Роннская Академия Магии. Кафедра демонологии - Тереза Тур

Алан Ярборро посмотрел прямо в глаза своему учителю – Верховному магу, главе совета Тринадцати и тихо проговорил:

– Я хочу заявить открыто. Мир с демонами, как того желает король Ярборро, будет заключен. Объявляю войну оконченной. Если кто-то против – обращайтесь. И еще. Я убью всякого, кто попытается причинить вред моим близким. Спасибо за внимание.

И магистр Ярборро покинул зал заседаний Совета.

Магистр дар Кавендиш, заместитель верховного мага по учебной части и боевик-демоноборец, теперь уже в отставке, не любил Ронна – города магов. Может, потому, что происхождение подкачало. Все-таки одни потомственные фермеры. Магов в деревне, откуда он родом, видели пару раз в году, когда община приглашала кого-нибудь. Подешевле, понятное дело. Поработать с землей, чтобы не случилось недорода, вызвать воду, ушедшую вглубь земли. Обязательно по ранней весне, перед отелом. Всем же известно, что скотина, зачарованная магом, не гибнет сама и не губит приплод.

Отсчитывая заскорузлыми пальцами монеты, а с каждым годом приезжие маги брали все больше и больше, – фермеры только вздыхали о магической жадности.

Однажды один из магов обратил внимание на худого и нескладного мальчишку.

Так Томас из Липок оказался в Роннской Академии Магии. Не сказать, что ему были рады. Не сказать, что его приняли радушно. Да что там говорить – у него даже фамилии не было – он был пожалован ею, как и титулом, королем Ярборро за то, что вытащил с поля боя раненого Алана. Вытащил из другого мира.

Но до войны была еще целая мирная вечность. Несколько раз он оказывался на грани отчисления. За драки. А зимой первого курса он подружился с Аланом Ярборро и Эммой Грифз.

Тем летом они втроем ездили в Липки. «Занимались сельским хозяйством», как смеялась Эмма. Они как раз поженились с Аланом. И она была очень-очень счастлива. Пожалуй, он не встречал более светлых и счастливых людей, чем Эмма и Алан.

А теперь… Эмма вот уже без малого два десятка лет как в могиле. От того беззаботного Алана, что кружил молодую жену на руках и кормил ее лесной земляникой из горсти – ничего не осталось.

Может быть теперь, когда война закончится, его друг найдет свое счастье? Его собственное счастье было в какой-то мере предательством по отношению к нему. Эти мысли грызли изнутри, прорываясь наружу щекочущим зудом. И вот он дождался Примирения. Примирения с Демонами. И… что теперь?

Он шел в пустоту. Остановился у края поляны, глядя на уходящую за горизонт полоску леса вдалеке так, как будто что-то видел перед собой кроме этого унылого пейзажа.

Нежная, грустная мелодия осторожно прикоснулась к измученной сомнениями и чувством вины душе, и спустя минуту Кавендиш исчез. Растворился, будто его и не было.

Томас чуть улыбнулся, и вошел в дом. За окнами клубился синий туман, принимая причудливые формы: цветы, животные, узоры. Волшебство делало их скромное жилище невидимым. Никто не подойдет к этому месту. Такая защита давалась не просто. Надо играть каждый день. И она играла. Колыбельную – единственную мелодию, которую помнила.

Красиво… Красивой была музыка, но еще прекраснее был инструмент. Столь тонкой работы Томас не видел никогда. Ажурный рог невиданного существа, бесконечные ряды клавиш, над которыми легкими бабочками быстро порхали тонкие пальцы.

Он подошел, прижался к узкой спине, уткнулся носом в черные густые локоны. Погладил маленькие рожки, спрятанные в волосах. Длинный хвост осторожно обвил одну из его ног – демоница соскучилась. Широкая ладонь боевого мага нежно скользнула вниз. И с длинным вздохом магистр погладил очаровательный круглый животик. Его приветственно боднули.

– Кто у нас сегодня опять буянит? Кто-то мамочку пихает?

– Мы тебя любим, – мурлыкнула демоница.

Но развернуться он ей все равно не дал. Не хотел, чтобы она видела его искореженное лицо.

– И вот кому из твоих коллег мне сердце вырвать? – проворчала жена.

Магистр только крепче прижался к ее спине.

– Томас, – строго проговорила она.

– Через несколько дней будет заключен мир.

Теперь замерла она.

– Аль, можно будет сообщить твоей семье, что ты жива.

Жена просто окаменела. Потом высвободилась из его объятий. Отошла на другой конец комнаты. И спросила, вглядываясь в синий туман за окном:

– Значит, Алана уговорили?

– Неужели ты не рада?

– Я? Рада. Просто…

– Аль. Ведь кто-то тебя ищет. Кто-то ждет. Горюет…

Женщина невесело усмехнулась.

– Томас. У демонов ценят только силу. А я… Я ее потеряла. Моя магия… Ее ведь практически не осталось.

– Аль… Это ведь не так. Твоя музыка. Она творит чудеса.

– Можешь мне поверить, Томас… Магии не осталось. Так. Крупицы. Это позор для тех, кто, возможно, меня еще ищет. И я не хочу возвращаться. Пусть лучше думают, что я умерла. Так будет лучше. Для всех. Поверь мне. Пожалуйста.

– Ты – моя любимая. И я не собираюсь тебя никому отдавать. Но…

– Томас, какой ты правильный. Так просто нельзя.

– Тебе же это нравится.

Он решительно пересек комнату. И обнял любимую.

– Привет, Корри.

– Привет, принцесска.

– Не называй меня принцесской. Терпеть не могу.

Мужчина поднялся, изящным движением скинул плащ, метнув его в противоположный угол залы, к массивному креслу. Ткань, повинуясь молчаливому приказу, легко и бесшумно опустилась на подлокотник, безукоризненно расправив каждую складочку.

Одновременно из замысловатой прически девушки он извлек два небольших кинжала. Сверкнув под потолком отраженным в лезвии пламенем свечи, оружие плавно опустилось магистру в левую руку. Джен же получила щелчок по носу от правой руки куратора физической подготовки и боевых искусств Роннской магической академии.

Не больно. Нет. Но лишь демоны ведают, как обидно. Как? Как он это делает?

– Тебе пора перестать называть меня Корри, – печально проговорил маг, опускаясь обратно в кресло.

Закинув ногу на ногу, мужчина задумчиво рассматривал добытый трофей. Каштановые волосы мягкими волнами обрамляли его тонкое, красивое лицо.

Магистр Албертон младший, первый красавец Академии, самый сладкий сон студенток младших, средних и старших курсов, включая женский преподавательский состав, не отводил взгляда от принцессы Ярборро. Причина, по которой его узкие зеленые глаза так внимательно следили за Джен, была, увы, отнюдь не романтическая.

Тонкие золотые нити тянулись по всей зале. От двух небольших кинжалов – к Джен. Ласково обвивая стройную фигурку, потоки бежали к кончикам ее пальцев, и, вспыхивая огненными искорками, снова неслись к оружию…