевским кардиналом сутки пришлось немного просрочить, растянуть… но разве он вспомнит об этом? Никогда! Потому что победителей не судят. А он — Латышев, сейчас самый настоящий победитель.

Полтора часа назад один из лучших его агентов — подполковник Яровой позвонил и доложил, что «Реликвия» находится у него. Связь была отвратительной — видно, Константин Захарович ехал в машине в зоне с неустойчивым покрытием. Где он — толком понять не удалось, а запрашивать место через отдел спецсвязи было делом канительным.

— Плохо слышу! Очень плохо! Перезвоню позже! — булькнуло в трубке. И голос пропал.

«Пусть перезвонит. А я, пока суть да дело — доложу товарищу кардиналу!..»

Назар Самойлович обедал в ресторанчике близ Кузнецкого моста. Там и назначил встречу с подчиненным, дабы не ломать трапезу — страсть как любил размеренность, распорядок и стройную систему во всем.

Латышев вышел из машины, оглянулся по сторонам, не спеша направился к солидным дверям…

Три знакомых бронированных автомобиля стояли тут же — у входа в ресторан; двое подтянутых молодцов составили компанию швейцару, двое дежурили у входа в зал и двое у служебного входа на кухню. Персонал безмолвствовал: высокие гости — каждый со своими причудами — частенько наведывались отобедать и отдохнуть в прохладной тиши.

К помощи охраны всесильного кардинала прибегать не пришлось — в зале находилось не больше десятка гостей. Сразу отыскав Назара Самойловича, Латышев подошел к его столику, остановился в трех шагах, поздоровался и сделал паузу. Старшему поколению нравились чинопочитание с показной субординацией; они от этого млели и становились менее агрессивными.

— Садись, — кивнуло начальство.

Генерал устроился напротив.

— Есть будешь?

— Благодарю, недавно обедал.

— А выпить чего-нибудь?

— От чашечки кофе не отказался бы.

— Кофе, так кофе… — пробурчал старик и подозвал официанта. А, распорядившись на счет напитков, сразу перешел к делу: — Итак, мой юный друг, я весь во внимании.

Латышев вкратце изложил самые свежие, а главное — гревшие душу новости. Промокнув губы салфеткой, Назар Самойлович принялся начинять ароматным табачком свою тонкую трубку. При этом не перебивал и лишь однажды царственным жестом приказал прервать повествование, когда к столику подошел молодой гарсон с подносом. Смочив горло глотком горячего эсспрессо, Латышев торжественно озвучил заключительный и, пожалуй, наиважнейший факт:

— Таким образом, несколько часов назад моему агенту удалось завладеть «Реликвией».

— Кто он? — взволнованным голосом спросил кардинал.

— Подполковник Яровой — один из лучших моих офицеров. В ме-ру умный, хитрый, осторожный.

— В меру, говоришь? — выдал он барабанную дробь ногтями о столешницу.

— Так точно. К тому же дисциплинированный и вполне ответственный человек.

— Будет нахваливать! А то самому жалко станет…

— У операции предусмотрен стерильный финал? — сузил глаза фээсбэшник.

— Именно. Уберешь всех: Суходольского, своего суперагента; старика Ахметова, если вдруг оклемается; его младшего брата… Всех, кто хотя бы раз услышал о «Реликвии». Понял?

Генерал, не раздумывая, кивнул.

— А теперь ответь мне вразумительно, — продолжал Назар Самойлович, — где в данный момент находится твой агент?

— Последний раз я разговаривал с ним полтора часа назад. Связь была отвратительной, из доклада я понял, что папка находится у него, и что сам он покинул Уфу и едет в юго-западном направлении.

— Почему в юго-западном?

— От Уфы на Москву идут две трассы: «Урал» — через Самару, Пензу, Рязань; и «Волга» — через Казань, Нижний Новгород, Владимир. Агент волен самостоятельно выбирать удобный маршрут движения. И потом… я доверяю ему. Он обещал перезвонить, как только появится устойчивая связь.

— Звони ему сам! — подавшись вперед, недовольно прошипел старец. — Немедленно звони! И прикажи кратчайшим путем ехать сюда — в Москву!..

Не понимая подобной спешности, Латышев пожал плечами, однако телефон из кармана достал. Набрав номер, приложил аппарат к уху и выжидающе замер…

Просыпавшееся от прохладной ночи степное Заволжье заново поражало бескрайними просторами, кое-где перечеркнутыми ровными линиями посадок. Ночью температура внезапно упала, звезды заволокло облачностью; пошел нудный, мелкий дождь. Утром же небо просветлело, очистилось и к восходу солнца окрасилось в удивительно глубокий синий цвет.

Состояние трассы «Урал» оценивалось Яровым как «неплохое». Но он не гнал: ехал спокойно, аккуратно. Сейчас ему было не до риска — слишком многое стояло на кону.

Позади осталась надпись «Счастливого пути», на смену ей на обочине вырос величественный дорожный щит с изображением Саратовской области. Наконец-то! Предстоит последний отрезок в сотню километров. Глаза слипаются от двух бессонных ночей, голова гудит от усталости, спина без движения затекла, а продырявленное Сергеевым плечо ноет и после единоборства в подъезде слегка кровоточит…

Некоторые из мелькавших за окнами сел, он с легкостью узнавал — по этой же трассе за последнюю неделю пришлось изрядно покататься. Вначале с Суходольским и Сергеевым, потом одному. Вот и плавный поворот трассы по обе стороны которого торчат остовы разрушенных деревенских домишек и темнеют пятна заброшенных садов. Лишь одно кособокое строение с почерневшими стенами кажется обитаемым — во дворике за повалившимся забором на бельевой веревке колышется пара постиранных наволочек и цветастый платок. Бабки в лохмотьях у дороги сидела не видно — слишком ранний час для продажи яблок…

Подпалив сигарету, Яровой сбавил скорость и медленно проехал мимо одиноко стоявшего на второстепенной дороге бело-синего автомобиля ДПС. А спустя полчаса прочитал на дорожном указателе:

— Ивантеевка. Слава Богу… отсюда километров сорок…

Приятные мысли о долгожданном окончании путешествия прервал звонок мобильного телефона. Он посмотрел на высветившийся номер, секунду подумал.