Возвращение воина - Кинли Макгрегор

Кристиан был потрясен ее выражениями и поведением.

— Я не знал, что ты слышишь нас сквозь дверь.

Адара снова ударила его по доспехам — то был удар, который он, несомненно, вообще не ощутил, но он принес ей некоторое удовлетворение.

— Что ж, в следующий раз хорошенько подумай, прежде чем что-то сделать.

Ее неуместный гнев позабавил его. Он вытер ее слезы и нежно поцеловал. Фантом покашлял.

— Нужно ли мне напоминать вам, что нам еще надо убраться отсюда, пока стражи не пришли в сознание?

— Мы идем, — отстранившись от нее, сказал Кристиан и взял ее за руку.

Двое мужчин втащили стражей в ее комнату и, свалив их в кучу возле ее кровати, крепко-накрепко связали.

— Как вы узнали, где меня искать? — спросила их Адара.

— У Фантома много друзей сомнительной репутации, которые осведомлены обо всех интригах Селвина.

Почему-то она в этом не сомневалась.

Люциан с неуверенным видом сделал шаг вперед. Отбросив правила королевского этикета, Адара крепко обняла его, чувствуя облегчение оттого, что видит его целым и невредимым.

— Хвала Господу, ты цел! Я до смерти испугалась, увидев, что они с тобой сделали.

— Сдается мне, они вправили мне мозги, моя королева. Впервые за многие годы я, похоже, снова мыслю здраво.

Улыбнувшись ему, она запечатлела на его щеке целомудренный поцелуй.

— Мы оба знаем, что твои мозги всегда были на месте, Люциан, — прошептала она ему на ухо.

— Да, но гораздо веселее делать вид, что это не так. Она засмеялась, а Кристиан тем временем продел ее руку себе под локоть и вывел жену из ее тюрьмы. Они стремительно двигались по коридорам дворца. Адара была изумлена тем, как хорошо Фантом помнил место, в котором не был с самого детства.

— Еще немного, — сказал Фантом, когда они вошли в общественные палаты.

Они уже наполовину миновали приемный зал, когда Кристиан внезапно остановился как вкопанный.

Нахмурившись, Адара остановилась и посмотрела на него:

— Кристиан?

Казалось, он не слышал ее, пристально глядя на стену. На лице его застыло угрюмое выражение.

Адара с любопытством взглянула на то, что вызвало его интерес. Это был портрет его семьи. Его дед восседал на троне в полном королевском облачении рядом с бабушкой, сидевшей на соседнем троне. У ее ног расположилась его мать с двумя своими братьями по бокам.

Портретное сходство с оригиналами было невелико, но Кристиан понял, кто они такие.

Он обвел взглядом приемный зал, словно взглянув на него по-новому.

— Что это за комната? — спросил он Фантома.

— Приемная перед тронным залом.

— А где сам тронный зал? Кивком Фантом указал на створчатую дверь слева от него:

— За теми дверьми.

Не сказав больше ни слова, Кристиан направился к дверям.

— Кристиан! — окликнула его Адара, последовав за ним. Что он делает?

Он открыл дверь в позолоченную комнату, которая была абсолютно пуста. Адара не заходила туда с тех пор, как была маленькой девочкой. Комната была большой и просторной, обитой зеленой материей. В дальнем конце ее возвышался золоченый помост, на котором стояли два деревянных трона, украшенных искусной резьбой. Позади них находилось королевское знамя, на котором был изображен герб Элджедеры с тремя драконами.

Род Кристиана правил здесь с незапамятных времен. Представителей его рода, равно как и ее, никогда не свергали с престола. Пока не появился Селвин.

Обернувшись, Кристиан посмотрел на нее.

— Идемте, миледи, — сказал он, протянув ей руку:

— Куда?

— Возьми меня за руку, Адара.

Поколебавшись, она повиновалась. Он подвел ее к тронам и усадил на место королевы.

Смущенная, она смотрела, как Люциан, Фантом и остальные семеро мужчин шагнули в комнату. Не проронив ни слова, Кристиан снял крестьянское платье, открыв их взору свою королевскую накидку. Взяв в руку королевский скипетр, который лежал на подушке между тронами, он сел на свой трон.

— Что это ты делаешь? — спросил Фантом. Кристиан посмотрел на Фантома; в глазах его сверкала решимость.

— Наши отцы умерли из-за этого. Ты и я поставили на карту все, чтобы вернуться сюда. Я предлагаю послать за Селвином и сообщить ему, что настоящий король вернулся и дни его незаконного пребывания у власти подошли к концу.

Фантом мрачно рассмеялся:

— Только дурак сделает это.

— Нет, — молвил Люциан, стоявший справа от него. — Даже дурак не сотворит подобной глупости. Это же самоубийство.

Фантом сделал долгий, глубокий вдох и, медленно выдохнув, пересек комнату и встал перед Кристианом.

— Мой отец умер в этой комнате. — Взгляд его исполнился ярости, когда он взглянул в угол, где это, должно быть, произошло. — Лучшего места, чтобы в свой черед отправиться в ад, мне не найти. Я с тобой, брат, до самого конца.

Адара попыталась было встать.

— Останьтесь, моя королева, — сказал Кристиан. — Это ваш трон — трон, который в один прекрасный день будет принадлежать нашему ребенку.

Разве ребенку сейчас понадобится этот трон? Она готова была задушить мужа за то, что он выбрал для этого неподходящее время.

— Они убьют нас, Кристиан. Он взял ее руку в свою и сжал.

— Посмотрим.

Селвин готовился ко сну, когда его потревожил стук в дверь.

— Что за дела могут быть в такой час? — прикрикнул он на своего камердинера. — Открой дверь и отошли их прочь.

Но когда дверь отворилась и за ней показался обер-гофмаршал, его охватило недоброе предчувствие. Вид у мужчины был испуганный и неуверенный.

— В чем дело? — спросил Селвин. Гофмаршал громко сглотнул.

— Там… Король требует вас к себе.

Селвин нахмурился, услышав это абсурдное заявление.

— Король? Какой король?

— Тот, что сидит на троне и утверждает, что он — принц Кристиан.

От этих слов у Селвина потемнело в глазах. Кристиан никак не мог быть здесь. Его шпионы видели, как он направлялся к аббатству, а не в город.

— Подготовь мою охрану! И пошли за моим сыном! — Селвин поспешно натянул красное парадное одеяние.

Гофмаршал заколебался.

— Только настоящий король может повелевать мной, лорд Селвин. Вам известны наши законы.

— Он самозванец!

— Возможно, но он и в самом деле похож на своего деда, которому я служил много лет. У него его осанка и фигура… и на его накидке изображен королевский герб. Я верю, что он тот, за кого себя выдает, и, следовательно, я — его слуга.