Ни стыда, ни совести - Вячеслав Кашицын

— Вот, а вы спрашиваете, почему вы здесь. Вы, Игорь Рудольфович, были за рулем; вы оказались на полосе встречного движения, преодолев разделительное ограждение. Вы — к счастью — невредимы; ваша жена погибла. Разве не стоит эта ситуация того, чтобы разобраться в ней досконально? Вы теперь понимаете, почему вы не у себя дома?

— В чем. Меня. Обвиняют? — Я произнес эти слова почти по слогам, с нажимом, глядя ему в лицо.

Он выдержал взгляд.

— Пока ни в чем, — снова откинулся в кресле, закурил. — Вы, конечно, не свидетель, подозреваемый. Если окажется, что все было так, как вы рассказываете, вам, разумеется, не позавидуешь, но наказание тут, в сущности, не столь суровое. А вот если все не совсем так… Вы понимаете? Знаете что, Игорь Рудольфович? Я очень ценю вашу откровенность. В частности, то, что вы не разыгрываете из себя невменяемого или, скажем, не ссылаетесь на то, что машина была неисправна.

— Неисправность машины… можно выявить задним числом.

Опять что-то не то.

Он снова внимательно посмотрел на меня. И в этом взгляде уже чувствовалось уважение: так смотрит, наверное, боксер на ринге на соперника, силу и изобретательность которого признает.

— Верно. Верно, — повторил он, затушив сигарету. Помахал перед лицом рукой. — Вы юрист?

Неожиданный вопрос.

— Никогда не был. А с чего это…

— Извините. Так… Да, знаете, и разыгрывать сумасшедшего тоже невыгодно: вас вмиг выведут на чистую воду, да и юридические следствия — я имею в виду наследство — не так уж и определённы.

Он смотрел на меня своим изучающим взглядом сквозь сизый дым. Все это было похоже на то, что я какая-то рыба, а он — рыбак, пытающийся поймать меня то на одну, то на другую наживку.

Я вспомнил об адвокате. Сговорились они, что ли? Что-то этот — как его? — да, Грунин, говорил мне в конце разговора… Следователь, однако, прервал ход моих мыслей.

— Значит, ДТП. Такая версия. Ладно. — Он снова хлопнул в ладоши, как будто подводя промежуточный итог. — А почему она за день до аварии перевела машину на вас, не знаете?

— Как это?

— Так.

— На меня?

— Да-да, на вас, Игорь Рудольфович.

Я пожал плечами.

— Я об этом не знал. Она обещала подарить ее мне, как свадебный подарок. Значит, сдержала обещание…

Я потянулся к графину, налил себе воды. Руки мои дрожали.

— У вашей жены хороший вкус. «Ягуар XК». Вы ведь неравнодушны к автомобилям, Игорь Рудольфович? Насколько я знаю, в гаражах с самого детства пропадали. Сначала в Навашино, теперь тут, в столице. И профессия у вас соответствующая. Мы съездили на Филевскую эстакаду, поговорили с гражданами Тятиным, Урманом…

— На что вы намекаете?

Что-то в нем прорвалось, это явно. И это что-то не сулило мне ничего хорошего.

— Ни на что. — Он уселся поудобнее. — Я просто хочу, чтобы вы подтвердили: ваше увлечение автомобилями далеко выходило за рамки простого интереса. Это во-первых. А во-вторых, ваша машина была нестандартной, и если бы не точное боковое столкновение…

— Вы все знаете, да? — не выдержал я. — А зачем тогда меня спрашивать? Вы меня хотите обвинить… Вы хотите сказать… — Я задыхался.

— Нет, помилуйте, я как раз вас ни в чем не обвиняю. Но вы признаете этот факт?

— Да.

— Правильно, зачем же отрицать то, что можно всегда проверить. С вами приятно работать, Игорь Рудольфович.

Он вытер пот со лба.

Я наконец, вспомнил то, что говорил мне адвокат. Что именно мне инкриминируют. И мне стало не по себе.

Я вдруг осознал, что этому человеку известно гораздо больше, чем мне, и, наверное, то даже, о чем мы говорили с адвокатом. Он ведь часть системы, которая, в сущности, всемогуща. И он, очевидно, испытал на мне далеко не все методы этой системы, просто хочет добиться от меня признания малой кровью.

— Послушайте, — я едва сдерживался. — Давайте начистоту. Вы сказали, что вам важно выяснить, что было на самом деле. Я сказал вам что. А вы подводите к тому, что… В общем, скажите, чего вы от меня хотите?

— Правды.

А может быть, я переоцениваю их возможности? Было бы все так просто, они сразу бы надавили на меня и заставили подписать все, что угодно. А тут какие-то игры. Значит, и у меня есть свои козыри.

— Игорь Рудольфович? Вы меня слышите? Как вы познакомились с Елизаветой Пеш… простите, с вашей женой?

Я попытался взять себя в руки.

— С помощью сайта. Она как-то оставила отзыв на одну из моих статей. Мы стали переписываться, встретились.

— Вы aihappy.ru имеете в виду?

— Да.

— О вашем сайте поговорим позже. Скажите мне вот что: вы приехали в Москву сразу после смерти родителей, верно?

— Да.

— А что случилось с ними, простите?

— Газ. Взорвался в доме.

— Угу. Извините. А ваша сестра, она раньше уехала или вместе с вами?

— Раньше. Она замуж вышла.

Он задумался, как будто что-то взвешивая.

— И вы живете один?

— Да.

— Скажите, а Елизавета Пеш… ваша жена, она знакомила вас с родителями?

— Нет.

— А вы ее с сестрой знакомили?

— Нет. А какое отношение это имеет к делу?

— Самое непосредственное. Значит, ни вы ее родственников не знаете, ни она ваших. Интересный расклад.

— Она сказала, что мы устроим всем сюрприз. Я не хотел знакомить ее с сестрой. Это верно. Потому что…

Я осекся. Это, в общем-то, было не их дело. Какая им разница, какие у меня отношения с сестрой? Это — не их дело.

— Так почему же?

— Я не успел.

— Выходит, это была ее инициатива, а вы лишь соглашались с ней. Хорошо. Скажите, Игорь Рудольфович, только честно: а как вы намерены были строить свои отношения с ее родственниками? Я понимаю, вы ее любили…

— Люблю.

— …да, любите. Но ведь она публичная персона. В хорошем смысле, разумеется. Мне вот сейчас переслали письмо из хосписа, — того, что на «Спортивной», знаете? — так вот, оказывается, она содержала его на свои деньги. Играла на бирже. У нее ведь MBA… был. Она вела активную светскую жизнь, появлялась в модных ресторанах, на показах моделей. Успевала везде — ну и как вы представляли себе совместную жизнь с ней, девушкой с обложки, вы, судя по сайту и биографии, человек совершенно другого мира?

— Подождите. Что вы сказали?

— Я сказал: как вы собирались жить с дочерью миллиардера?

— Что? Простите…