Ночь накануне свадьбы - Дебра Маллинз

Его дыхание касалось ее уха.

– Радуйтесь, что я держу себя в руках, моя дорогая. Не то я бы уже давно поцеловал вас.

– Поцелуй нужно дарить, не брать. – Кэтрин проглотила комок, подкативший к горлу, пытаясь сохранить достоинство.

Шотландец рассмеялся, и вибрация его смеха мурашками пробежала по ее спине.

– Именно, дорогая. Поцелуй следует дарить. И причем радостно.

Он намекает, что мог бы сорвать желанный поцелуй с ее губ? Какая самонадеянность!

А если правда?

Кэтрин посмотрела на него и увидела уверенность в его глазах. О да, если он так настаивает, что ж, она готова предложить свои губы для поцелуя.

Опасный, опасный шотландец.

– Я польщена, – снова прошептала Кэтрин, – но правда, я должна вернуться в зал.

Его вкрадчивый голос обволакивал ее как объятия.

– Я не обижу вас, милая.

– Но вы так смотрите на меня, – прошептала она, – что я нервничаю.

– Не мой взгляд волнует вас, а тот огонь, что существует между нами. – Его глаза пылали жаром. – Мы прекрасная пара, дорогая.

Дрожь волнения пробежала по ее спине при мысли о том, что она может принадлежать ему. Нет, в это невозможно поверить! Как она может испытывать подобное чувство к человеку, которого совсем не знает? Тем более что ее интересы были направлены совсем в другую сторону?

Прежде Кэтрин никогда бы не позволила ни одному мужчине говорить подобные вольности. Но если он не настоящий?

– Существуют правила, определяющие, как следует ухаживать за леди, – произнесла она менторским тоном. – И уважать ее репутацию – одно из них.

Он коротко рассмеялся.

– Послушайте, моя милая. Не надо играть со мной в эти женские игры. Мои намерения благородны. Я приехал в Англию, чтобы найти себе невесту.

– Невесту. – Она отошла и уперлась в холодную статую.

– Именно, – прошипел он сквозь зубы, – и я решил, что вы та, которую я желаю.

Его невеста! Что за мысль! Но эта идея уже захватила Кэтрин, окутала льстивым покровом, не давала уйти. Какой соблазнительной казалась эта тропинка, ведущая к безумному поступку. Кэтрин почувствовала, что почти готова посмотреть, куда она приведет. Почти.

– Простимся, лорд Арнет, – наконец сказала она и попыталась пройти мимо шотландца, но он снова загородил дорогу. Все ее нутро сжалось, молчаливая безучастность ночи давила, усиливая чувство одиночества. – Пожалуйста, позвольте мне пройти.

– Мы можем вернуться вместе, – предложил он.

– Нет! Мы не можем вместе войти в зал, это никуда не годится!

– Тогда обещайте мне следующий танец. Настоящий танец. На глазах у всех. – Он хотел коснуться ее лица, но Кэтрин резко отшатнулась. Его рука повисла в воздухе.

Это иллюзия. Сумасшествие. Кэтрин хотела исчезнуть, вернуться к людям, которые могут спасти ее от нее самой.

– Я обещаю вам следующий танец, – солгала она, стараясь задобрить его. – В зале.

– Я пойду следом. А теперь идите. Или я не отпущу вас.

И тут она услышала знакомый голос.

– Кэт! Кэт! – звала ее Элизабет, Кэтрин вздрогнула.

– Бет зовет меня.

Бет снова закричала. Шотландец нырнул в кусты и исчез из виду.

– Я здесь, Бет! – откликнулась Кэтрин, глядя туда, где исчез шотландец.

– Кэтрин, о Боже! – Беспокойство сквозило в обычно ровном голосе Бет. Она сошла с дорожки и подошла к статуе. – Ты должна сейчас же вернуться со мной в зал. Мама заметила твое отсутствие и готова перевернуть вверх тормашками все в доме, чтобы найти пропажу. Она беспокоится, что ты попала в лапы бесчестного злодея. Я убеждала ее, что тебе скорее всего нездоровится.

– Бет, неужели ты могла сказать такое? Это неделикатно…

Бет пожала плечами:

– Деликатно или нет, но это единственное объяснение, которое удовлетворило мою матушку, и она не стала поднимать тревогу.

Подруги вернулись в дом. Кэтрин не могла не оглянуться назад. Но ее шотландца нигде не было. Словно он вообще не существовал.

– Что ты делала в саду? – шепотом спросила Бет, когда они вернулись в зал. – Ты с кем-то встречалась? Признайся.

Кэтрин застыла на месте. Она никогда не делилась ни с кем своими тайнами, даже со своим отцом. Бет была ее самой лучшей и очень преданной подругой. И все же…

– Нет. Я просто хотела побыть одна.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – Бет положила руку ей на плечо.

– Нет, не очень, и, пожалуй, мне лучше поехать домой. – Кэтрин слабо улыбнулась. – Голова вот-вот разорвется.

– О, моя дорогая! – Бет крепко обняла ее. – Давай я скажу маме, чтобы она вызвала карету.

Когда они снова вошли в зал, полный света и музыки, Кэтрин тут же вспомнила о своем обещании шотландцу – о танце с ним. Но разве она сможет говорить с ним при всех? Танцевать с ним? Может быть, этот человек и ее реакция на него просто плод ее воспаленного воображения?

Если он просто плод ее воображения, тогда она будет танцевать с воздухом на глазах у всех?

А если он все же из плоти и крови, тогда ей вряд ли удастся скрыть свои чувства. И это будет замечено всеми.

Подул легкий ветерок, и вместе с ним ожил знакомый хор голосов… И снова зазвучали те самые слова, которые она уже слышала не один раз:

«И только дева, в коей кровь Фарланов течет, спасти их может…»

Опустив голову и прикусив губу, потому что предательские слезы уже стояли в горле, Кэтрин решила покинуть бал и найти уединение в своем доме.

Гейбриел ворвался в элегантный подъезд арендованного им дома и, войдя в темный холл, что никак не могло улучшить его настроение, тихо выругался. Одна-единственная оплывшая свеча горела в канделябре, давая скудный свет, достаточный лишь для того, чтобы не сломать ноги, наткнувшись на мебель.

Проклятая девчонка, она снова ускользнула от него! Заставила краснеть от унижения, словно он юный сосунок, получивший отказ от своей первой женщины.

Что это? Семейная традиция женщин из клана Фарланов? Убегать от мужей, которые предназначены им судьбой?

Он снял шляпу и бросил ее на стол, затем повернулся к пожилому шотландцу.

– Почему здесь так темно, Дональд?

– Мы бережем свечи. – Продолжая что-то ворчать себе под нос, Дональд поднял шляпу Гейбриела, встряхнул ее, затем осторожно положил на стол.

Гейбриел передал ему элегантную трость.

– Последи за своим тоном. Тебе пора становиться настоящим лондонским дворецким.