Через реку забвения - Моника Бейком

— Все в порядке. Тебе просто показалось.

— Нет, — покачала она головой. — Ты вдруг крепче прижал к себе локтем мою руку и… Собственно, это и привлекло мое внимание. Я даже посмотрела по сторонам: не увидел ли ты знакомых или что-нибудь еще в этом роде тебя отвлекло.

— Э-э… дело не в этом, — принялся выкручиваться Брюс. — Просто ветер сегодня холодный, вот я и поежился, только и всего.

Кажется, его ответ полностью удовлетворил Терезу.

— Ах вот в чем дело! Тогда идем скорее в дом. Сейчас я напою тебя горячим чаем. И еще тебе необходимо подкрепиться. Скоро доставят ужин, и все будет в порядке.

Сомневаюсь, мрачно подумал Брюс. Пока ты держишь меня на расстоянии, я вряд ли могу считать себя в порядке.

Разумеется, вслух он произнес совсем другое:

— Да, поспешим.

Арендуемая Терезой квартира находилась на втором этаже. Дом был старый, добротный, с широкими лестницами, полированными перилами и цветами в горшках на подоконниках лестничных пролетов. Внизу, в застекленном уголке, дежурила консьержка — молодящаяся дама в фиолетового оттенка кудряшках. Когда Тереза и Брюс вошли в подъезд, она оторвалась от телевизора.

— Добрый вечер, мисс Уэйн, мистер Харрингтон. Как прошел концерт?

— Неплохо, миссис Фадж, благодарю. Ко мне еще не приходил посыльный из ресторана?

Миссис Фадж покачала головой.

— Нет.

— Значит, мы приехали вовремя, — взглянула Тереза на Брюса. Затем она вновь повернулась к консьержке. — Всего хорошего, миссис Фадж.

Та с улыбкой кивнула.

Они поднялись по крытой ковром лестнице к квартире Терезы. У двери ей пришлось потратить некоторое время на поиски электронного ключа.

— Куда же я его подевала… — бормотала Тереза, роясь в элегантной белой сумочке. — Что за день нынче выдался! То Синтия не могла найти в гримерной молочко для снятия макияжа, теперь у меня куда-то ключ запропастился… А! Вот он.

Она вынула ключ, представлявший собой небольшую карточку, и приложила к запирающему устройству. Замок щелкнул.

— Прошу! — сказала Тереза, распахивая дверь.

Брюс качнул головой.

— После тебя. Ведь ты хозяйка.

— Ладно, не будем спорить.

В просторной, с зеркалом во всю стену прихожей Брюс помог Терезе снять пальто, потом разделся сам. Ему нравилось здесь бывать. Хоть квартира и не принадлежала Терезе, она обставила ее очень элегантно, продемонстрировав незаурядный вкус. Гостиная была выдержана в пастельных тонах. Изящная мягкая мебель была обита кожей сливочного оттенка. На полу лежал пушистый кофейного цвета ковер. Шторы на окнах были светло-сиреневые, со сложным тканым рисунком. С ними очень гармонировал полупрозрачный белый тюль.

Какая обстановка была в спальне, Брюс не знал по той простой причине, что никогда туда не заглядывал.

— Подождешь в гостиной, пока я заварю чай, или пойдешь со мной на кухню? — спросила Тереза.

Не только на кухню, но хоть на край света, вертелось у него на языке.

— Лучше пойду с тобой, — сказал он. — После концерта как-то не хочется сидеть в одиночестве.

— Ясно, — улыбнулась Тереза. — Ну идем.

Включив на кухне свет, она первым делом опустила жалюзи, потом наполнила водой и включила электрический чайник.

— Присаживайся, — кивнув на стул, сказала Тереза.

— Благодарю.

Брюс сел за стол. Минуту спустя она тоже опустилась на стул, стоящий напротив. Некоторое время оба молчали, каждый думал о своем. Наконец Тереза нарушила молчание.

— Так что ты хотел рассказать мне про Эми? — произнесла она как ни в чем не бывало.

Вскинув брови, Брюс несколько мгновений рассматривал ее, потом рассмеялся.

— Я? По-моему, это ты всячески пытаешься выудить подробности той давней истории!

Тереза надула губы.

— Подумаешь! Очень нужно… Не хочешь, не рассказывай, упрашивать не стану.

— Ладно, не обижайся. Уж и поддеть тебя нельзя!

— Нельзя. Я устала, хочу немного отвлечься от сегодняшнего выступления, а ты не желаешь мне помочь.

— А, так моя личная жизнь для тебя всего лишь развлечение! — с притворным гневом вскричал Брюс.

— Не перевирай смысл моих слов. И утрировать тоже не нужно. Просто мне действительно интересно, почему Эми отказывала тебе в близости. Неужели она была так холодна? Хотя… — Тереза повела глазами. — Ты ведь, кажется, сказал, что вы целовались и все такое…

Кажется! — подумал Брюс, с интересом наблюдая за ней. Можно подумать, рыбка, ты не запомнила моей истории!

— Нет, Эми вовсе не была холодна, — медленно произнес он. — Мне даже как-то странно слышать это. Наоборот, когда наши отношения находились на пике, ее кровь бурлила так же, как моя. И ей приходилось всячески сдерживаться, чтобы не…

Во входную дверь позвонили.

— Тьфу, дьявол! — слетело с губ Терезы. — Ой, прости, — тут же спохватилась она. — Само вырвалось. Кто это может быть?

Брюс удивленно взглянул на нее.

— Как кто? Разве ты не ждешь ужин из ресторана?

Тереза со смущенным видом хлопнула себя по лбу.

— Ах да! Надо же, я и забыла. Совсем ты меня заморочил! — Вскочив со стула, она поспешила в прихожую.

Неужто правда забыла про ужин? — подумал Брюс. Если так, то… мои дела еще не так плохи, а? Если Терезу настолько заинтересовала история моего юношеского увлечения, то, может, и я сам когда-нибудь смогу ее заинтересовать?

Нужно сказать, что Брюс, разумеется, совершенно сознательно растягивал рассказ, стараясь максимально заинтриговать Терезу. И сейчас увидел, что ему как будто это удалось. Тереза явно сгорала от любопытства.

А это означает, что я могу поздравить себя с маленькой победой, мелькнуло в его мозгу.

— Да-да, вот сюда, прошу, — донесся до него голос Терезы, и через мгновение порог кухни перешагнул парень в форме ресторанного посыльного, отягченный сумкой с логотипом своего заведения. Следом шла Тереза. — Можете поставить все на этот стол, — сказала она. Затем бросила взгляд на Брюса. — Не возражаешь, если мы поужинаем здесь, а не в гостиной?

Брюс пожал плечами.

— Нет, конечно. По-моему, здесь даже уютнее.

— Вот и замечательно.

Некоторое время они наблюдали, как посыльный, предварительно попросив у Терезы тарелки, ножи и вилки, ловко сервирует стол на две персоны. Покончив с этим занятием, он получил от Терезы наличные и удалился.

— Я как-то странно себя чувствую, — заметил Брюс, когда они остались одни.