Последний шаман - Олег Булыгин

Разом из четырех стволов группа дала залп в сторону немцев. После первых выстрелов фашисты залегли и открыли ответный огонь.

— Стрелять прицельно. Патронов не вагон. Орел, что с твоей стороны?

— Машина с матюгальником.

— Можешь ее угомонить, чтобы не нервировала?

— Не знаю…

— А ты узнай!

Сергей выдохнул и задержал дыхание. Выстрел и, издав квакающий звук, громкоговоритель стих.

— Отлично!

В следующий миг на головы разведчиков обрушился град пуль.

— Твою…

— Степа!

— Не смертельно…

С головы Степана густым ручьем потекла бурая кровь. Сергей вытащил спирт и, плеснув на бинт, быстро стал заматывать Степе голову.

— Ты не туда расходуешь продукт, Серега.

— Степ, не шебуршись, а то не получится красиво.

День медленно клонился к закату. Капитан пересчитал патроны и оглядел группу.

— Что делать будем, капитан?

Бельдыев отложил автомат, сел по-турецки и еще раз спокойно оглядел группу. Бойцы замерли. Это был тот момент, когда они готовы были выполнить любой приказ, хоть в рукопашную на танки. И приказ прозвучал.

— Молиться, — тихо сказал капитан и, прикрыв глаза, медленно стал раскачиваться вперед и назад…

К удивлению Сергея, это не вызвало никаких вопросов. Рустам достал из нагрудного кармана вязаную белую шапочку и, подстелив под себя накидку, опустился на колени. Степа стянул капюшон и, перекрестившись двумя перстами, зашептал что-то себе под нос. Сев на камень, Сергей огляделся. «Молиться..? Как? Я никогда не молился. Я не умею. И кому?». Подняв голову, он посмотрел на небо. В эту секунду ему показалось, что он впервые его видит. «Какой потрясающий голубой цвет, я никогда его не замечал… И орел, опять орел летит… Господи, как все-таки жить здорово!». Сергей улыбнулся, и слова сами собой вырвались у него:

— Спасибо тебе, Господи! У меня была замечательная жизнь… Короткая, но замечательная и интересная… Я тебя только об одном прошу: там, в Ташкенте, мама с Верочкой, ты им помоги, пожалуйста, им одним сейчас совсем трудно. А за меня, Господи, не переживай, я живым им все равно не дамся: у меня еще граната есть…

Сергей вынул из кармана гранату и показал ее небу.

— Вот и прибереги ее, — раздался с края воронки незнакомый голос.

Разведчики на мгновенье замерли и в следующую секунду, одним движением схватив оружие, прицелились в сторону голоса. И оторопели от удивления. На краю воронки в полный рост стоял дед, одетый в белоснежную льняную рубаху, такие же порты и начищенные до блеска яловые сапоги. В руках он держал посох и маленькую котомку.

— Отец, ты откуда взялся?!

— Вы, сынки, тут надолго обосновались?

— Чего?

— Я говорю: вас вывести или вы еще посидите?

— Дедуль, а ты как здесь..?

— Выводи, отец, — сказал капитан и, подхватив чемодан, поднялся.

Группа, слаженно взяв снаряжение, последовала его примеру.

— Идите за мной, но не оглядывайтесь.

Пригнувшись, разведчики вылезли из окопа и медленно тронулись за старичком. Через триста метров они вошли в лес. Старичок, несмотря на явно преклонный возраст, шел очень резво; было видно, что он знал эту местность и хорошо на ней ориентировался. Дойдя до высокого дуба, дед остановился и оглядел шедших за ним бойцов.

— Ну вот, дальше сами. Идите вдоль оврага, а как березовую рощу увидите, свернете налево.

— Так, — капитан достал карту и ткнул в нее. — Вот тут… Точно вышли. Ну, спасибо тебе, оте…

Все оглянулись, но деда и след простыл. Степа сделал два шага за дуб. Старичок исчез внезапно, также, как появился.

— Как это он?

— И немцы нас не видели…

— Мы как испарились, — тихо произнес Сергей.

— Кто он, как думаете, товарищ капитан?

Бельдыев сложил карту и посмотрел на бойцов.

— Не знаю… Это чудо, ребята… Ладно, про это ни звука! А теперь до дому, рысью!

* * *

Поезд резко затормозил, и капитан ударился головой о стенку. Открыв глаза, огляделся и весело рассмеялся.

— Все на свете повторяется…

— Чего веселишься, разведка? Кто-то по домам, а мы с тобой на Дальневосточный фронт, — тихо заметил сидевший рядом военврач.

— Ты о чем, Исаак?

— Ничего, это я так. О своем…

— А-а-а, — протянул капитан, — понятно. Чайку бы сейчас, с сушками и с лимоном… Как думаешь, надолго встали?

— Понятия не имею. Пойди у начальника поезда спроси, он же вроде твой знакомец.

— Так и сделаем.

Сергей спрыгнул с полки, и, размяв слегка затекшие ноги, вышел из вагона. Погода была теплой и солнечной. Конец мая выдался по-летнему теплым. Пройдя вдоль вагонов, старлей остановился у штабного и три раза стукнул в дверь. На стук из открывшегося окна появилось заспанное лицо.

— Ты че долбишь? Нет начальника, на станцию ушел.

— Понял, спасибо.

Окно закрылось, и Сергей пошел в сторону вокзала, но буквально метров через сто увидел две фигуры в шинелях: начальник громко ругался и размахивал руками.

— Здравия желаю, — начал, было, Сергей.

— Какое в жопу здравие?! Почти пять часов стоять будем, Сережа… Мне за эту стоянку просто голову снимут!

— Ну, так не вы же…

— Не я же..! А кто будет разбираться?! Едва время нагнали и здрасте… приехали…

— Понятно… Ну, тогда я по городу пройдусь… Хоть одним глазком на мирную жизнь погляжу…

— Давай, капитан, погляди…

Сергей махнул рукой и двинулся в сторону города. Несмотря на разруху, настроение у всех было приподнятое. Победа, весна, жизнь… Теперь начнется совершенно другая жизнь. Сергей шел по улочкам и разглядывал уцелевшие дома. Возле одного из них остановился и прислушался. Ему показалось, что кто-то пел. Завернув за угол, он остановился, увидев маленькую часовню с обвалившейся штукатуркой. Сергей поднялся по ступенькам и, сняв фуражку, зашел внутрь. В центре часовни стояла сгорбленная старушка и, держа в руках потертую маленькую книжку, что-то пела. Сергей перекрестился. В часовенке было три иконы. Обойдя их, капитан остановился у одной и замер. На Сергея с иконы смотрел пожилой человек, лицо которого невозможно было забыть. Старушка оторвалась от псалмов и посмотрела на молодого человека.

— Это, милок, Николай Чудотворец.

Капитан отвел взгляд от иконы и посмотрел на пожилую женщину.

— Нет, мамаша, это наш Дед!