Сердце ведьмы - Марина Колесова

серьёзе считает, что я обо всех нелояльных власти докладываю отцу Филиппу, а тот – член Совета инквизиции.

– Вы меня запутали, хозяйка. Ему тогда не вас, а отца Филиппа нужно бояться, ведь именно он член Совета, и видит его староста явно чаще, чем тот вас. Вы, насколько я понял, не особо ревностная прихожанка.

– Отец Филипп всего лишь мужчина, обладающий очень прямолинейным характером, а я женщина, Стив, женщина, к тому же злопамятная и необычайно мстительная… Поэтому ему бояться отца Филиппа глупо, а вот меня опасаться надо.

– Я не понял… Что вы можете ему сделать?

– Старосту утверждает областной Совет инквизиции, в который входит отец Филипп и занимает там значительный пост. Со мной он общается, а я умею преподносить информацию так, что результат бывает всегда такой, какой хочу я… Понятно?

– Нет.

– Тогда не забивай себе голову, раз ничего не понял. Просто живи и не досаждай мне. А то я уже злиться начинаю. Марш на кухню, и чтобы до вечера не видела тебя.

Кивнув, Стив тут же поспешно удалился.

С удовольствием отметив про себя, что парень старается научиться её не раздражать, Миранда прошла к себе в комнаты и убрала документы с его распиской. После чего опять вернулась на террасу и села в кресло. Минут через пятнадцать к ней пришёл кот, сначала потёрся об ноги, ожидая разрешения, и, как только его получил, тут же запрыгнул на колени и свернулся мурчащим клубком.

Она начала пальцами перебирать его шелковистую шерсть, постепенно погружаясь в транс.

Вывел её из транса чей-то напряжённый взгляд. Она нехотя открыла глаза. В углу террасы стоял Стив.

– Что тебе? – недовольно осведомилась она, пытаясь сдержать нахлынувшее изнутри раздражение, поскольку не привыкла, чтобы её транс прерывали подобным образом.

– Вечер, хозяйка. Я ужин приготовил. Может, пойдёте поедите?

– Я не поесть сейчас пойду, а накажу тебя хорошенько! – зло сузив глаза, с напором выдохнула она. Кот на коленях пошевелился, поднял голову и недобро уставился на Стива.

– То в вашей власти, – нервно сглотнув, парень тут же опустился перед ней на колени и склонил голову. – Что принести и где бить будете?

– Тебя Альфред, что ли, бил? – удивлённая его поведением, спросила она. Раздражение схлынуло, оставляя за собой горькое послевкусие.

– Бывало, – не поднимая головы, проговорил Стив. – Он был очень строгим хозяином.

– Скройся с глаз моих. Захочу есть, сама на кухню приду, – проговорила она, вновь прикрывая глаза и пытаясь расслабиться. Кот опустил голову и замурчал, пытаясь помочь ей настроиться на нужную частоту.

Воздух рядом чуть дрогнул, показывая, что Стив молча удалился.

Однако расслабиться не удалось, оставшаяся горечь от столь бестолково прерванного действа сидела занозой, не желая исчезать.

Поморщившись, она резко встала, бесцеремонно сбросив кота с колен. Жалобно мяукнув, тот поднял на неё непонимающий взгляд.

– Извини, дорогой. Не сдержалась, – пристыженно пробормотала она, склоняясь и гладя кота за ухом.

Тот тут же замурчал и начал тереться об руку, показывая, что не способен на неё долго сердиться и она прощена.

Закончив гладить кота, она прошла на кухню и удивлённо застыла в дверях.

Стив встретил её, стоя навытяжку у стола, который просто ломился от красиво сервированных блюд. Удивлённо хмыкнув, она перевела взгляд чуть в сторону, и у неё появился ещё один повод для удивления. Стоящая в углу лавка, где обычно находилась кухонная утварь, теперь была абсолютно пуста, а рядом лежал моток верёвки и старые вожжи, что хранились в сарае.

– И что это значит? – упёршись в него испытующим взглядом, холодно осведомилась она.

– Вы разгневались, хозяйка… Готов покорно принять наказание в любое время, как поучить изволите. Хотите до трапезы, хотите после.

Его худенькие плечи нервно подрагивали, выдавая, что наказания он всё же боится, но, видимо, знает, что покорное принятие значительно его облегчает.

– Как часто тебя бил Альфред?

– Не очень часто и лишь сперва очень сильно, – парень нервно сглотнул и отвёл взгляд. – Я не особо покорным и терпеливым был поначалу… Потом стараться стал, вот он наказания и уменьшил.

Миранда задумчиво хмыкнула. Не вязался рассказ юноши с тем, что она знала про Альфреда. Абсолютно не вязался. При этом возбуждения поля, соответствующего лжи, она не чувствовала. Стив верил в то, что рассказывал, и, похоже, даже испытал всё это. Но вот с кем испытал и кого привык называть Альфредом, это вопрос… А может, это она плохо знала того или время и окружение сильно его изменили… А может, у него был повод именно так себя вести с парнем. Может, он с самого начала знал, что он агент инквизиции и пытался заставить бояться и не доносить из страха, но просчитался? Мысли скакали как зайцы. Она решила не мучиться и подробнее расспросить Стива.

– Откуда у тебя появились деньги на покупку дома?

– Альфред дал. Сказал, будешь говорить всем, что свой дом в городе продал, чтобы с долгами расплатиться, а это остаток. На самом деле никакого дома у меня не было. Я сирота, у тётки рос. Она хоть и любила меня и, можно сказать, баловала, но капитала после смерти мне никакого не оставила. Всё взрослым дочерям завещала, а они выставили меня с вещами на улицу. Дом продали, деньги меж собой поделили. Правда, замолвили за меня словечко, и меня взяли в таверну. Сначала посуду мыл, потом навострился повару помогать. Он меня своим помощником и сделал.

– А зачем ты из таверны к Альфреду ушёл?

– Там скандальная история вышла… Леди одна солонку в тарелку свою перевернула и пожаловалась, что блюдо пересолено. Хозяин знал, что на кухне я, вот и обвинил сразу, скандал начался. Я пытался объяснить, что ничего не пересаливал, но вышло хуже. Он попробовал и орать начал, что я отравить гостей хочу. А Альфред видел, как та леди солонку опрокинула, и попытался заступиться за меня, но его даже слушать не стали. Типа у вас претензий нет, а у леди есть, и без разницы, что она опрокинула. Меня выгнали и сказали, что не только денег за месяц не заплатят, а ещё и штраф наложат. Вот Альфред меня пожалел и взял к себе. А потом… Потом… – Стив вновь нервно сглотнул и закусил губы, видимо, внутренне решая дилемму: рассказать или нет.

Она не торопила. Захочет – сам расскажет, а не захочет, она потом найдёт способ узнать, что такого меж ними было потом.

Напряжённо глядя в пол, Стив ещё пару минут в нерешительности кусал губы, после чего, собравшись с духом, продолжил говорить: