Бикфордов час - Сергей Самаров

Вообще-то он зиму видел. И снег видел. Но не в России и не в Украине, а в Англии, когда учился в Кембридже. Правда, там зима запомнилась больше туманами и холодными дождями, а снег в памяти бывшего студента-химика отложился только кратковременным покровом, который вскоре смывало очередным дождем. Однако и английская слякоть Абу Саиду Хайяту была не больше по душе, чем украинский снег. Тем не менее приходилось терпеть, как терпел он годы учебы в Кембридже. Климат Восточной Англии очень мало похож на климат Аравийского полуострова. Но в Абу Саида Хайята вложили деньги, как могли бы вложить в банк, чтобы со временем и он, как банк, приносил проценты. И он сам был с этим полностью согласен. Выходец из бедной семьи, у которой из ценного имущества было только три верблюда, Абу Саид по прихоти какого-то богатого и знатного знакомого своего отца получил сначала приличное образование в своем королевстве. А потом, когда определилась его склонность к химии, был отправлен на учебу в другое королевство, которое сам он называл «Королевством туманов». Уже по возвращении, получив в Англии ученую степень магистра, юный Абу Саид, так ни разу и не встретив лично своего покровителя и благодетеля, был отправлен на учебу в королевскую военную школу в пригороде Эр-Рияда. Этот пригород по сути своей являлся элитным кварталом города и носил название Эд-Дери’ййа. Большинство курсантов военной школы проживало именно в этом пригороде, и эти курсанты часто отлучались домой. Иногда они брали с собой и Абу Саида. Так он приобретал влиятельных знакомых, чаще всего из числа военных, потому что курсанты военной школы, как правило, продолжали дело своих предков и намеревались посвятить свою жизнь службе в королевской армии. По окончании военной школы Абу Саид получил младшее офицерское звание и должность в королевских инженерных войсках. С таким денежным содержанием, которое никогда и не снилось его отцу. Королевство Саудовская Аравия – страна богатая и услуги своих защитников имеет возможность оплачивать щедро. Но прослужил в этих войсках Абу Саид меньше трех месяцев и, как магистр химии, был переведен в лабораторию, принадлежавшую Генеральному штабу королевских вооруженных сил. Там платить стали столько, что оклад армейского лейтенанта казался молодому магистру тем же, чем казались раньше заработки отца. А скоро и повышение по службе подоспело. Уже через три года работы в лаборатории Абу Саид Хайят стал носить капитанские погоны. Но это его в первой лаборатории не задержало. Сразу после получения нового звания его перевели уже в другую лабораторию, которая курировалась королевской службой безопасности. Абу Саиду поручили работу над новым перспективным проектом. Необходимо было создавать новые взрывчатые вещества, причем разрабатывать такие технологии изготовления, чтобы сами взрывчатые вещества производить не на заводах, а чуть ли не на кухне в собственной квартире.

При этом командование молодого химика не хотело выпускать в «большой мир» такие технологии, прекрасно понимая, какая опасность может возникнуть, в том числе и для самого королевства, в котором более-менее спокойно до тех пор, пока кто-то не бросит горящий окурок в отношения между салафитами и шиитами, которых в королевстве тоже немало. И потому было поставлено обязательное условие: изготовление взрывчатых веществ должно быть исключено без участия специалиста – химика высокой квалификации. Такого, к примеру, как сам Абу Саид Хайят или хотя бы ненамного скромнее. При этом с восточной вежливостью намеком было сказано, что Абу Саид, без сомнения, единственный в своем роде специалист. Но не единственный в мире химик. И без присутствия химика изготавливать взрывчатые вещества должно быть опасно и вообще невозможно. То есть, описывая технологию, Абу Саид должен был пропускать такие вещи, которые понятны химику, но непонятны человеку со стороны. Конечно, такие меры безопасности настоящей безопасности, как понимал сам Абу Саид, не давали. Только мелкие гарантии. Поскольку даже спецслужбы всего королевства не могли держать под контролем всех химиков государства. В королевстве, которое на протяжении многих лет живет в основном за счет добычи и переработки нефти и газа, специалистов этого профиля, естественно, громадное множество. Их даже сосчитать невозможно, как верблюдов в пустыне.

Как руководителю группы, Абу Саиду снова повысили оплату труда. И опять в три раза. Он уже даже не представлял, как такими деньгами распоряжаться. И первым в своем большом семействе завел банковский счет, чем очень удивил своих родителей, не слишком хорошо понимавших, что это такое. Ислам запрещает давать деньги под проценты. А вложение денег в банк по сути своей это и есть давать деньги под проценты. И потому родителями банковский счет не одобрялся. Тем не менее, как человек современный, Абу Саид понимал, что с его доходами без банковского счета не прожить. Тем более этот банковский счет регулярно пополнялся, но Абу Саиду Хайяту уже казалось, что пополняется он непростительно медленно. Появилось желание стать не просто обеспеченным человеком, каким он к тому времени являлся, а богатым, и даже очень богатым. Хотя, если бы его спросили, он не сумел бы ответить на простой вопрос – зачем ему это нужно? Просто хотелось, и все… А потом ему предложили по завершении проекта платить еще в два раза больше, но для этого он должен был перейти на другую работу. Ему даже откровенно не сказали, на какую работу. Сначала прозрачно обмолвились, что есть место с хорошей оплатой труда. Но произнесена сама фраза «место с хорошей оплатой труда» была таинственным полушепотом. И добавлено, что трудиться на новом месте придется как раз по теме, над которой Абу Саид Хайят работал в настоящее время. Только уже в практической плоскости. То есть из разработчика стать производителем.

– Какое место? – наивно спросил молодой руководитель проекта, когда впервые прозвучало предложение. Он еще не понимал того, что не все можно спрашивать. Вернее, не на все вопросы услышать обязательный ответ.

Абу Саиду, естественно, и в тот раз не ответили, но стали сильно интересоваться его отношением к религии. Причем спрашивали про это многократно, и разные люди. Он привычно отвечал то, что от него хотели услышать, хотя по жизни все обстояло не совсем так, как он говорил. Абу Саид был, как и большинство его сограждан, приверженцем государственной религии королевства[5]. Но никогда не был религиозным фанатиком. Однако, как всякий восточный человек, он обладал естественной жизненной хитростью, помогающей выжить в сложных ситуациях, и умел вести себя адекватно этой ситуации, которую он умел прочитать без проблем. Или хотя бы считал, что умеет прочитать. Но когда начались такие расспросы, он и вести себя начал иначе. Если раньше Абу Саид Хайят считал для себя обязательным посещать только пятничный намаз в мечети, да и то лишь дома. А в Кембридже, где по пятницам шли занятия, он посещал университет и о молитве забывал, хотя мечеть в городке тоже была и действовала, то сейчас спешил в мечеть по первому зову муэдзина[6]. И сам себя научился уверять, что является истинно верующим. Это, кстати, помогало стать таким в самом деле.