Жертва любопытства - Светлана Ивановна Черных

class="p1">— Это моя вина и я сам должен ее исправить. Пойдемте! И они двинулись по коридору в обратную сторону. Тао остановился у первой двери, возле выхода, и открыл дверь.

— Подождите меня здесь, чувствуйте себя как дома.

— Спасибо. Ответила молодая вдова, но про себя подумала: «Как дома? Совсем сдурел! Да уж…тут у любого крыша поедет!».

Ее взгляд остановился на окне. За раздвинутыми шторками она увидела, как Тао что-то объясняет лысому санитару и сует какие-то деньги. Но консенсус был, видимо не достигнут, потому, как Тао снова полез в карман брюк и достал еще несколько купюр. После чего довольный санитар, чуть ли не вприпрыжку, побежал к воротам морга.

Лана медленно обвела взглядом маленькую комнату. У окна стоял стол, на котором ровными стопками лежали какие-то папки с медицинскими журналами и бумагами, очень много книг и тетрадей, которые заслоняли настольную лампу и телефонный аппарат. У стены — кушетка, по аккуратно сложенному на ней постельному белью, было понятно, что человек, работающий здесь, не редко на ней ночевал. Ее внимание привлекла большая книга в кожаном коричневом переплете, лежавшая на подушке. Она подошла ближе и прочитала название «Практикум по хирургии острого живота». Непростой, видимо, этот санитар, раз увлекается такой литературой. Рядом стояла тумбочка, покрытая полотенцем на которой резко выделялся современный электрочайник, кружка и пачка с пакетиками зеленого чая. Но что Лану поразило больше всего, так это, какая — то необыкновенная стерильность, как будто бы здесь убирались не шваброй и тряпкой, а пинцетом и ватным тампоном. Она перевела взгляд на шкаф в углу комнаты, но тут дверь открылась, и зашел Тао, держа в руках нечто похожее на термос.

— Держите! И он протянул это Лане. Не чешский хрусталь, конечно, но вполне добротная, герметичная урна.

— И все? Спросила Лана и тут же поняла глупость своего вопроса.

— И все. Распишитесь вот здесь, пожалуйста. Он открыл один из журналов и поставив галочку, подал ручку.

Лана поставила какую-то закорючку. Ее пальцы не слушались. Она вцепилась в плечо Тао рукой и снова беззвучно расплакалась.

— Если я сейчас не закурю, то у вас появится лишний труп. Здесь можно курить?

— Здесь — нет, но пойдемте на свежий воздух. Вам там станет легче.

Лана положила урну в сумку и достала сигарету и зажигалку. Засунув сигарету за ухо, она двинулась к выходу. На улице ей действительно, стало легче дышать и она, прикурив сигарету, спросила

— И как вы здесь работаете? Вам не страшно? Вы покойников не боитесь?

Тао улыбнулся и нарочито похрипел

— А чего же нас бояться-то, милочка?

— И как вы при такой-то работе еще умудряетесь шутить?

— А здесь … либо так, либо так, и Тао кивнул в сторону забора, у которого мирно спали 2 лысых санитара. Куда Вам ехать? Я поймаю машину.

— В «Зеленые холмы», с благодарностью в голосе ответила Лана и прижала сумку к груди.

Не прошло и 5 минут, как на территорию морга въехало желтое новенькое такси, из которого вышел Тао и помог Лане в него забраться.

— Ну, что же, до свидания! Звоните, если что!

— Спасибо. Конечно. Вежливо ответила Лана, а про себя подумала: «Да, Боже, упаси!» И, прежде чем захлопнуть дверцу, сказала:

— Я умру от любопытства, если не спрошу, кто Вы по — национальности?

— Китаец, опустив глаза, ответил Тао.

Наверное, родился в России, подумала несчастная женщина, и такси рвануло с места.

Только когда машина въехала на территорию дачного поселка, и шофер спросил адрес, Лана очнулась от забытья. Таксист довез ее до ворот и быстро уехал. Лана раздвинула ходунки и сделала шаг к дому, острая боль пронзила ноги и она, чуть не упав, застонала. Десять метров от ворот до порога казались километрами, но она дошла и, открыв входную дверь, шумно села на пол. Услышав торопливые шажочки, Лана только вспомнила, что произошло утром с Софой и ей стало стыдно. Софа, увидев сидящую на полу Лану, запричитала и бросилась помогать ей подняться.

— Ланочка-душенька, что случилось? Как ты?

— Тебе наврать? Сама- то как? Глядя на аккуратно обработанную зеленкой и заклеенную пластырем рану на лбу Софы, спросила Лана, и на коленях поползла в сторону кухни.

Софа шла за ней следом и повторяла: «Да я-то, нормально! Нормально я!»

Когда они добрались до столовой, Лана с помощью стула, встала на ноги, и зажмурившись от боли, быстро села на него. Она только что обратила внимание на стол, он был накрыт на двоих, а третья стопочка стояла рядом с пожелтевшей черно-белой фотографией Сержа, уголок которой был аккуратно обвязан какой-то старинной черной тесемочкой. Лана никогда не вдела ее, на ней Серж был моложе лет на 10, чем до встречи с ней. В центре стола, окруженная различной нарезкой и салатиками, гордо выделялась бутылка «Русской» водки, этикетка на которой напомнила Лане ее студенческие годы.

— А мы не отравимся этой дореволюционной реликвией? Спросила она.

— Это нынешней можно отравиться. Просопела себе под нос Софа и. ловко откупорила бутылку столовым ножом бутылку, налив сначала стопочку Сержу, и накрыв ее ровным кусочком бородинского хлеба, а затем Лане и себе.

— Ну, давай помянем нашего мальчика. Не чокаясь. И быстро выпив, принялась накладывать в свою тарелку по чуть-чуть всего, что было на столе. Лана тоже выпила, но есть она совсем не хотела. Достала из сумки урну, поставила ее рядом с фотографией и прикурила сигарету. Докурив, она сама налила по второй и разревелась навзрыд. Умная Софочка не останавливала ее, а лишь тихонько поглаживала Лану по руке. Когда истерика у Ланы закончилась, Софа сказала: «Ну, вот и умничка! А теперь расскажи мне, как все прошло!» И Лана, всхлипывая начала ей подробно все рассказывать. Про то, как она прощалась, про пьяных санитаров, про то как у нее не было с собой урны и про внимательного Тао. Когда она закончила Софа встала из-за стола и изрекла: — Да! Хороший, наверное, человек! Жалко, что китаец.

В реальный мир Лану вернул стук входной двери и быстрые тяжелые шаги, приближавшиеся к ее комнате. У ее двери шаги затихли и Лана, опасаясь, что мозг у Гарри взорвется от задачки, повышенной сложности «стучать или так войти?», крикнула

— Прокладка готова?

Дверь тут же открылась, и довольный Гарри почти вбежал в комнату, как ребенок, любуясь какой-то черной резиновой фигуленке, которую сам смастерил.

— Вот сейчас поменяю, и можешь неделю плавать, как русалочка!

— Класс! Ответила Лана и молча, оценила его сравнение ее с русалочкой. «Сам ведь не понял,