Первая Душа Потаенного леса, или Сказка для больших девочек №4 - Марья Димина

– Прости, – прошептал он.

Вокруг вьются клубы дыма, в воздухе летает сажа. От смрада першит в горле. Она стоит, низко опустив голову, зеленые волосы касаются земли.

– Ты посмела карать, Хранительница, – слова Демиурга громом отдаются в ее ушах.

Дана вскидывает голову. И черные как ночь глаза смело встречаются с алыми.

– Нет, я посмела судить, – твердо заявляет она, а потом силы оставляют ее, и дриада оседает на колени в дорожную пыль. – Риана, они убили Сорина, они убили их всех, – сквозь слезы выталкивает она.

Драконица опускается рядом с ней.

– Милая, мне так жаль, – тихо произносит она, обнимая дочь. – Я ощущаю твою боль, как свою. Но Хранительница не имеет права испытывать такие сильные чувства, Равновесие может пошатнуться.

– Что же мне делать?! – содрогаясь от рыданий, шепчет ослушница.

Ласковые руки утирают слезы с ее щек.

– Спать, дитя мое.

Дана непонимающе заглядывает в глаза Демиурга.

– А как же моя Дубовая Роща?

Риана грустно улыбается.

– Твои девочки уснут вместе с тобой. Отныне это место будет зваться Потаенным Лесом. Он станет невидим для людей.

– А Равновесие? – всхлипывая, стонет Дана. – Кто станет хранить его?

– А вот об этом стоило задуматься раньше, – горько вздыхает драконица. – Этому миру придется рискнуть. Но если оставить тебя в таком состоянии, у мира вовсе нет шанса.

Дана проснулась. Все так и было. Осознание всего ужаса содеянного. Невозможность что-либо исправить. Бесконечная вина перед всеми, и каждым. И бездонная пустота в душе. Пустота и боль.

– Мне нет прощения, – прижимаясь щекой к родному стволу, прошептала дриада.

– Ну, что ты милая, – ласково зашелестела листва, ветви склонились, чтобы погладить ее по плечам. – Мир уже простил тебя. Он выжил. Ты не сожгла его своей ненавистью. Осталось только простить себя. Ты оступилась, но не упала. Иди вперед и не оглядывайся.

– Спасибо, – растроганно всхлипнула Дана, гладя дубовую кору.

Она шла к своему жилищу, шла на встречу с тем, кому не хотела рассказывать эту страшную правду о себе, шла и знала, что будет честна до последнего слова.

Он плохо спал в эту ночь. Мысли, одна вытесняя другую, роились в голове. Признание собственной вины, глубокое раскаяние и ощущение своей полной никчемности не давали ему покоя. И сквозь все это просачивалась горечь оттого, что дриада никогда не увидит в нем равного. Только холод и презрение подарят ему переливчатые опаловые звезды. Вспоминая ее руку на своих волосах, он стиснул зубы.

Утро пришло незаметно. Как и Дана. Вот только что комната была пуста, но чуть заметное дуновение воздуха, и дриада уже сидит в своем кресле.

Шандор поспешно приподнялся и оперся на стену.

– Здравствуй, Душа Леса, – склоняя голову, произнес он.

– Поправляйся, Гроссеу, – кивнула голубоглазая красавица и привычно сложила руки на груди. – Я пришла рассказать тебе: почему моя Дубовая Роща стала Потаенным Лесом, почему люди так мало помнят о дриадах, и почему твои предки предпочли обойти эту тему молчанием.

Лицо ее стало печальным, глаза позеленели.

– Я отдаю себе отчет в том, что после моего рассказа, твое отношение ко мне изменится. Но ты задал вопрос, и я должна ответить, – она вздохнула. – Да будет тебе известно, что семь веков назад на этой земле обитала еще одна раса. Очень малочисленная, исключительная, почти волшебная. Истинные оборотни. Уникальные существа, имеющие сразу две ипостаси, гармонично вписывающиеся и в мир людей, и в мир обитателей леса. Они жили охотой и земледелием, мирно, никому не причиняя вреда, не враждуя с соседями, готовые помочь каждому, – она помолчала. – Его звали Сорин. Он был моим мужем.

Шандор не испытал ревности, когда она произнесла его имя. Только желание утешить, потому что видел, какую боль она причиняет себе.

– Сорин?! – переспросил он. – «Солнечный»?! Странное имя для волка.

Изумрудные глаза удивленно расширились, и тут же сузились, почернев.

– Ах, вот в чем дело, – ядовито протянула она. – Люди решили спрятать свое преступление за ложью, объявив всех оборотней волками и приписав им собственную жестокость и кровожадность. Так знай, король, оборотнями были все хищники окрестных лесов. Добродушные медведи – увальни и силачи, быстрые волки – умельцы на все руки, грациозные рыси – кокетки и озорники, хмурые росомахи – тугодумы себе на уме. Мой Сорин был лисом.

Она прижала руку к шее, будто ей трудно стало дышать.

– Он был охотником на нечисть, – хрипло продолжала дриада, глядя в пол. – В те времена суккубы и вампиры не были редкостью. Обладая гипнотическим даром, они подчиняли себе людей. Но не оборотней. Вторая ипостась не давала разуму затуманиться. И он был первым в своем ремесле, – она перевела дух. – Однажды он напал на след очередной твари, но упустил ее. Он заглянул в свою деревню, чтобы отдохнуть и продолжить поиск, когда туда нежданно нагрянули люди.

Девушка замолчала, сжав зубы и медленно поднимая голову, в глазах ее клубилась тьма.

– Они убивали всех. Расстреливали из луков, забивали палками, топили в колодцах, кромсали ножами. Всех, включая новорожденных младенцев. Маленького лисенка, племянника Сорина, с размаху ударили головой о стену. А потом они просто ушли. В соседнюю деревню. А потом в следующую. И за считанные часы одной расой в этом мире стало меньше. Погибли все, все полтысячи оборотней.

Дриада прокашлялась.

– Когда, почуяв недоброе, я прибежала туда, то едва не сошла с ума. И тогда я потребовала исполнения кровной клятвы. И Огненные князья услышали. Они пришли на следующее утро, все Гроссеу, во главе с королем Милошем. Кто воспользовался телепортом, кто прискакал на лошади. Двадцать пять человек. Старшему было за семьдесят, младшему едва исполнилось шестнадцать. И я повела их в человеческое селение, к тем, кто устроил эту жуткую бойню. Твои предки по моему приказу согнали все население в большую конюшню, – она на миг закрыла глаза. – И первый факел в стену, политую маслом, бросила я сама.

Шандор с ужасом смотрел в ее бездонные черные глаза.

– Их крики до сих пор будят меня по ночам, – мертвым голосом призналась дриада. – Я взяла не свое, посмела вершить самосуд. Я виновата перед твоими предками за то, что втянула их в свое преступление. Но нелюди, посмевшие совершить такое, не имели права на жизнь, – она отвернулась.

Король ошеломленно покачал головой и выдавил:

– А детей-то за что?!

Дана резко повернулась, недобро прищуриваясь.

– А ты считаешь, что мучители и убийцы способны воспитать достойных людей?! – вопросом на вопрос ответила она.