Поветрие немой розы - Артемида

свет полной луны. На ощупь трава была шелковой, столь мягкой! Клацирия почувствовала это, когда дотронулась вытянутой ногой. Мириады звёзд усеяли ночное небо. Созвездия показывали себя во всей красе, детское сознание рисовало новые, лишь пальцем проведи и вот оно готово! Совершенно новое, никем не открытое, только твоё. Ночь создаёт возможность фантазировать, что всё возможно, даже дотянуться до звёзд, этим она очаровала многих.

Легкий ветер подхватывал мягкие, почти шерстяные волосы Клацирии. Фиолетовые листья заколкой цеплялись за них, наконец открыла глаза. Тень от кроны черных деревьев пеленой легла на её лицо, не позволяя Солнцу беспокоить глаза и ослепить их. Дорога украшена стройными рядами деревьев, некоторые стволы были витыми, будто искусственно скрученные и каждое не похоже на другое. Фиолетовые, белые и розовые листья росли на них.

Повозка изменилась, лошадь тоже, да и Пелагора рядом не было! В панике Клацирия мигом проснулась, осматривая округу.

– Воу! Ничего себе как ты бодро подскочила! – Голос Пелагора был спереди, он сидел на коне. – Ты крепко спала, решил не будить тебя, п просто перенести на другую повозку, уже мою.

– Где мы? Место красивое, я думала мы в город поедем.

– Мне не уютно в городе, хотя туда нам так же вскоре придётся уехать. Пока мы побудем здесь в доме моего прадеда, героя всё-таки! – Он разводил руками пытаясь показать масштаб этого места или значимости для себя, Пелагор сам ещё не разобрался для чего так жестикулирует.

– А кем он был?

– Советчиком короля, высокий титул! Смог наладить торговлю с другими королевствами заполнив почти пустующую казну. Я думаю, если бы не он, то короля тогдашнего на пику насадили или открывали куски от ещё живого, чтобы насытить голодающих.

Клацирию беспокоил вопрос, для чего она нужна ему? Она думала об этом, но спрашивать не осмелилась, не поверила бы ему. Но сейчас, когда они уже на месте, даже враньё уже не поможет.

– Зачем вы меня забрали? – Камень упал с плеч, самое сложное позади.

– Ты красива, особенно для деревенской. Многие хотели бы обладать тобой и этим ты мне поможешь. Для меня ты мала, конечно, ты могла бы быть мне служанкой или прочее, но ты станешь моим взносом в турнир. Уверен тебя дорого оценят!

Лошадь начала останавливаться, они приближались к его жилищу. Окруженное невысокими стенами из камня скрывающие внутри себя конюшню и деревянный особняк. Длинный, выстроенный из брёвен, множество больших окон и дымоход. Скромный дом для такого человека. Ворота открылись и они начали заезжать внутрь.

– Турнир? – Её удивило это.

– Но мама говорила про лучшую жизнь! А теперь я просто приз?! – Недоумение в голове выражалось на лице.

– Да, турнир. Я буду бороться за руку статной девушки, когда-то моей подруги, но это было давно, она и не узнает меня. – Резко его улыбка сменилась, говорить о ней для него было тяжело. – Я обязан заполучить её.

Чувства, что когда-то горели ярким пламенем к той девушки, сейчас хоть и тлеют множеством углей, но они не остыли, а вспыхнуть снова для них будет не тяжело. Даже если тогда это была неразделенная любовь, она была первой, которая никогда не уйдёт из памяти и сердца.

Небольшое количество стражи патрулировали двор, три коня стоят в стойлах, а возле них трутся два мальчика один старше другого. Повсюду зеленая трава, каменная тропинка вела ко входу в дом.

– Сколько вы дали моей маме за меня? – Они уже двинулись в дом, Клацирия говорила ему в спину.

– Немного. – Сказал Пелагор, остановившись на секунду. – По моим меркам.

Холодная темнота царила внутри, окутывая всех вошедших. Единственное, что могло спасти в этом месте, так это Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь окна. Тихие переговоры слышались за стенами, служанки обсуждали свои планы и идеи, возможно и интриги, которые всегда плетутся в обществе против вышестоящих. Картины статных персон висели на стенах вдоль коридора, их взгляды пугали своим холодом, даже смертью. Смотреть на них было невозможно, строго поднятые подбородки и взгляд как на последнего отщепенца. Клацирию это пугало, как и пугали любые картины людей. Слишком уж в них мало жизни было для человека.

– Твоя комната на ближайшие дни. – Маленькая, почти конура, комната без всякого наполнения, только кровать. Словно здесь держат узников, хотя чем её учесть отличается от их.

Они обменялись взглядами, стало понятно, что свободно двигаться Клацирии не желательно. Дверь за спиной захлопнулась, теперь она осталась один на один с собой. Мысли начали поглощать её голову. Она теперь просто вещь, которая достанется кому захочется. Её мнения просто не существует, как его нет у двери. Понятие этого невыносимо бесило, печалило и угнетало. Ситуация, где её мнения просто не существует не сможет просто так осуществиться. Клацирия считала, что у всех должен быть выбор, хотя бы еле слышимый голос.

Преображение

Прошёл день с приезда, Клацирия не покидала комнату, сейчас же Солнце следующего дня стояло в зените, согревая Клацирию, стоящую перед стеклом. Стук ботинок приближался по ним легко было узнать владельца дома.

– Кто это, те два мальчика?

– Ты про тех, что в конюшне? Что помладше зовут Борлен, он конюх, хоть и маленький, но хорошо ладит с лошадьми. А побольше который, так это его старший брат Лукко.

– А кем он работает?

– Мой оруженосец… и конюх, конечно же. – На лице Пелагора сияла улыбка, наверняка не из-за тёплых воспоминаний. – Через час мы с тобой поедем в город!

– Так скоро?! Я ничего не успела придумать!

- А-а, эм почему так скоро? – Клацирия надеялась хоть как-либо растянуть для себя время.

– Придётся раньше. Мальчики поедут с нами, подготовимся в городе к турниру.

Пелагор что-то скрывал. Составил план, способ сжульничать, обставить всех лишь бы заполучить свою любимую. Его можно понять, сложно отказаться от первой любви, от той которая зажгла огонь души, подарила смысл жить, вдохновляла на подвиги или скромные романсы, да стихи. Что только простая любовь к другому человеку может подарить, сколько же сил способна взрастить в бессильном, если та единственная просто скажет, что верит в него.

– А как же покушать?! Я есть хочу! – Кричала Клацирия в спину уходящему рыцарю.

– Поверь, еда там отменная, лучше не портить аппетит!

– И что мне делать целый час? – Пока, только этот вопрос волновал её голову.

Первые минуты она продолжала смотреть в окно, наблюдая за работой Борлена и Лукко. Братья обтирали щеткой лошадей от грязи для более благородного вида. У всех дверей в доме стояли служанки Пелагора, специально выставленные, чтобы