Женские судьбы разведки - Владимир Антонов

Основные результаты работы «Фермера» сводятся к тому, что он:

во-первых, ликвидировал боевые дружины, создаваемые Шатиловым (бывший начальник штаба Врангеля генерал П.Н. Шатилов был вторым человеком в РОВС. — Примеч. авт.) и генералом Фоком (бывший командир артиллерии в Галлиполи генерал-майор А.В. Фок руководил террористической деятельностью РОВС, в частности, возглавлял школу по подготовке террористов. — Примеч. авт.) для заброски в СССР;

во-вторых, свел на нет зарождавшуюся у Туркула (бывший командир Дроздовской дивизии, генерал, ставший одним из руководителей РОВС. — Примеч. авт.) и Шатилова мысль об организации особого террористического ядра;

в-третьих, выяснил, кто из наших людей открыт французам, и разоблачил агента-провокатора, подсунутого нам французами, работавшими у нас 11 месяцев;

в-четвертых, донес о готовящемся Миллером, Драгомировым (генерал от инфантерии, один из руководящих деятелей РОВС. — Примеч. авт.), Харжевским (генерал Харжевский являлся почетным командиром Марковского полка. — Примеч. авт.) и Фоком убийстве Троцкого;

в-пятых, выдал организацию по подготовке убийства Литвинова (приезжал в Руайян летом 1933 года. — Примеч. авт.); в-шестых, разоблачил работу РОВС из Румынии против СССР.

Исключительная осведомленность агента помогла нам выяснить не только эти шесть дел, но и получить ответы на целый ряд других, более мелких, но имеющих серьезное оперативное значение вопросов, а также быть совершенно в курсе работы РОВС.

Однако за последнее время мы трижды демонстрировали свою неожиданную осведомленность (два раза через прессу) и тем самым ставили всякий раз агента в чрезвычайно опасное положение, грозящее ему провалом.

Нужно в будущем наши решения об опубликовании полученных от «Фермера» сведений согласовывать всякий раз с тем сотрудником ИНО, который непосредственно связан с агентом, непосредственно следит за его работой и руководит им».

Только за первые четыре года сотрудничества с советской разведкой «Фермеров» на основании информации, полученной от них, ОПТУ арестовало 17 агентов, заброшенных РОВС в СССР, и установило 11 явочных квартир в Москве, Ленинграде и Закавказье.

К 1937 году генерал Миллер и другие руководители РОВС переориентировались в своей деятельности на нацистскую Германию, совместно с которой они рассчитывали вторгнуться на территорию СССР и возглавить оккупационный режим гитлеровцев. «РОВС должен обратить все свое внимание на Германию, — заявлял генерал Миллер. — Это единственная страна, объявившая борьбу с коммунизмом не на жизнь, а на смерть».

Центр принял решение похитить генерала Миллера для организации суда над ним в Москве. В случае исчезновения Миллера, по мнению Центра, заменить его на посту руководителя РОВС реально мог только Скоблин, что позволило бы советской разведке полностью контролировать деятельность этой террористической белогвардейской организации. Однако в это время руководителем внешней разведки органов госбезопасности был уже не Артузов, стоявший у истоков данной операции, а Слуцкий, не имевший богатого оперативного опыта своего предшественника. По его распоряжению к операции по похищению Миллера был привлечен и Скоблин, что в конечном итоге привело к его компрометации.

Акция чекистов завершилась, казалось бы, благополучно: Миллер был похищен 22 сентября 1937 года и затем доставлен в Советский Союз. Однако перед тем как пойти на встречу, организованную Скоблиным, генерал Миллер оставил у себя на рабочем столе записку следующего содержания:

«У меня сегодня в 12.30 свидание с ген. Скоблиным на углу ул. Жасмен и Раффе. Он должен отвезти меня на свидание с германским офицером, военным атташе в балканских странах Штроманом и с Вернером, чиновником здешнего германского посольства.

Оба хорошо говорят по-русски. Свидание устраивается по инициативе Скоблина. Возможно, что это ловушка, а поэтому на всякий случай оставляю эту записку.

22 сентября 1937 года.

Ген. — лейт. Миллер».

Поскольку генерал Миллер в штаб-квартиру РОВС не вернулся, вечером 22 сентября генерал Кусонский и заместитель Миллера адмирал Кедров вскрыли пакет с его запиской и вызвали к себе генерала Скоблина для объяснений. Скоблин поначалу отрицал факт своей встречи с Миллером, однако после того, как адмирал Кедров предъявил ему записку Миллера и предложил пройти в полицейский участок для дачи показаний, Скоблин понял, что все рухнуло. Под благовидным предлогом он вышел из помещения РОВС и исчез. Некоторое время он скрывался на конспиративной квартире советской разведки в Париже, а затем на самолете, специально закупленном для этого резидентурой, был переправлен в Барселону.

Что касается Надежды Плевицкой, то 24 сентября 1937 года она была арестована французской полицией. При ней нашли семь с половиной тысяч франков, полсотни долларов и полсотни фунтов стерлингов — немалые для эмигрантки деньги. На суде это стало главным доказательством ее вины.

Надежде Плевицкой было предъявлено обвинение в «соучастии в похищении генерала Миллера и насилии над ним», а также в шпионаже в пользу Советского Союза. Все предъявленные ей обвинения Надежда Плевицкая отрицала.

Французская полиция отрабатывала три версии похищения генерала Миллера: агентами ОГПУ, агентами гестапо или агентами генерала Франко. Защита пригласила в качестве свидетеля бывшего офицера Добровольческой армии Савина, который утверждал, что Миллер был похищен агентами генерала Франко, однако суд его показания в расчет не принял.

Следствие по делу Плевицкой продолжалось больше года. Суд состоялся в конце ноября 1938 года. А 14 декабря старшина присяжных огласил вердикт: Надежда Плевицкая была признана виновной по всем пунктам обвинения. Приговор суда был беспощадным: 20 лет каторжных работ и 10 лет запрета на проживание во Франции.

В это время председатель РОВС Евгений Карлович Миллер сидел во внутренней тюрьме НКВД на Лубянке в Москве. А мужа певицы, Николая Скоблина, уже не было в живых. В конце 1937 года он погиб в Барселоне во время бомбардировки города франкистской авиацией.

Весной 1939 года Надежда Плевицкая была отправлена в Центральную тюрьму города Ренн. В конце июня 1940 года Ренн был оккупирован германскими войсками. Гестапо захватило архивы тюрьмы и установило принадлежность Плевицкой к советской разведке. Вскоре она тяжело заболела, возможно, не без помощи германских спецслужб, и 5 октября 1940 года скончалась.

26 июля 1939 года ее муж, Николай Владимирович Скоблин, также был признан французским правосудием виновным в похищении генерала Миллера и заочно приговорен к пожизненной каторге. Однако этот приговор остался лишь на бумаге.

Так трагически оборвалась жизнь двух замечательных помощников внешней разведки НКВД СССР, патриотов, страстно мечтавших возвратиться на Родину и посвятивших себя борьбе с ее врагами.

Следует подчеркнуть, что эти жертвы были не напрасны. Преемники генерала Миллера тщетно пытались сохранить Русский общевоинский союз, как активную организацию, но это им не удалось. Советская внешняя разведка накануне Второй мировой войны окончательно разложила и дезорганизовала РОВС и тем самым лишила Гитлера возможности активно использовать в войне против СССР более 20 тысяч членов этой организации.