Я Кирпич - О'Санчес

И все-таки я продал. Очень успешно продал, на самом пике роста, но опять моей заслуги в том не было, просто совпало так, просто повезло.

Это произошло еще через пару лет, не совсем спонтанно, и повод был значимый: один из крупнейших и богатейших столичных полугосударственных банков решил заглотить мой «Петростройкомбизнесбанк». Оказывается, именно он все эти годы был таинственным заказчиком скупок. И теперь, накопив значительный пакет, подкрепленный в своих позициях смычкой с центральной властью, сделал категорическое предложение группе совладельцев «ПСКББ», и они его покорно приняли. Поглощение было оформлено как слияние, то есть, владелец одной акции питерского банка лишался ее и получал взамен 333 акции ТЭБ, «Торгово-экспортного банка». Либо мог отказаться от прежних и новых акций, получив денежную компенсацию, из расчета четырнадцати копеек за каждую акцию ТЭБ. Я невольно выбрал последний вариант и в итоге загнал свои почти двести миллионов акций за двадцать восемь миллионов рублей. В ту предкризисную пору это получалось, при валютном пересчете, заметно больше миллиона долларов США! Я даже подоходный налог не платил с обретенной суммы, ибо доказанно владел акциями более трех лет, то есть, избежал уплаты не при помощи махинаций, а честно, в соответствии с существующим законодательством Российской федерации.

На этом мой флирт с бизнесом завершился навсегда, потому что стезя делового человека не привлекала меня никоим образом, равно как и судьба политика, священника, менеджера, кинорежиссера, бандита, писателя, музыканта, художника, ученого, гуру, бродяги, прожигателя жизни, программиста, спортсмена, врача, наркомана, учителя, военного, кутюрье… Что я еще забыл, какие способы самовыражения?.. В малярах я уже был, в дворники не хотел, в менты и в зоотехники тем более…

Купил я себе две однокомнатные квартиры – в центре города и на обочине его, оставшиеся деньги – их оставалось еще очень много по моим меркам – распределил на две части: в валютно-рублевую заначку и в долгосрочный рублевый вклад с приемлемыми процентами. Кстати, вклад – в том же ТЭБе, но заначку, примерно поровну состоящую из рублей, долларов и евро, уложил в банковскую ячейку Сбербанка, чтобы, как говорится, не держать в одной корзине. И стал себе жить поживать, на жизнь зарабатывать… Да, да, жить и зарабатывать! Но волновал меня отнюдь не хлеб насущный… Я мог бы легко обойтись и без трудовых эксцессов, потому что процентов на «вложенный капитал» вполне хватало для удовлетворения большинства моих сравнительно скромных материальных потребностей, но погоня за дополнительным – пусть и небольшим – достатком была для меня чем-то вроде распахнутой двери во внешний мир, где полно замечательных игрушек: захотел – вышел, попрыгал, поиграл, подышал; захотел – обратно заскочил, в свой отдельный домик. А мир, который обрушился на меня по факту моего рождения, был мне любопытен, весьма любопытен, остро любопытен! Кем-то из мудрых сказано о чувстве человеческого любопытства: «Утоляя – да не утоли!» Подходящая мудрость, самая что ни на есть моя: ведь уже не за горами целый тридцатник прожитых лет, но любопытство – по-прежнему одна из самых важных составляющих моего характера. И жажда постичь что-то этакое… самое главное на свете. Ну, например, себя самого, которого я не только любил привычной любовью эгоцентрика, но и… с некоторых пор… стал побаиваться.

Человеку необходимы излишества, поэтому в моем владении две квартиры: «основная» – двушка в Приморском районе, неподалеку от метро «Пионерская», почти рядом с третьей трамвайной остановкой по проспекту Испытателей, если считать от перекрестка с Коломяжским проспектом, хотя, гораздо проще было бы сказать, что расстояние от метро до моего дома – два перегона между тремя трамвайными остановками. С тех пор, как я поумнел, «апгрейдил»… или правильнее, более по-русски будет сказать: «проапгрейдил» прежний свой рассудок на другой, помощнее, родилась во мне утомительная привычка: подолгу мусолить в голове те или иные фразы, мысли, образы, якобы в поисках совершенства и ясности… И ни хрена толку: от совершенства я все так же далек, но зато извожу себя никому ненужными рефлексиями на пустячные темы. Да, главное жилье – это двухкомнатная квартира в Приморском, плюс однокомнатная «филиал» на Васильевском острове, в пяти-шести минутах энергичной ходьбы от Тучкова моста.

«Основная» – это значит, что бОльшая часть важного для меня домашнего скарба находится именно здесь, на Серебристом бульваре: документы личные, банковские, имущественные… Еще ролики, велосипед, и зимняя одежда, и лазерный цветной принтер, и почти все «бумажные» справочники, и художественные альбомы (их у меня целых два, но ничего не выбрасываю, оба храню) и наиболее значимая для меня беллетристика, с каждым годом ее все меньше. Раньше в ценностях числились дисковые фонотека, фототека, фильмотека, но с тех пор, как я перевел фотографии, всю музыку и все фильмы на жесткие диски в моих компах, а самые важные файлы, из тех, что следует хранить как зеницу ока, типа списка паролей и телефонов, угнал, вдобавок, «на облака», всю остальную мелочь, не столь важную, послав сам себе на свои почтовые ящики, – «дивидишная» коллекция утратила стройность и значение: диски в пластмассовых «конвертах» лежат беспорядочными стопками там и сям, по обеим квартирам, невостребованные, запылившиеся… а иные просто раздаю, лишь бы желающие нашлись. Кухонная утварь, постельное белье – более или менее равноценными комплектами наличествуют там и там. Ах, да! Главный интернет – у меня их два – тоже на Серебристом, а «младший» – в квартире на Васильевском. Разница между моими интернетами – в провайдерах, в скорости доступа и в ежемесячной стоимости за этот доступ. Хотя, если честно, даже одного «младшего» мне было бы достаточно через край, чтобы шустро обеспечивать все мои сетевые прихоти и нужды, тем более, что и трубка моя, смартфон, исправно предоставляет доступ в Сеть при помощи третьего провайдера, телефонного. То же самое и с жильем: в принципе, мне и одной однокомнатной квартиры было бы вполне достаточно для удовлетворения почти всех моих бытовых потребностей, да только я никак не могу забыть годы, проведенные в чаяниях об отдельном жилье, когда я по койко-местам в общагах мыкался, в ожесточенных и бесплодных мечтаниях, от которых можно дополнительно сойти с ума даже глупцу, вроде меня тогдашнего. Квартира на Васильевском удовлетворила меня полностью, я там даже ремонта заказывать не стал, разве что мебелью разросся и обои подновил, и ванну заменил на более просторную, а вот панельную однушку на Шуваловском проспекте в Приморском районе, купленную второпях, только чтобы поскорее вселиться В СВОЮ СОБСТВЕННОСТЬ! – я чуть позднее поменял с доплатой на Серебристый бульвар, на кирпичный дом, на двушку, общей площадью шестьдесят четыре метра квадратных. Там я полюбил совершать в одиночестве, в лентяйском кураже, неспешные прогулки – из кухни в спальню, из спальни в кабинет (который я иногда именую горницей, гостиной, в котором никогда не работаю, но зато медитирую, фильмы смотрю или читаю), из кабинета в ванную… На ногах шлепанцы, на плечах халат, на лице блаженная ухмылка лендлорда… Постепенно я пообвыкся существовать в личном, одному мне принадлежащем пространстве, но даже и сегодня, гремя ключами у любой из входных дверей, подмигиваю сам себе и думаю с приятностью: дома! Один запасной комплект ключей от обеих квартир я храню в банковской ячейке, рядом с «ЭнЗэ» наличностью. Гостей же я предпочитаю принимать на Васильевском, особенно барышень, и затрачиваю поистине титанические усилия, чтобы не произошло «смешения сфер»: то есть, те, кто бывают у меня на Серебристом, не подозревают о существовании однюхи на Васильевском острове, и наоборот. Это несложно, я нелюдим. Одна и только одна из моих подруг знала и посещала оба этих адреса, но, увы, мы с нею горячо расстались в позапрошлом году и теперь она живет в Новосибирске, замужем. Звали… зовут ее Ольга. Для меня Ольга и Мария – любимейшие из женских имен, уж не знаю почему.