Спасенная репутация - Анна Грейси

Она нахмурилась.

– Что случилось?

– Ничего. Просто голова болит. – На лбу у него внезапно образовались глубокие складки, и он говорил так, словно каждое слово давалось ему с трудом.

– Вы больны.

Он начал было качать головой, но вовремя остановился.

– У меня бывают... головные боли. Простите за грубость, но... – Он, пошатываясь, прошел туда, где возле костра лежали скрученные одеяла. – Только... никуда не уходите Мои люди... позаботятся о вас. – Он осторожно лег на импровизированную постель и закрыл глаза. Выглядел он ужасно.

Фейт лихорадочно огляделась и позвала на помощь. Появился Мактавиш.

– Что с ним такое, мистер Мактавиш?

Мактавиш не ответил. Он натянул на мистера Блэклока одеяло так нежно, словно укрывал ребенка. Подошел Стивенс, бросил взгляд на хозяина и начал разводить огонь.

Мистер Блэклок открыл глаза, схватил большого шотландца за запястье и проскрипел.

– Девушка... останется с нами. – И снова закрыл глаза.

– Не беспокойся, дружище. Я позабочусь о ней. – Мактавиш повернулся к Фейт. – Ты остаешься здесь. Я принесу тебе одеяло. – Он бросил на Фейт грозный взгляд, словно говоря: только посмей сделать хоть шаг без моего ведома.

Да она и не собиралась никуда уходить. Николас Блэклок выглядел очень больным. Лицо его было смертельно бледным даже в свете костра, а лоб пересекали глубокие морщины боли. Фейт присела на колени рядом с ним. Может, его ранили в голову во время драки? Неужели это она виновата?

Его густые черные волосы в беспорядке разметались по лицу. Фейт отвела их назад. Потом вытащила платок, все еще мокрый от морской воды, и осторожно вытерла испарину с лица больного. С закрытыми глазами Ник выглядел моложе, чем показалось ей вначале. Ему еще нет тридцати, подумала Фейт.

Складки на лбу немного разгладились? Или она выдает желаемое за действительное? Фейт выпрямилась и обнаружила, что мистер Мактавиш смотрит на нее, угрюмо и подозрительно сдвинув брови. Он швырнул на землю скрученные одеяла так, словно бросил перчатку.

– Надеюсь, вы не возражаете против ночевки на песке, под открытым небом, мисс, – сказал Стивенс, выкладывая поленья замысловатым узором.

Фейт печально улыбнулась, но у нее не хватило духу объяснить, что выбора все равно нет.

– Что случилось с мистером Блэклоком?

Стивенс открыл рот, чтобы заговорить, но мистер Мактавиш прервал:

– Помолчи-ка ты, болтун! Если он захочет, чтобы она знала, то сам ей утром расскажет!

– Значит, к утру он поправится?

Большой шотландец смерил ее угрюмым взглядом.

– Ага, поправится!

– Вы можете спать здесь, мисс. – Стивенс поднял узел, который бросил Мактавиш, и встряхнул одеяла.

Фейт заколебалась. Довольно близко к мистеру Блэклоку.

Стивенс продолжал:

– Вам лучше лечь поближе к костру. Я вижу, вас искусали комары. Дым разгонит их.

Фейт потрогала рукой лицо, которое было сплошь в комариных укусах после предыдущей ночи.

– Мак будет спать вон там. – Мактавиш раскатывал себе одеяло довольно далеко от костра. – Комары его не беспокоят. И кроме того, он ужасно храпит. Я буду вон там, с другой стороны костра.

– А как же мистер Блэклок? Разве никто не будет присматривать за ним?

– Нет. Вульф будет охранять всех нас; он залает при первых признаках тревоги.

Фейт вспомнила, как огромный пес рычал и лаял, и почувствовала себя спокойнее.

– А теперь давайте-ка спать, мисс. Хороший сон прибавит вам силенок. Мистер Николас тоже скоро заснет. Как только головная боль проходит, он обычно засыпает.

– Спасибо, мистер Стивенс.

Он заколебался.

– Просто Стивенс, если не возражаете, мисс. Видите ли, я – конюх мистера Николаса. Он вырос у меня на глазах.

Фейт кивнула:

– Хорошо, если вы настаиваете.

– Спасибо, мисс. Ну, если у вас есть все, что нужно, тогда я на боковую. Спокойной ночи, мисс.

Фейт пожелала новым знакомым спокойной ночи, затем завернулась в одеяло и бросила последний взгляд на Николаса Блэклока.

Он теперь дышал ровнее, наверное, уснул. Его сильный профиль четко вырисовывался на фоне мерцания огня. Во сне он выглядел мягче, не таким суровым и угрюмым.

Беовульф бросил тоскливый взгляд в сторону бородатого хозяина, покрутился на месте, улегся на песок рядом с мистером Блэклоком и с громким вздохом закрыл глаза.

– Хорошая собака, – сказала ему Фейт.

Пес открыл один злой глаз, взглянул на нее и тихо зарычал, обнажив желтые клыки.

– Какой хозяин, такая и собака, – шепотом сказала она ему.

Фейт лежала, наблюдая, как пламя отбрасывает пляшущие тени, и думала о сестрах.

Где они сейчас и что делают? Возможно, беспокоятся. Они должны были получить ее последнее письмо, в котором она сообщала, что уходит от Феликса. Наверняка теперь сестры недоумевают, куда она запропастилась, почему ее так долго нет.

Она закрыла глаза и попыталась послать хорошие мысли своей близняшке. Иногда у них получалось чувствовать друг друга на расстоянии.

Худшим за эти последние недели было чувство беспомощности. Фейт понятия не имела, что делать. Всю свою жизнь она позволяла другим заботиться о ней: старшим сестрам, гораздо более смелой близняшке, своему дяде и, наконец, Феликсу.

Феликс. Какой же наивной, доверчивой дурой она была!

Она лежала, укутавшись в одеяло, глядя на бархатное ночное небо. Одинокая звезда казалась чуть ярче других. Она будет как эта звезда, яркая и одинокая. Так или иначе, но она научится заботиться о себе. Она больше никогда не будет зависеть от других.

Огонь тихо потрескивал. Пляшущее пламя образовывало яркое сияние на фоне ночного неба. Где-то вдалеке плескались в успокаивающем ритме волны, и вскоре Фейт тоже уснула.

Ее разбудил посреди ночи какой-то звук, она не могла понять какой. Она осторожно приподняла голову и огляделась. Ничего не видно. Беовульф сидел в напряженной позе, навострив уши, и смотрел на мистера Блэклока. Огромный пес тихонько поскуливал и царапал лапой одеяло, на котором спал хозяин.

Фейт придвинулась ближе. Пес тихо, угрожающе зарычал. Голова мистера Блэклока беспокойно металась из стороны в сторону, словно он оказался в ловушке. Лицо его не было безмятежным, но уже не казалось маской боли, как раньше. Это был скорее дурной сон, чем боль. Фейт хорошо знала, что такое ночные кошмары. Ее с сестрой-близняшкой довольно часто посещали тяжелые сны.

Фейт протянула руку и пощупала лоб Ника, легонько скользя пальцами.