Время любить - Лилия Фандеева

Больше она жену Вадима не беспокоила, как и его самого. Олег Иванович приезжал раз в десять дней, привозя продукты длительного хранения. Всё остальное она покупала сама. Чтобы себя чем-то занять, она «училась заочно», взяв с собой несколько учебников. Сама у себя принимала зачёты. Зачем она это делала, объяснить не пыталась. Иногда она мечтала вернуться к сестре после родов, сохранив их в тайне и восстановиться в колледже. Или уехать и продолжить обучение в другом городе. Она помнила о том, что обещала не нарушать слово. Район, в котором она теперь жила, был далеко от района, где располагалась квартира сестёр и колледж. Она гуляла в небольшом парке не опасаясь быть кем-то замеченной. Деньги, которые она получала от Туманских, тратила экономно. Вадим Сергеевич Туманский приехал десятого декабря. Они не виделись пять месяцев. Катя насторожилась.

– Что-то случилось? Вы передумали? Зачем вы приехали? Я обещала Веронике Олеговне не видеться с вами.

– Не переживай. Я по делу и ненадолго. Какая ты интересная, как колобок. Толкается?

– Хотите послушать? – она положила его ладонь на свой живот. – Мне до родов две недели. Какое у вас дело?

– Ты не передумала уезжать?

– Я обещала это сделать вам и вашей жене. Слово своё не нарушу.

– Я это и хотел услышать. Мне бы не хотелось, чтобы ты чуть позже заявила права на ребёнка. Пойми меня правильно. Я тебе хочу предложить помощь. У меня в Питере живёт сестра Виолетта. Мы не так часто общаемся, но она обещала помочь. У неё есть выход на Петровский колледж. Там есть направление, где готовят программистов. Есть возможность восстановиться на второй курс. В колледже есть общежитие.

– Что вы рассказали сестре, что она взялась мне помочь?

– Сказал, что виноват в том, что ты оставила учёбу. Сердишься?

– Считайте, что вы получили моё согласие. Я усложнила жизнь вам и себе.

В воскресенье после обеда, Катя вышла на прогулку, но вернулась раньше обычного, почувствовав тянущую боль внизу живота. Вернулась домой, прилегла, но боль повторилась. Она вызвала скорую помощь, и была доставлена в клинику. Малыш родился двадцатого декабря в 00:20. Его положили на секунды на грудь молодой матери, и она заплакала. Все слёзы, скопившиеся за месяцы, нашли выход.

– Ты чего ревёшь? Парень здоровенький, с нормальным весом, родила сама и без проблем – радуйся.

Катя проплакала остаток ночи. Позвонила рано утром Вадиму, рассказав о рождении сына, и попросила приехать. Он приехал после обхода.

– Вы видели сына?– она с болью посмотрела на него.

– Видел. Такой маленький и самый красивый.

– Обещайте не бросать его. Я сегодня напишу отказ и укажу в нём вас, как отца. Можете сделать анализ ДНК. Пусть Олег Иванович ждёт меня в четыре утра у приёмного покоя. Готовьте сестру к моему приезду.

– Не рано ты собралась уходить? Полежи пару дней.

– Нет. Мне принесут его кормить, и я могу передумать. Идите.

Туманский ушёл, а Катя, которая Лиза, пошла к заведующей и написала отказ от ребёнка.

– Почему, Лиза? Малыш здоров, а молоко появится, как только ты перестанешь нервничать. Ты чего-то боишься? Тебе не кому помочь?

– Мальчик будет воспитываться в полной семье. Его заберёт отец. Не нужно меня уговаривать. Думайте обо мне всё, что угодно.

– В таком случае, я тебя через сутки выпишу.

– Я поняла. И, пожалуйста, пусть его не приносят на кормление, – она, сдерживая слёзы, вышла из кабинета.

Побег из роддома прошёл незаметно для персонала клиники. Олег Иванович привёз её на квартиру, где её не было чуть больше суток, и где её ждал Туманский.

– Почему ты такая упрямая и не осталась на пару дней. Мало ли что может случиться.

– А вы, действительно, не понимаете, почему я сбежала? Мне хватило бы суток, чтобы увидеть малыша и передумать. Что вы мне могли сделать? Отсудить малыша? А я бы призналась в краже паспорта, стала несовершеннолетней и нарушила своё слово, – на глазах появились слёзы. – Думаете, я совсем чокнутая и не понимаю, что творю, или у меня нет ни только мозгов, но и души? Всё я понимаю. А ещё, я очень надеюсь, что вашему сыну будет лучше в обеспеченной и полной семье.

– Катя, не рви себе душу. Я никогда не обижу малыша. Кто знает, как повернутся наши жизни? Не нужно прощаться с нами. Что тебе сказала доктор? Как ты себя чувствуешь?

– Вашими молитвами. Всё со мной нормально. Мне не гинеколог нужен, а психиатр, – она вытерла слёзы. – Вы решили вопрос с Питером?

– Тебя там ждут. Вылетишь, я позвоню, и тебя встретят.

– Как вы думаете, в аэропорту не будет проблемы с паспортом Лизы? Пусть Олег Иванович купит мне билет если не на самолёт, то на поезд. Я уеду в субботу.

– Приземлишься в Питере – станешь Катей Филатовой. Ты

не пропадай. Пришли мне свои координаты, когда устроишься.

– Зачем?

– Пока тебе не исполнится восемнадцать, я буду тебе помогать. Здесь адрес и телефон Виолетты. В конверте деньги на первое время. Спасибо тебе за сына, – он обнял её и прижал к себе. – Обещай позвонить.

– Обещаю.

Проводив Туманского, она долго стояла у окна, глядя на спящий город и вытирая слёзы, которым не видно было конца. «Я чудовище. Мне нет прощения. Аборт делать грех, а отказаться от собственного ребёнка двойной грех. Чем я думала, предлагая Туманскому сделать выбор? Чем думала, принимая предложение его жены? Господи, что я натворила? Какими бы не были мои отношения с Туманскими, мне уже не вернуть ребёнка. Любой суд оставит его с отцом. Да и зачем сыну такая трусливая мать, которая при первой сложности опустила руки. Я обманула и предала сестру в самую трудную минуту. Лиза могла мне помочь, а теперь вряд ли поймёт и простит», – думала она, ложась на диван, и незаметно уснула. Рано утром её разбудил звонок в дверь. На пороге стояла Вероника Олеговна Туманская.

– Извини, что я так рано. Пришла тебя поддержать, а что говорить не знаю. Ты плакала?

– Со мной всё нормально. Отлежусь пару дней и уеду. Сдержу слово.

– Я пришла сказать чтобы ты не переживала за малыша. Мы уже нашли няню и приготовили детскую. Лиза, я не знаю, как это быть мамой, но я буду очень стараться. Мы