Поле боя - Украина. Сломанный трезубец - Георгий Савицкий

Тем более что разговаривал новоявленный «замполит» только «державною мовою», но с таким акцентом и на таком суржике,[6]что Верка Сердючка «и рядом не валялась». Тем не менее он считал себя истинным демократом и ярым приверженцем «оранжевого» Президента. Его терпели как неизбежное зло, поступая по принципу «не тронь г… — вонять не будет». Кроме того, это позволило командиру полка рапортовать в Киев о важной патриотической работе, проводимой среди офицеров части, оставаясь на хорошем счету у командования. Как говорится: «С паршивой овцы хоть шерсти клок».

Пока шел нудный доклад «замполита», летчики занимались кто чем: кто-то спал в кресле, кто-то играл на мобильном телефоне или слушал музыку, воткнув наушники-бусины. Олег украдкой читал книгу, но поневоле прислушивался к речи докладчика. Спрятав маленький том в мягкой обложке, он посмотрел на полковника.

«Замполит» напоминал Брежнева в годы «застоя»: «Я — жених! Я — жених! Я же них… не понимаю!» Тема доклада в преддверии учений была наиболее актуальной, хотя и несколько избитой: «Украина и НАТО». По словам докладчика выходило, что блок НАТО создавался чуть ли не для поддержки молодого Украинского государства. Полковник Бут распинался с трибуны о «прозрачности» армии, и усилении гражданского контроля над Вооруженными силами Украины, естественно, все это при содействии «дружественного» блока НАТО.

О том, что при содействии и прямо-таки пламенной поддержке специалистов НАТО здесь же, в Полтаве, американцами были порезаны стратегические бомбардировщики, о том, что согласно прямым американским директивам уничтожаются мобильные и переносные комплексы ПВО, о том, что деградируют Военно-морские силы Украины, докладчик скромно умолчал.

Боже, как надоело слушать эту ахинею! Это даже уже и не ложь отмороженной кучки воров при власти — просто шизофренический бред! Это напоминало поведение вождей Третьего рейха, от которых недалеко ушли «оранжевые демократы». Советская армия уже вела бои в Берлине, а Геббельс орал о «чудо-оружии» и «неминуемом возмездии». Так и сейчас. Вооруженных сил, считай, нет, техника стареет, как и люди. В армии — беспредел. Сейчас Украина занимает 13-е место в мире по численности Вооруженных сил и только «почетное» 126-е место по финансированию. Но зато по количеству генералов-дармоедов на тысячу военнослужащих мы — первые в Европе.

Олег улыбнулся, вспомнив, как на одном из первых таких собраний доконал пана полковника своими историческими познаниями. Тогда Николай Николаевич Бут взялся рассказывать летчикам об истоках украинской государственности и украинской символике. Дескать, сине-желтый цвет государственного флага — это символы неба и пшеницы, а изображение на гербе трезубца символизирует триединство Божественных ипостасей — Бога — Отца, Бога — Сына и Бога — Святого духа.

Но эту стройную концепцию очень быстро разрушил Олег Щербина. Дело в том, что синий и желтый цвета — это геральдические символы Шведского королевства. В ходе Северной войны 1700 года казакам гетмана Ивана Мазепы, который перешел на сторону шведского короля Карла XII, были пожалованы эти цвета как знаки различия. Сечевые же казаки в походы ходили под хоругвями красного цвета. Что же касается изображения трезубца, то это родовая печать, так называемая «тамга», древнего рода Рюриковичей — и к истории государственности Украины не имеет никакого отношения. А все потому, что символы Украинской «державности» разрабатывались украинскими эмигрантами канадской диаспоры, что называется, «на скорую руку».

Тогда полковник Бут крепко сел в лужу, особенно когда Олег упомянул о Большом украинском гербе, о котором горе-демократ в погонах даже и не знал.

Щербина вздохнул и вновь погрузился в чтение.

* * *

Но на этом злоключения летчиков не закончились. После набившего оскомину унылого и бесталанного выступления докладчика летчиков отправили в медсанчасть на собеседование с психологом. Олег очень удивился, ведь психологические тесты никогда не назначаются на конец дня, потому что человек к вечеру элементарно устает, у него рассеивается внимание, подводит память. Поэтому психотесты рекомендуется проводить с утра.

Дождавшись своей очереди, Щербина шагнул в кабинет. Госпожа психолог восседала в кресле, закинув ногу за ногу. Олег невольно скользнул взглядом по ее фигуре — хороша стерва…

— Здравствуйте, пане капитан.

— Здравия желаю.

Психолог откинулась в кресле, так что идеально сидящая форма обрисовала ее грудь. Она очаровательно улыбнулась.

— Капитан Щербина, на сегодня я не планировала никаких психологических тестов. Просто хотелось пообщаться с летчиками, узнать о них побольше…

— Ну и как, узнали?

— К сожалению, ваши коллеги оказались не слишком разговорчивы. Кстати, почему бы нам не перейти на «ты»? Можете называть меня просто Мариной.

— Поймите, капитан, да вам, как специалисту, это и так должно быть понятно — люди устали после инспекционных полетов, — Щербина проигнорировал ее вопрос.

— А вы, капитан? Устали? Может, вам сделать массаж?

Психолог подошла сзади к Олегу и начала массировать ему плечи.

— Нет уж, спасибо за заботу, товарищ капитан, — Щербина повел плечами. — Я считаю, что вам не стоит заходить так далеко в благородном желании помочь человеку.

Фемина убрала руки и вернулась на свое место. Олег внимательно следил за ее реакцией, и в глубине его чуть прищуренных глаз скрывался насмешливый огонек. К своей профессиональной чести, Марина Миронова быстро взяла себя в руки. Она чувствовала, что этому грубоватому капитану удалось ее переиграть. Такие случаи были вопиющим исключением, ведь она всегда добивалась своего, сочетая обычные женские уловки и тонкие психологические приемы. Но все хитрые премудрости оказались бессильны перед волей, жизненным опытом и хладнокровием летчика.

«Ладно, — Марина почувствовала, как изнутри накатывает волна ледяного бешенства. Чтобы справиться с собой, она пододвинула к себе листок и стала что-то черкать на нем. Подняв глаза, она уловила тот самый насмешливый огонек во взгляде. — Ну, ладно, мы еще посмотрим, чего вы добьетесь, товарищ капитан…»

— Что-то еще, товарищ полковник? — вежливо осведомился Щербина.

— Нет. Можете быть свободны, завтра перед полетами я проведу с вами и с вашими летчиками серию психологических тестов.

— Честь имею.

На следующий день на предполетной медкомиссии капитан-психолог Миронова подвергала летчиков различным заумным головоломкам, но офицеры, наученные горьким опытом прохождения врачебно-летных комиссий, знали уже, как нужно отвечать, чтобы их ответы врачи не трактовали двояко. Собрав исписанные листочки, капитан удалилась, а летчики, получив от врача допуск на полеты, быстро побежали к автобусу, который отвозил их на аэродромную стоянку.