Исторические новеллы - Ашер Бараш

На третье утро их блужданий в поисках ослиц рассвет застал их на вершине горы. Над землей плыл оранжевый круг, и в этом освещении утренней зари появилась группа босых людей с непокрытыми головами, одетых в шерстяные одеяла, опоясанных кожаными ремнями. Они спускались тропками между виноградниками, ведущими на юг. Среди них было двое совершенно голых мужчин с арфой, барабаном и скрипкой. Они пели либо вместе с хором, либо вдвоем, выводя замечательные, приятные слуху мотивы.

Саул не знал, что это за люди. Ахьё же слышал в Найоте, около Рамы, что в доме, воздвигнутом провидцем, проживают люди, которых в народе называют пророками. (Прежде в Израиле человека, владевшего искусством стихосложения и красноречия, называли пророком). Живущий там провидец приводит их в эту местность для изучения божьих наук и ремесла стихосложения. Он кормит их и снабжает всем необходимым, тратит на них пожертвования, которые собирает во время своих странствий по стране. Два-три раза в году провидец приходит к ним, обучает их Торе. Ахьё знал и то, что раз в год, по жребию, пророки уходят в пустыню, предстают там перед лицом Господа, затем омывают тело, погружаясь в воды Иордана недалеко от места впадения его в Мертвое море. И даже если они остаются там на месяц, нет у них крова над головой, а пища их — лишь горсть фиников из урожая Иерихона. Пьют они воду из реки, зачерпывая ее ладонью. Так очищают они тело и дух свой, чтобы пророчествовать после этого. Бывает, что смеются над ними, говоря, будто проводят они время впустую, что-де солнечный диск они окунают в Мертвое море, чтобы остудить его. Это и подобное довелось Ахьё слышать от отца и матери на Гиве, и слова эти врезались ему в память.

Стихи, распеваемые будущими пророками, глубоко запали в сердце Саула. Даже после того, как люди ушли по склону и скрылись из глаз, а голоса их больше уже не достигали слуха, песни все еще продолжали жить в нем.

Он спросил своего слугу:

— Не знаешь ли, что это за люди, что проходили здесь, играя и распевая, как херувимы?

Ахьё ответил:

— Они и есть пророки, которых обучает провидец. Они направились к Иордану, чтобы по обычаю давних времен очистить себя в водах реки в месте впадения ее в море.

Ничего больше не спросил Саул, но песня пророков так глубоко запала ему в душу, что он стал казаться себе одним из них. В пути он, изменяя на разные лады мелодию и тоны песни, распевал ее про себя без слов.

Напевая, он вспомнил, что много раз слышал от отца имя провидца, произносившееся с любовью и страхом, но отец почти ничего не рассказывал сыну о его деяниях. Однажды провидец ночевал в доме Киша, и перед его уходом Киш позвал своего малолетнего сына. Тот посмотрел на него радостно, а потом положил руку на голову мальчика, благословляя его долгой молитвой, и казалось, будто ему было трудно снять руку с головы малыша. Образ провидца встал перед глазами Саула: невысокий, очень худой старик, лицо обрамлено седой бородой, а в глазах — жгучая грусть. Теперь знал Саул, почему в глазах его такая печаль — он для Израиля, как отец, который всегда вместе с ним, всегда беспокоится и страшится за его благополучие. Все дни он проводит в походах по стране, и везде, куда бы он ни приходил, он собирает народ, помогает ему не совершать плохие дела, призывает грудью стоять против всякого врага, будь то амалекитяне, филистимляне или аморреи. Одно у него желание — объединить разрозненные колена Израилевы в единый народ в своей стране. Но человек этот уже стар, и нет у него сил выполнить это желание.

Острая боль тронула сердце Саула, когда он подумал о распрях в народе, разделенном на отдельные колена. Бывает, что одно колено притесняет другое, и нет пока у народа избранного места, куда бы устремились все для поклонения и приношения жертвы единому Богу. Скиния покоится где-то там в Кирьят-Иеариме, в наделе Иехудовом и Биньяминовом, и постепенно забывается народом. Только провидец приходит трижды в год в дом Ахимааца поклониться и проверить, все ли хранится в ней, как положено.

Неужели нету спасителя у Израиля? Что могут сделать эти посвящающие себя служению и очищению в Иордане, готовящиеся к пророчеству и распевающие стихи? Разве песнями будет спасен Израиль? Захочет ли Бог спасти народ, у которого нет готовности в сердце, нет единой воли и у которого рука не крепка?

Саул ускорил свой шаг и шел так, покуда не приблизился к смоковнице, бросающей длинную тень на дорогу, во всю ее ширину. Он остановился в освежающей тени, дожидаясь отставшего слугу и, стоя так, услышал голос, обращенный к нему из кроны смоковницы. Слова эти опьянили его и вселили в душу страх перед будущим.

С приближением вечерней молитвы они прибыли в город Хорон, где стоял небольшой алтарь с устремленной в небо башенкой. Когда подошли они к воротам города, вырос перед ними филистимский страж и преградил им дорогу. Оглядев их, страж спросил:

— Вы ведь не жители Хорона?

И ответил ему Саул:

— Вы хорошо разглядели нас, мы — люди прохожие и направляемся в сторону Шалиши.

Сказал им стражник:

— Нельзя ни войти, ни выйти из города, повсюду расставлена стража. Только вчера военачальник обложил город: провинились его жители, не внесли полагающейся дани наместнику филистимлян. Три дня и три ночи город будет закрыт для входа и выхода, пока не предстанут пред военачальником виновные в неуплате налога для наказания их плетьми. И уплатят они вдвойне. Только тогда откроют южные ворота для входа и северные — для выхода. Если вам необходимо войти, сидите тут и ждите;