История астрономии. Великие открытия с древности до средневековья - Джон Дрейер

До таких понятий (говорит Кузанский в начале двенадцатой главы) древние не поднимались, потому что им не хватало ученого знания. Но для нас очевидно, что Земля на самом деле движется, хотя мы этого не видим, ведь мы воспринимаем движение только в сравнении с неподвижными вещами; к примеру, как моряк посреди моря мог бы узнать, что его корабль плывет? И значит, стоим ли мы на Земле, или на Солнце, или на любой другой звезде, нам кажется, что мы находимся в неподвижном центре, а все остальное движется. Одно движение более круглое и совершенное, чем другое, подобным же образом различны и формы (тел), форма же Земли благородная и шарообразная, но может быть и более совершенной.

Все это чистой воды умозрительные спекуляции, ни в коей мере не основанные на наблюдениях, нет в них и никаких явных ссылок на наблюдения или их результаты, кроме самых расплывчатых, когда, например, Кузанский говорит, что Солнце больше Земли, а Земля больше Луны. Тем не менее он очень здраво рассуждает о природе небесных тел. Земля, Солнце и другие звезды содержат одни и те же элементы и различаются только по тому, как элементы смешаны и какой из них перевешивает остальные; каждое небесное тело излучает собственный свет и тепло и свое особое влияние, отличное от других. В своих обобщениях он даже заходит до предположения, что, если бы человек стоял на Солнце, он нашел бы его не таким ярким, каким мы видим его, поскольку Солнце представляет собой, так сказать, нечто вроде Земли в центре (quasi terram centraliorem) и пламенную окружность, в то время как между ними находятся своего рода водяные облака и более чистый воздух, так что Солнце только с внешней стороны кажется очень ярким и горячим. Неожиданное предвосхищение теории Вильсона о составе Солнца, высказанной более чем через триста лет после эпохи Николая Кузанского. Но как нам относиться к его утверждению, что Земля движется? Неужели он тогда же предвосхитил и открытие Коперника? То, что Кузанский не мыслил себе какого-либо поступательного движения, следует из другого отрывка, где он (по-видимому, забыв, что Вселенная не имеет центра) говорит, что «Бог дал всякому телу его природу, орбиту и место; Он поместил Землю в середине и постановил, что она должна быть тяжелой и двигаться в центре мира (ad centrum mundi moveri), дабы она всегда оставалась в центре и не отклонялась ни вверх, ни в сторону». Следовательно, он, может быть, представлял себе только вращение, но поскольку он полагал, что все находится в движении, то не мог всего лишь предполагать, что видимое вращение небес вызвано вращением Земли за двадцать четыре часа. Однако из опубликованных работ Кузанского больше нельзя выяснить ничего, и потому нам очень повезло, что в его библиотеке в Кусе найдена заметка, сделанная его рукой, в которой он четко излагает свои мысли. Она написана на последней странице астрономического трактата, изданного в Нюрнберге в 1444 году, а значит, позже книги «Об ученом незнании», которая была закончена в 1440 году, и Кузанский просто подробно изложил идеи, смутно очерченные в этой книге.

В этой заметке Кузанский для начала отмечает, что никакое движение не может быть идеально круговым, поэтому никакая звезда не описывает точный круг между двумя восходами и никакая неподвижная точка на восьмой сфере не является постоянным полюсом. Земля не может покоиться, она движется, подобно другим звездам, и, следовательно, она совершает один оборот вокруг полюсов мира за день и ночь, «как говорит Пифагор», восьмая сфера – два, а Солнце – чуть меньше двух за день и ночь, то есть, по-видимому, на 1/364 часть окружности.

Иными словами, звездная сфера совершает оборот с востока на запад за двенадцать часов, и Земля совершает оборот в том же направлении за двадцать четыре часа, что для наблюдателя на Земле производит то же впечатление, как если бы Земля была неподвижна, в то время как звездная сфера совершала бы один оборот за двадцать четыре часа. Чтобы объяснить годовое движение Солнца, Кузанский (подобно ионийцам) допускает отставание Солнца в ежедневном обращении; но, определяя величину этого отставания, он допускает небольшую ошибку: он упускает разницу между сидерическим и солнечным временем, так как звездная сфера обращается вокруг Земли 366 раз за год, а Солнце обращается 365 раз, то есть отставание должно было составлять 1/365 часть.

Более того, мы должны представить себе другие полюса, расположенные на экваторе, вокруг которых обращается Земля за сутки, а также восьмая сфера за несколько более короткое время, тогда как тело Солнца находится примерно в 23° от одного из этих полюсов; и обращение мира также увлекает с собой сферу Солнца менее чем на 1/364 часть ее окружности один раз за сутки, «и из этого запаздывания возникает зодиак». Движение восьмой сферы вокруг второй пары полюсов настолько медленнее, чем у Земли, что за сто лет точка отстает на столько, на сколько Солнце отстает за день.

Это второе обращение вокруг оси, расположенной на экваторе, по мысли Кузанского, должно объяснять две вещи.

Без этого обращения солнечной сферы Солнце совершало бы свое годовое движение по экватору или параллельно ему, а поскольку второе обращение солнечной сферы немного медленнее, чем соответствующее обращение Земли, то нам представляется, что Солнце в течение года не только движется вокруг небес, но и смещается на 23½° к северу и на то же расстояние к югу от экватора. Совершенно ясно, что именно это имеет в виду Кузанский, хотя и выражается не очень отчетливо. Звездная сфера во время этого второго обращения также немного отстает, но лишь на 1° за сто лет. Очевидно, что Кузанский полагает, будто это объясняет изменение расположения звезд из-за прецессии, но вряд ли нужно говорить, что никакое вращение вокруг оси, расположенной на небесном экваторе, не может представить явление прецессии, а именно постоянное увеличение долготы звезды, притом что широта остается неизменной. Вероятно, он находился под влиянием отголосков Евдокса, когда записывал эту часть теории, а вращение восьмой сферы вокруг оси, лежащей в плоскости экватора, возможно, должно было представлять не саму прецессию, а ее предполагаемое неравенство или трепет, хотя в таком случае ось должна помещаться в зодиаке, а не на экваторе.

Кто-то удачно сказал, что добрые люди, роясь в бумагах покойника и публикуя их по своему усмотрению, только заставляют нас еще больше бояться смерти. Поскольку эта заметка Кузанского не может выражать его окончательное мнение во всех деталях, а, скорее всего, является лишь очень грубым и неполным наброском того, что он собирался впоследствии разработать более тщательно, нам не следует винить его за недостатки теории применительно к прецессии. Но так как в своем опубликованном трактате он выразился очень неопределенно, мы, безусловно, имеем основания прибегнуть к свидетельству данной заметки, чтобы показать, что его взгляды не содержат никакого открытия, и тем более, говоря о движении Земли, ему и не снилось приписывать ей поступательное движение в пространстве, будь то вокруг Солнца или вокруг любого иного небесного тела. Он руководствовался исключительно своим заранее составленным мнением о том, что движение естественно для всех тел, и в том, что Кузанский устраивает дела Вселенной исходя из внутренней убежденности, он напоминает нам ранних греческих философов, которые поступали так же снова и снова, не слишком обременяя себя огромным запасом наблюдаемых фактов. И все же он не боялся свободно рассуждать об устройстве мира, не будучи рабом ни теологии, ни Аристотеля, но, вероятно, даже не считал свои идеи созревшими для публикации и потому в своих книгах ограничивался лишь общими фразами.