Роковая сделка - Григорий Башкиров

– Ну, ты…, – Слон хотел ещё добавить, но взялся за ноги трупа.

Совместными усилиями стащили тело по ступенькам и оставили у входа в подвальное помещение, за облезлой металлической дверью.

Октябрь 1988 года

Обстановка располагала к размышлениям. Через окно пробивались утреннее лучи солнышка и, отражаясь от блестящего колпачка авторучки, прыгали по гладкой поверхности письменного стола солнечными зайчиками.

Старший оперуполномоченный второго убойного отдела Управления уголовного розыска Борисов сосредоточено завершал составление плана оперативно-розыскных мероприятий по делу об убийстве. План представлял собой несколько листов, исписанных мелким аккуратным почерком, и содержал стандартный перечень мероприятий, выполнение которых почти гарантировало составителю раскрытие любого убийства. «Почти» – та мелочь, подразумевающая оперативное мастерство, импровизацию, удачу и всё то, что в совокупности приводило к успеху.

Георгий любил утро. Приходил на работу в Управление пораньше, когда в коридорах пусто, нет дневной суеты. Если и встретится кто по дороге, так это бредущий в туалет, уставший после ночного дежурства опер с красными грустными глазами или шустрая уборщица из числа административно арестованных, отбывающая трудовую повинность прямо в здании Главка.

Нет ничего лучше состояния утреннего покоя, когда не трезвонил телефон, не шныряли взад и вперёд озабоченные сослуживцы. Георгий знал, что именно сейчас его не вызовет руководство, никто внезапно не зайдёт и не испортит настроение. По этим же причинам раннее утро было лучшим временем для размышлений и бумаготворчества. Мозг свеж и ещё не затуманен проблемами или, как случалось иногда к вечеру – алкоголем. Можно просто наслаждаться свободой, купаться в ней. Борисов положил ручку на письменный прибор и встал. Услышал в коридоре тяжёлую поступь. Дверь скрипнула, и в кабинет зашёл Анатолий Птицын. Протянул руку, затем снял куртку и достал сигареты. Вскоре появился Игорь Мухин по кличке Насекомое.

Мухин по молодости, глупости и наивности вляпался в такое дерьмо, что вытаскивали всем уровским «колхозом» под председательством Деда, царство ему небесное и вечная память. После чего Мухин встал на правильный, твёрдый путь и теперь лейтенант милиции. Последними заплыли в гавань под номером 344 и причалили к своим столам Сашка Жуков, плотный, усатый и разбитной опер, и майор Олег Пушинский по прозвищу «старый». Олег любил повторять, что не надо напрягать его по пустякам, потому что он старый больной человек. Так и привязалось к нему «старый», хотя ему было сорок четыре года. Между тем, несмотря на разницу в возрасте и темпераменте, компания со временем сформировалась крепкая и спаянная. Ещё один ценный товарищ Андрей Сухов перевёлся в Управление ИТУ (исправительно-трудовых учреждений), где успешно командовал местными операми. Хороший человек и общий друг. Работал недалеко, поэтому встречи происходили периодически часто.

Как говорил Александр Сергеевич в бессмертном стихотворении «…пора, брат, пора, туда где…», неровным строем все перечисленные выше лица направились в кабинет шефа. Так же разрозненно и беспорядочно прибыли другие сотрудники отдела. Это было устоявшееся со временем начало рабочего дня. Разница в том, что в пятницу, а сегодня, была именно она, явка всех без исключения сотрудников отдела, невзирая на чины и заслуги, обязательна. Исключением из установленного правила могли быть: отпуск, командировка, тяжёлая болезнь и смерть. Но, как однажды выразился один из руководителей, и в этом случае надо предупреждать заранее, чтобы не искали. Но, всё – процесс пошёл, шутки в сторону – заседание продолжается.

После монотонного зачтения сводки о совершённых преступлениях за прошедшие сутки и обсуждения текущих дел, начальник отдела Котов Сергей Павлович объявил, что претворяя в жизнь пожелания М.С. Горбачёва, приступает к «индивидуальному подходу к гражданам». Индивидуальный подход применялся не часто и только в исключительных случаях к нарушителям. На этот раз не повезло операм Ядову, «В» и «Ф».

В минувшую субботу «В» и «Ф», по просьбе Ядова, консультировали последнего при выборе телевизора. После покупки обмыли её. Сначала на телевизоре, затем у телевизора, а потом на скамейке у подъезда. При транспортировке телевизора Ядовым и «Ф» в квартиру, оставшийся не у дел «В» перешёл на другую сторону улицы в кафе, где выпил коктейль, состоящий из коньяка и шампанского, в пропорции, сто на сто. Спустившиеся вниз Ядов и «Ф», «В» на месте не обнаружили. Посчитав, что он уехал домой, перешли на другую сторону улицы, где выпили по коктейлю. После этого тепло расстались. Спустя полчаса в милицию по телефону 02, поступило сообщение об обнаружении трупа неизвестного. Выехавшая на место происшествия оперативная группа, обнаружила на лестнице, ведущей в подвал дома Ядова, в смерть пьяного «В», который, вызванным спецтранспортом был отправлен в медицинский вытрезвитель, откуда забран дежурным опером отдела и доставлен в свой кабинет. Вот и вся история. Неприятно, но факт. Ядов и «Ф» получили по полной программе за то, что бросили товарища в трудном положении. Как не возмущался «Ф», что они не виноваты, что этот гадёныш (при этом, со злостью указал пальцем на «В»), сам напился в одиночку. Ничего не спасло от взыскания – товарищей бросать нельзя. Как не странно, но самого виновника случившегося по фамилии «В» даже не обсуждали.

* * *

Зазвонил телефон.

– Слушаю, Котов, – Палыч поднял руку, призывая к тишине. – Где? Кто обнаружил? – Добро, выезжаем.

Котов сделал запись на листе бумаги, затем позвонил дежурному и вызвал служебную автомашину.

– Труп неизвестного с ножевым ранением, – невозмутимо пояснил он, поднимаясь из-за стола. – Совещание закончено. Борисов и Птицын со мной.

«Хорошенькое начало трудового дня», – подумал Борисов. Посмотрев на Птицына, прочитал в его разом потухшем взоре нескрываемую досаду. Дело в том, что сегодняшний вечер у Борисова и Птицына был уже расписан буквально по минутам и распределены роли. Казалось, что никакие обстоятельства не могут воспрепятствовать двум ещё далеко не дряхлым мужчинам посетить учреждение коммунального хозяйства, а по-простому баню в компании также двух весьма симпатичных девиц, приятельниц Птицына. Анатолий Птицын, а проще Воробей, был закоренелым холостяком, но не женоненавистником. Как раз совсем наоборот и с размахом. Многие женщины в управлении при упоминании имени Птицына смущённо опускали глаза и переводили разговор в иное русло. Если подойти к проблеме объективно, то непомерный успех Воробья у женского пола, с первого взгляда, был труднообъяснимым феноменом: Чуть выше среднего роста, тонкой кости и немного сутулый, он и передвигался как-то нестандартно, опустив правое плечо. Костюм на Воробье сидел мешковато. К тому же он имел привычку засовывать руки в карманы, оттягивая и так свисающие плечи пиджака. Следует добавить, что Птицын носил обувь сорок седьмого размера и при ходьбе ногу ставил тяжело и твёрдо. Если не видеть Толю, то можно было представить, что навстречу движется борец – суматори (сумо – японская борьба между очень тяжёлыми мужиками). Светло-русые редкие волосы Толя зачёсывал на низкий пробор, длинными прядями скрывая пробивающуюся плешь.