Заложница командора - Виктория Серебрянская

— К нам приближается Первый Советник Президента Килланы. Улыбайся. Нами сейчас будут активно хвастаться.

Если честно, то я не поверила. Хвастаться? Нами? Три ха-ха. Но прислушавшись к медовым речам министра Аверноо, я поняла, что Моник еще и слегка приукрасила ситуацию. На самом деле министр расхваливал нас с Моник на разные лады, как барышник лошадь в ярмарочный день.

— Что вы, что вы, дражайший Лофтсвен, девочки – лучшие из лучших в академии! И если моя Моник по долгу судьбы после окончания академии будет помогать сначала мне, а потом и своему супругу, то Каролина мечтает присоединиться к исследовательской экспедиции. И я вам скажу, дражайший Лофтсвен, там ее таланты будут как нельзя более к месту. Представьте себе: входим мы только что в холл, а под ноги нам кидается какая-то линнара. Вроде бы это была женщина. Мне, признаться, сложно этих инсектов различать по полам. И вот эта линнара что-то непрерывно трещит и щелкает. Знаете, такой звук,как будто деревом по дереву резко стучат. Для меня это просто щелчки. А вот Каролина не только ее поняла, но и смогла с ней внятно объясниться. Оказалось, линнара перепутала входы.

Холеный килл весь в белом с головы до ног, что при его темных жестких волосах смотрелось просто ужасно, рассеянно покивал. И я поняла, что и линнара, которую мы действительно встретили перед началом бала, и я сама ему глубоко безразличны. Он подошел к нам только потому, что так надо, так принято. И уйти сразу после приветствия нельзя, не прилично. Вот и стоит он с отсутствующим видом, слушает абсолютно ненужные ему подробности, отсчитывая про себя мгновения до того сладкого мига, когда можно будет без нарушения правил приличия покинуть нас и облегченно вздохнуть. Террариум.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Впрочем, спутница Первого Советника вполне натурально и заинтересовано поахала в нужных местах. И даже поинтересовалась, а не сложно ли мне издавать такие щелчки? Ведь наша гортань не приспособлена для такого рода звуков. Я в ответ вежливо пояснила, что при наличии определенного вида тренировок возможно все.

Пара вежливо откланялась и пошла дальше по залу отдавать визиты вежливости. Вскоре бурлящий поток существ поглотил их, скрыв от моих глаз. Любезная улыбочка мгновенно пропала с губ министра Аверноо. Он облегченно вздохнул:

— Отлично. Ты большая молодец, Кара! Я рад, что Моник пригласила именно тебя! Погуляйте пока девочки. Моник, комм с собой? — Моник утвердительно кивнула. — Отлично. Я сообщу, когда вы мне понадобитесь.

Совершенно оглушенная увиденным и услышанным, я, не сопротивляясь, позволила килле подхватить меня под руку и увлечь в бурлящую толпу.

В центре зала уже вовсю кружились пары. Мой взгляд скользил по разноцветью тканей и фасонов, лишь изредка застревая на военных мундирах. Да, с дамами тут танцевали и представители Звездного флота. Хотя, штатских все-таки было не в пример больше. Рассматривая шелка, атлас и бархат всех оттенков радуги, я старательно отгоняла от себя мысль о том, что попала не на элитное мероприятие, а по капризу судьбы оказалась на скотном дворе и босой ногой нечаянно вступила в г… эм, отходы жизнедеятельности животных. Было неприятно до крайности. И даже великолепное атласное платье, которое вместе с драгоценностями мне торжественно вручила Моник, уже не радовало, а казалось сотканным из колючей проволоки.

Платье мне досталось действительно шикарное. Нежно-бирюзовый атлас и минимум серебряной вышивки – словно дыхание мороза по краю декольте, по линии талии и немного больше по подолу. К слову сказать, платье Моник было похоже на мое. Тоже атласное, того же бирюзового оттенка. Только обилие золотой вышивки и тонна блестящих пайеток превращали этот наряд в шедевр безвкусицы. Памятуя слова Моник о том, что она заберет себе платье получше, я порадовалась тому, что Аорона заставила меня предусмотрительно прихватить с собой запасной вариант.

Каково же было мое удивление, когда безвкусную золотисто-бриллиантовую жуть забрала себе килла! Я просто оторопела. Эта раса славилась своим снобизмом во всем. И вдруг такое… Но спорить я не стала. Более скромный наряд меня просто очаровал. И я ощущала себя в этом платье, с высокой прической и с драгоценностями в ушах и на шее настоящей сказочной принцессой. В голове родилась шальная мысль.

— Моник, — я с любопытством посмотрела на вертящую головой по сторонам киллу, — я бы хотела получить снимок в этом платье, здесь, на балу. Это возможно? Хочу родителям отправить.

Килла раздумывала не больше секунды:

— А почему нет? Сейчас организуем! — Она активировала свой комм и порылась в нем. — Так, идем, сейчас все сделаем в лучшем виде.

Моник развернулась, и почти ввинтилась в толпу в направлении, прямо противоположном тому, в котором мы до этого шли. Я ничего не поняла, если честно. Но уже через минуту мы оказались у одной из стен, богато задекорированных вьющейся лианой, похожей на земную глицинию. Единственное, что отличало инопланетное растение от земного – расцветка. Земная глициния тоже могла похвастаться богатством и разнообразием оттенков цветов. Но у нее не было такого яркого, почти неонового бирюзового, белого и голубого оттенка.

Именно у этой стены и работали профессиональные фотографы. Вернее, как их называли в Альянсе, художники-голографы. Не успела я как следует осмотреться и перевести дух, как меня уже осторожно, но настойчиво два яоху в четыре руки живописно расположили на белоснежной мраморной скамье.

Совершенно дезориентированной мне, вдобавок ко всему, Моник что-то сунула в руку. И, не обращая внимания на недовольное шипение фотографов, быстро протараторила:

— Как закончите, далеко отсюда не уходи, я тебя найду. Если будет вызывать папа, скажи ему, что я отошла в уборную, сильно переволновалась. Он знает, что у меня так бывает на нервной почве.

Моник словно растворилась в толпе. А я бездумно смотрела ей в след, послушно располагая свое тело в соответствии с требованиями художников.

Меня отпустили только спустя минут пятнадцать. Перед этим вручив крохотный чип с десятком самых разнообразных фотографий. Немного отойдя в сторону, я оглянулась по сторонам в поиске Моник. Но киллы нигде не было видно. Хотя, в таком водовороте живых тел я и собственную мамочку не замечу у себя под носом.

Меня, растерянно стоящую на одном месте, все обходили, недовольно косясь. Периодически кто-то нечаянно толкал или просто задевал локтем. И мне это стало надоедать. Рассудив, что «поблизости» и «под стенкой» — это аналогичные понятия, я начала пробираться в выбранном направлении. Стоять на месте столбом – не выход. Меня просто затопчут.