Волшебное наследство. Миры Крестоманси. Книга седьмая - Диана Уинн Джонс

Тут все зашевелились, кроме Бабки Норы и Доротеи – те, похоже, спали.

Папа поднял голову и сказал:

– Ну что ж, красивая легенда.

– Не просто легенда, – возразил Крестоманси. Повернулся к пустому месту рядом и спросил: – Том, вы ведете протокол?

Неожиданно оказалось, что Том, секретарь Крестоманси, стоит там с блокнотом. А рядом – старая мисс Розали, хранительница библиотеки в замке. Она нацепила очки на самый кончик носа и уткнулась этим самым кончиком носа в огромную синюю папку, раскрытую у нее в руках.

– Каждое слово, сэр, с самого начала, – ответил Том.

Мисс Розали тоже подняла глаза от папки и с обычной своей прямотой и бесцеремонностью объявила:

– В жизни не видела таких вопиющих злоупотреблений волшебством – ни разу! Не говоря уже о преступном сговоре. Вы можете всех их засудить.

Милли и Крестоманси посмотрели на нее так, словно жалели, что она вообще открыла рот. По всему двору раздались гневные обиженные возгласы. Дядюшки Пинхоу грозно поднялись на ноги, большинство двоюродных и троюродных Фэрли тоже. Бабка Нора вскинулась, проснулась и устремила на Крестоманси свирепый взгляд.

К несчастью, именно в этот миг проснулся и Кларч и с любопытством заковылял по брусчатке.

Мур не сомневался, что разбудили Кларча или Крестоманси, или Милли, а может быть, и оба сразу. Иначе было непонятно, как Кларч умудрился с такой легкостью выскользнуть из стиснутых пальцев Мура и как Марианна выпустила его хвост.

– Это еще что такое?! – проговорил папа Марианны.

– Это тот, кто вылупился из яйца, – объяснил ему дядя Чарльз. – Я тебе не рассказывал? Артуру точно говорил.

Их голоса потонули в визге Доротеи:

– Адская тварь! Мама, убейте его! О, скрытый народ вырвался на свободу! Нам конец! Убейте его!

Бабка Нора вскочила и простерла руку в сторону Кларча, который вопросительно повернул к ней голову.

– Смерть тебе, – пропела Бабка Нора. – Умри, зачатое в грехе отродье ночи!

К вящему смятению Марианны и величайшему облегчению Мура, ничего не случилось. Кларч только заморгал и удивился. Доротея нацелилась в него пальцем и завопила:

– Растай! Умри! Исчезни!

Кларч вытаращился на нее, а толпа еле видных созданий бросилась к нему и запорхала вокруг, показывая, что не даст его в обиду. Многие это увидели. И все закричали:

– Скрытый народ на свободе! Скрытый народ на свободе!

Кое-кто из тех, кто стоял у ворот, завопил погромче Доротеи.

Крестоманси нетвердо поднялся на ноги.

– Прошу вас, тише, – устало выговорил он. – Это всего-навсего детеныш грифона.

Шум сразу стих – лишь Бабка Нора сердито поинтересовалась:

– Почему я его не убила? Почему он не сдох?

– Потому, миссис Фарлонг, – отвечал Крестоманси, – что, пока мы беседовали, мой коллега Джейсон Йелдем занимался тем, что лишал вас волшебной силы.

У Бабки Норы отвисла челюсть.

– Что?!

– Ну, это уж точно ерунда, – подал голос папа. – Волшебный дар – дело врожденное. Кстати, Марианна, ты не имела права отдавать яйцо этому треклятому мальчишке. Ты нарушила наш священный договор, я очень сердит на тебя.

Крестоманси вздохнул:

– Вы, должно быть, не слышали ни слова из того, о чем мы здесь говорили, мистер Пинхоу. Нет никакого священного договора, а скрытый народ был заточен лишь на время, ради его же безопасности. И да, волшебный дар – это врожденное, как и гланды или аппендикс. Их тоже можно удалить. Лучше покажите им, Джейсон.

Джейсон кивнул и сделал такое движение, как будто что-то легонько отталкивал. И откуда-то с его колен скатился большой клубок из полупрозрачных сине-зеленых нитей – точь-в-точь большой клубок шерсти для вязания. Он плавно, словно скользя, выкатился на середину двора и там остановился.

– Вот, – сказал Джейсон. – Вот все волшебство Фэрли. До последней капли.

Бабка Нора, Доротея и все двоюродные и троюродные Фэрли вытаращились на клубок. Кто-то из двоюродных сказал:

– Вы не имели права так с нами поступать.

– Не просто имею право, – возразил Крестоманси. – Я государственный служащий, и это мой долг. Нельзя доверять волшебство тем, кто применяет его, чтобы заразить целую деревню опасной болезнью вроде оспы.

– Это все Марианнины россказни! – воскликнул папа.

Крестоманси кивнул Тому, и тот перелистал блокнот и прочитал:

– «Мы послали вам коклюш, мы даже оспу послали, но на вас просто удержу не было!» Вот, мистер Пинхоу, в точности слова миссис Фэрли.

Папа промолчал. Только поднял пилу и со значением согнул ее и разогнул.

Ирэн подтолкнула Джейсона локтем и что-то ему зашептала. Джейсон улыбнулся и ответил: «Да!» И повернулся к Крестоманси:

– Ирэн считает, что лесные должны получить это волшебство в компенсацию за несправедливое заточение.

– Очень хорошая мысль! – отвечал Крестоманси.

Ирэн вскочила и радостно замахала руками, приглашая кого-то подойти от стен поближе, – и совсем забыла, что на коленях у нее спит Фундук. Тот спрыгнул наземь, раздраженно огляделся и увидел, как все полувидимые создания оставили Кларча и в восторге бросились на клубок волшебства. И черной стрелой кинулся туда же. Он очутился у клубка первым – и проскочил его прямо насквозь и выпрыгнул с другой стороны. А потом помчался к Доротее – за ним волочились длинные обрывки сине-зеленых нитей и летел целый рой рассерженных существ, – вскочил на бочонки у нее за спиной, а оттуда на ограду.

«Ну все, теперь Фундука ничем не удержишь», – подумала Марианна, глядя, как Фундук спрыгивает со стены в проулок, а Доротея оскорбленно зализывает царапины на руке. Марианне было грустно и страшно. Папа никогда ничего не поймет и никогда не простит ее.

А Дед до сих пор не появился. Ко всему прочему в ближайший понедельник начнется школа. «Впрочем, в учебе есть и светлая сторона, – рассудила Марианна. – Поменьше буду встречаться с родственниками, по крайней мере днем».

Между тем еле видные создания с радостью расхватывали остатки волшебного клубка. Клубок скукоживался, разлезался и словно бы развеивался, будто дым на ветру. Скрытого народа было куда больше, чем думали Мур с Марианной. Наверное, раньше многие существа были вообще невидимые.