В плену отражения - Татьяна Рябинина

Тони молча кивнул. Еще не хватало только снова обсуждать эту тему.

— Смотри, вы будете в тех же комнатах. Ты можешь спать в маленькой, а в большую мы поставили кроватку для Мэгги, на ночь. Переодевать ее можно на комоде, он достаточно широкий, только одеяло подстелить. Ну а днем она может быть в детской с Джином. Знаешь, — Люси отдала Тони забеспокоившуюся Мэгги, — тут все сложнее, чем в Лондоне, конечно. Ночью Джин спит в моем будуаре, а днем не получается с ним быть все время рядом. Отойдешь от детской на два шага, он заорет — а я уже и не услышу. Поэтому с ним няня. И за Мэгги заодно присмотрит. Но комната большая, Света, если захочет, может там побыть.

— Люси, — вздохнул Тони, — Света ничего не захочет. Если ее туда привести и посадить в кресло, будет сидеть. Мэгги заплачет — возьмет ее, покормит, переоденет, просто на руках подержит.

— Черт… Слушай, Веру вашу мы на третьем этаже поселили. Хорошо, что она приехала. Ты хоть немного отдохнешь за две недели. И в то же время будешь рядом. Она мне понравилась. К тому же русская! Мне, правда, немного неловко было, когда я ей сказала, что она будет с прислугой внизу есть. Но она ответила, что уже работала в таких местах, что это нормально.

— Помню, дед рассказывал, — Питер протянул Мэгги палец, за который она с готовностью ухватилась, слюняво улыбаясь. — Их с сестрами приводили пообщаться с родителями минут на пятнадцать в день, после чая. Или когда приезжали гости — поздороваться. Это еще в двадцатые годы, почти сто лет назад. И, разумеется, грудью тогда знатные дамы не кормили. Фи, это же неприлично для леди. А вот отца и дядю Роберта бабушка уже кормила сама. Но у них тоже была нянька, где-то даже ее фотография есть.

— Ну что, пойдем познакомим Мэгги с женихом? — предложила Люси. — Как думаешь, если ее сейчас в детской оставить, она не будет плакать? А то скоро уже ланч, вам со Светой, наверно, надо привести себя в порядок с дороги.

— Люси, — хмыкнул Питер, — ты так говоришь, как будто они сутки пешком шли. Или верхом ехали. На верблюде. Что там приводить, руки помыли — и ладно. Думаю, в нашей ситуации мы даже к обеду вряд ли будем переодеваться.

— Как скажешь, — пожала плечами Люси.

— Если Мэгги будет плакать, думаю, нянька ваша нас позовет, — сказал Тони. — Как ее зовут хоть?

— Миссис Уиллер.

Они поднялись на второй этаж, и оказалось, что в Скайхилле за последние полгода кое-что изменилось. На том месте в левом коридоре, где раньше висел портрет лорда Хьюго, пробили дверь в тюдоровскую часть замка. Первый граф Скайворт теперь оказался напротив двери в кабинет Питера, рядом — портрет Маргарет, а остальные сдвинулись вправо.

— Думаю, когда Джин подрастет, закажем наш общий портрет для галереи, — сказал Питер. — Там еще немного места осталось.

Новая дверь вела прямо в просторную детскую, в которой никого не было.

— Гуляют, — пояснила Люси. — Сейчас уже придут. Кормить пора.

— Ты что, по часам кормишь? — удивился Тони.

— Ну, не по часам, конечно, но и не так чтобы на каждый писк сиську давать. Ребенку, может, скучно, или холодно, или живот болит, а его жрать заставляют. А потом удивляются, а чего это все толстые такие. Потому и толстые, что с детства привыкают любой дискомфорт заедать. По себе знаю. А Джин хорошо ест, — довольно улыбнулась Люси, — как раз примерно часа на два хватает. У меня молока — как у кита.

О Свете, которая стояла у двери, все как-то забыли, и Тони, спохватившись, усадил ее в одно из двух кресел у окна.

— А куда дели мебель отсюда? — спросил он. — Кажется, здесь были какие-то другие кресла, ампирные, что ли?

— А помнишь, с той стороны от холла две комнаты были пустые? — Люси махнула рукой куда-то себе за спину. — Туда все и перенесли. А с этой стороны вторую комнату для няни сделали, она там спит.

Те две комнаты… Которых раньше было три. Комнаты, в которых жила Маргарет со своей служанкой-тюремщицей. Может быть, именно сейчас, но только на несколько столетий раньше его Света в чужом облике сидит в одной из тех комнат и… ждет смерти?

Впервые Тони подумал о том, что Маргарет в той своей жизни должна умереть. Но что тогда случится со Светой? Вернется ли она обратно — или ее сознание исчезнет в тот момент навсегда?

Он встряхнул головой, отгоняя пугающие мысли, еще раз оглядел детскую.

У стены стояла очень большая детская кроватка, над которой висел яркий мобиль — разноцветные блестящие рыбки. У другой стены расположился такой же огромный манеж. Еще в комнате был комод с широкой доской для переодевания, много игрушек и еще какие-то штуки, о предназначении которых Тони даже не догадывался.

Он вспомнил свой панический ужас первых дней после возвращения Светы домой. Тогда Тони еще не знал, что она сможет ухаживать за Мэгги. Конечно, они вдвоем учились делать это, читали книги, смотрели ролики в интернете и даже сходили на несколько специальных занятий. И все равно он понимал, что совершенно не готов стать отцом-одиночкой. Но Света справилась. Конечно, делать всякие детские покупки ему приходилось самому, и тут ему очень помогали советы Веры.

— Мы специально в детскую купили кроватку и манеж побольше, для близнецов, — объяснила Люси. — На тот случай, когда вы будете приезжать. Им вдвоем будет веселее, правда? Пусть привыкают друг к другу.

Тони улыбнулся. Конечно, он не считал, что их дети обязательно поженятся, когда вырастут. Может, они и дружить даже не станут. Или вообще будут считать друг друга полными придурками. Но кто знает?

После ланча Тони прошелся по хозяйственной части замка, поздоровался со всеми знакомыми, принимая поток сочувствия по поводу того, что случилось с миссис Каттнер. Особенно многословным, по обыкновению, был Бобан. Заодно Тони узнал, что тот так и не дописал диссертацию и расстался с Салли. Энни нигде не было видно, спрашивать о ней не хотелось, но Бобан сам доложил, что та второй день больна и находится у себя дома, в Скайворте.

За обедом произошел неловкий момент. Помощник повара Энди, как обычно, приносил и уносил блюда с кухни, Томми и новый лакей Билли прислуживали за столом, Джонсон наблюдал за процессом. Билли, не подумав, что-то предложил Свете, та, разумеется, никак не отреагировала. Парень наткнулся на суровый взгляд Джонсона, смутился, чуть не перевернул поднос.

— Да, есть Светка — и нет Светки, — грустно сказала Люси по-русски, ковыряя вилкой еду на тарелке.

Тони вопросительно посмотрел на нее, Питер перевел.

— Извини, Тони, — Люси перешла на английский. — Возможно, я недооценила проблему, но я привыкну. Не подумай только, что жалею. Что мы пригласили вас. Ни в коем случае.

Тони промолчал. Что тут можно было сказать?

После обеда Люси предложила выпить кофе всем вместе, но Тони сказал, что хочет поговорить с Питером. Они ушли в библиотеку, сели у камина. Джонсон подал им кофе, поставил на стол графин бренди, при этом вопросительно посмотрев на Тони. Тот едва заметно кивнул.