Клеймённые - Леона Хард

Я разлеглась поудобнее на лавочке, спиной оперлась, руки скрестила под грудью, намекая, что есть не буду.

— Я надеюсь ты не запечаталась? Я предупреждал Катю, чтобы следила за тобой в этом плане, — отец спокойно взял ложку, взгляд обратил на еду, а я — пустое место.

А у меня глаза, почти в прямом смысле, забегали по всем стенам, подальше от отца, и если бы он на меня посмотрел, увидел, что мне крайне неловко и где-то я прокололась.

— Нет! — поспешила ответить, а то пауза была многозначительная. — Да и с кем? — насмешливо фыркнула и плечами еще пожала, спрашивая у воздуха совета.

Как не выдать себя, что произошел один инцидент, когда почти!?

— Артемы всякие из головы вылезли? — отец смотрел в тарелку, но ощущение, что сканировал меня лбом или волосами.

— Пфффф! — не нашла ответа, вместо этого воздух выдула между губ. Отец сразу голову поднял, ложкой по тарелке стукнул, от чего создал море брызг от супа. Сейчас готовился затопить недовольством, потому что повторил мою позу: развалился на спинке лавочки и сложил руки под грудью.

— Я вот что предлагаю! — заговорил папа, привлекая мое внимание, сделав поучительный, твердый тон. Обычно таким выдавал наказания за нарушение правил.

— Примерно после Нового Года станет попроще и я тебя возьму в свой округ. Оформим пару документов для перевода из университета. Я пока не хотел, чтобы ты светилась рядом со мной, это опасно. Но вскоре можно будет. И ... — папе мне показалось стало неловко, на секунду замолк и строго озвучил приговор высшей инстанции, не терпящий возражений:

— Я познакомлю тебя с твоим будущим Единственным! Мой хороший знакомый с отличными генами. Я готовил тебя для него, поэтому всякие Артемы не входили в мои планы.

Отец замолчал, чтобы обдумала услышанное, а сам вернулся к обеду и в особенности — супу. Как интересно получилось. Жила в блаженном неведении, думала отец забыл о единственной дочери и на могилу не придет проведать, а оказалось... мою жизнь с рождения расписали.

Без меня меня запечатали!

Святая земля Клейменных, как это мило.

— Да ты что? — удивленно— наигранно спросила у папы. На что родитель недоуменно повел бровью. — Как это мило!

Хлопнула в ладоши, соединив пальцы друг с другом. Я переняла замашки Гектора — это очень плохо.

Всё! Ртуть терпения достигла максимальной отметки, голова готова взорваться от давления.

— Это великолепно! — не унималась я, улыбаясь как умалишенная, которой дали горсть антидепрессантов от плохого настроения. Тетя иногда такими баловалась. — А кто хоть?

Если проанализировать степень удивления с начала пребывания в людском мире, то можно сказать так:

Я почти не удивилась, когда Гектор — хороший мальчик, который помог возле позорного столба внезапно стал главной причиной моего наказания.

Я, наверное, не удивилась когда узнала о существовании Дины и когда едва ее не убила.

Я слегка удивилась, когда подруга подняла на меня руку.

Но ответ отца...мягко говоря удивил:

— Каратель, — почти шепотом произнес приговор отец.

Фейерверк эмоций в голове, она бедная, зазвенела от полученной информации. Тысячи вопросов заорали глубоко внутри меня:

В истории наших миров не существовало ни одного известного случая, когда бы Каратель и Клейменный создавали пару.

В давние времена, когда мир был поровну поделен между Карателями и Клейменными, если Каратели насиловали наших женщин, мы самосжигались после этого процесса.

И что значит готовил всю жизнь?

Я подопытная дочь?

И самое главный вопрос. Кто этот Каратель, которому меня, как блюдо, приготовили?

Но пока вместо льющегося потока брани, я лишь хлопала ресницами. Некоторое время молчали пока отец кушал, а я забыла на время о еде, в особенности о рыбе. Очень долго смотрела, как папа смаковал обед. Тошно от ощущения полного тупика. Я перед высокой стеной, не обойти, не перелезть и обратно не вернуться. И вот стояла в неизвестности в ожидании приговора.

— А поподробнее нельзя? — очень невежливо, нагло и испуганно спросила. Настолько эмоционально достигла пика, что не боялась повысить голос на родителя.

Отец еще примерно минуту демонстративно ел, не прерываясь на болтовню. Он делал всё четко по плану, поел — хорошо. Тарелку отставил и нашел время для меня.

Я не могу...не умею общаться с отцом. Рядом с ним, словно бесполезный таракан, который мешался и раздражал.

Я должна быть примером силы, стойкости и благородия на острове. Он должен мной гордиться. А я ... посмела обмануть его надежды. Я — жалкое создание, которое забило голову похотью. И это цитата из его речи. Его слова намертво клещами впились в воспоминания.

Я должна быть показателем добродетели, примером подражания, а выросла ничтожеством. Это тоже цитата. Помню слова перед тем, как запер в подвале, в абсолютной тьме.

Отец на много лет убил способность проявлять эмоции.

Я только-только стала ощущать эмоции в людском мире, поначалу было страшно открываться, но со временем смогла.

— Смотри! — отец внезапно заговорил, чем заставил очнуться от воспоминаний, прекратить вспоминать и топиться в прошлом.

Папа взял бокал пива высокий, искусно изогнутый, и бокал с соком, затем прислонил напитки друг к другу и стукнул между собой.

— Это грани между Карателями и Клейменными. Стекло. Мы взаимоотталкиваемся.

Отец слегка стукнул бокалы друг об друга, создав небольшой звон, жидкость взболталась внутри фужеров, но не вылилась за пределы.

— Мы отталкиваемся на физическом и эмоциональном уровне. Наша природа заставляет обходить друг друга стороной. Поэтому в жизни мы сторонимся друг друга и даже не понимаем из-за чего это происходит. Бывает два варианта отталкивания: когда Каратель сразу вызывает стойкое отчуждение (это на физическом уровне), а второе, когда с виду не чувствуем Карателя, но если он нарушает наше личное метровое пространство, тогда эмоционально отталкиваем его, — отец любовно поглаживал запотевший бокал с пивом, размазывал капельки по стеклу. Говорил вдохновленно о том, что больше всего заботило в жизни.

— Стекло Карателей, я не исследовал пока. — отец постучал указательным пальцем по моему бокалу с соком. — Наше — папа погладил свой бокал с пивом. — Прочное. Не пробьешь. Мы — эмоционально нестабильны, очень слабы в моральном плане. Когда подходит эмоциональный пик — мы само сжигаемся, поэтому в давние времена ходили слухи, что при соприкосновении Карателей и Клейменных мы само уничтожались. Женщины не могли перенести насилия и убивали себя праведным огнем. Это не в Карателях дело, а в нас. Мне любопытно, что произойдет, если одну жидкость перелить в другую — смешать напитки. Твое стекло я начал уничтожать с первых дней твоей жизни. Представляешь химиотерапию для людей больных раком, должна представлять? — кивнула на вопрос отца. — Я проводил похожую процедуру вам...