Альв - Макс Мах

— Надеюсь, это не то, о чем я подумала, — улыбка великосветской шлюхи, и облачко сизого дыма, пропущенного через завораживающий овал губ.

— Ну, и о чем ты подумала? — прошло то время, когда Варвара была способна его смутить, но следует признать, в свое время она поглумилась над Яковом вволю, что, впрочем, того стоило: любилась она так, что при воспоминании об их безумствах до сих пор дух захватывало.

— Подумала, соскучился.

— Есть немного, но ты зря надеялась.

— Тогда, переходи к делу.

Вот так она умела тоже. Казалось бы, только что заигрывала, как последняя потаскуха, но с Варварой никогда не знаешь, где кончается игра и начинается проза жизни. И это тоже факт.

— Вот посмотри, — Яков протянул ей четвертинку листа бумаги с тщательно выписанными размерами и списком необходимых вещей. — Надо бы одеть девушку.

— Маленькая…

— Да, некрупная.

— Что и белье? — подняла бровь Варвара. — Ты что, Яшенька, в порыве страсти все тряпочки на ней порвал?

— Вроде того, — усмехнулся Яков. — Она в больнице сейчас, и, чтобы забрать ее оттуда, ее сначала надо во что-нибудь одеть. И это, Варвара, еще одна головная боль. У девушки амнезия, и я не уверен, что она вспомнит, как застегивается бюстгальтер…

— Час от часу не легче! — искренно удивилась Варвара. — А такое бывает?

— Не знаю, не врач, однако хочу взять ее на выходные к Труте. Так что нам нужно практически все, включая курс "молодого бойца".

— А родные у юницы есть? Или она не только без памяти, но еще и сиротка?

— Иностранка, — коротко объявил Яков.

— Тянет тебя, Яша, на приключения… И откуда сия иноземная фемина, если не секрет?

— Откуда-то из неметчины, — пожал плечами Яков. — Скорее всего из Баварии, но она и этого не помнит. Амнезия у нее, понимаешь ли. Редкая форма тяжелой амнезии. Так ты поможешь?

— Да, помогу конечно, — пыхнула сигареткой Варвара. — Не бросать же бедную сиротку голой и босой! Дай только коньячку приму на грудь для сугреву, и пойдем в набег!

Стиль общения Варвары мог порой удивить, и многих, в самом деле, удивлял, однако Якова он просто восхищал. По правде сказать, он в свое время не в одни только Варварины формы был влюблен, и не только лицом русской красавицы восхищался. Его заворожили тогда ее необычные повадки, оригинальные мысли, неординарное актерское мастерство. И, разумеется, естественность существования "в образе". "Талант не пропьешь", как говорят в Себерии. И это тоже о Варваре: пила она много и со вкусом, но без коньяка, как утверждала сама Варвара, к ней не приходило вдохновение и не писались стихи, а без поэзии она не могла жить, как не живут без воздуха. Без кислорода. Без стихов. Без мужиков. Без коньяка…

1. Суббота, одиннадцатое марта 1933

Альв удивила его снова. Когда в сопровождении Варвары она вышла из палаты, выглядела она не в пример вчерашнему просто замечательно. Она, вроде бы, даже поправилась на пару килограмм, не говоря уже о прочем. И глаза у нее вновь стали голубыми. Ясный спокойный взгляд прозрачно-голубых глаз, мягкая полуулыбка на полных чувственных губах, матовая белизна кожи, волнистые с живым блеском длинные волосы, завивающиеся на концах. И все это без макияжа, от которого Альв наотрез отказалась, и без ухищрений куафера, если не считать таковыми несколько движений простой щеткой для волос. Естественная, ничем не подправленная красота. И одежда, подобранная Варварой, сидела на "найденыше" так, словно, специально для нее шилась. Элегантный шерстяной костюм — удлиненный блейзер, чем-то напоминающий флотский китель, и узкая юбка довольно смелого покроя — шелковая блуза с галстуком, полусапожки, короткое пальто, шляпа и перчатки. И все это в оттенках от светло-серого до темно-серого, вот только блуза темно-синяя, да сапожки из блестящей черной кожи. Вот и говори после этого, что ведьм не существует! Еще как существуют, и Варвара одна из них. Ведь как смогла угадать с цветами, имея в распоряжении лишь косноязычное описание совершенно незнакомой ей женщины! Чертовщина, да и только!

— Схватывает на лету, — шепнула Варвара прямо в ухо Якова. — Но ты прав, дорогой, про бюстгальтер и пояс для чулков она напрочь забыла… А может быть, и не знала?

"Может быть", — кивнул мысленно Яков, но комментировать слова Варвары не стал.

На том и расстались.

— Куда вы меня берете? — спросила Альв, когда они остались вдвоем.

— Сначала предлагаю пообедать, — начал излагать свои планы Яков. — Затем совершим экскурсию по городу, а когда стемнеет, поедем в дом к моей сестре. Ее зовут Трута, и она пригласила нас в гости. У Труты вы и переночуете, а завтра утром подумаем, что делать дальше.

— У вас, Яков, нет своего дома? — вопрос, казалось бы, уместный, но, в то же время, несколько странный.

Но, с другой стороны, все, что касалось Альв, было окрашено в цвета безумия. Молодая женщина, потерявшая память, но, судя по всему, не утратившая основных характеристик личности. Спокойная. Уверенная в себе. Не испытывающая, как кажется, и тени озабоченности относительно утраченной памяти или своего положения и статуса.

— У меня есть дом, — Яков подумал вдруг, что поведение Альв лишено притворства, и все, что она делает, естественно и непротиворечиво. Во всяком случае, для нее самой.

— Почему, тогда, я останусь ночевать у вашей сестры?

— Потому что молодой женщине неприлично ночевать в доме холостого мужчины.

— Скажите, Яков, — голубые глаза смотрят на него снизу-вверх, но отчего-то создается ощущение, что все обстоит с точностью наоборот, — Варвара когда-нибудь ночевала в вашем доме?

Ну, что ж, забыла она что-то, или нет, в проницательности этой женщине не откажешь.

— Ночевала, — вынужден был признать Яков.

— Это повлияло на ее репутацию? — гнула, между тем, свою линию Альв.

— Видите ли, госпожа Ринхольф, — попытался выбраться из западни Яков, — госпожа Демидова не слишком озабочена ни своей репутацией, ни чужим мнением. Такова уж она.

— Такова уж я, — чуть улыбнулась Альв.

— Вы не можете этого знать, — возразил Яков. — У вас амнезия.

— Да, верно! — кивнула женщина. — У меня расстройство памяти, но согласитесь, господин Свев, я не страдаю расстройством личности или умственной отсталостью. И я вам заявляю со всей определенностью, что вам не следует заботиться еще и о моей репутации. Так что, если это единственная причина, я предпочту ночевать в вашем доме.

— Ну, если не будет другого выхода… — пожал плечами Яков.

Продолжать разговор на эту щепетильную тему он счел излишним. Будет день и будет пища, как говорится.

— Боюсь вас испугать, — улыбнулась женщина, — но выхода не будет.