Любовь в сети и наяву - Светлана Лубенец

Часа через полтора Нина выключила компьютер, поскольку все же надо было садиться за уроки. Митя Алексеев так и не прислал ей ни одного сообщения. Она несколько раз порывалась написать ему сама, но все-таки отказалась от этой затеи. Пожалуй, не стоит навязываться. Все равно одноклассники, которые «висели» в сети, были уверены, что между Ниной Кирьяновой и Митей Алексеевым довольно продолжительное время велась самая оживленная переписка.

Два дня Нина провела в самом отвратительном расположении духа. Митя сидел с ней за одним столом на всех уроках, потому что Наташа Федорова, чье место он занял, все еще болела. Он вполне весело и непринужденно общался с Ниной на некоторых переменах. Треп был легкий, бестолковый. Девочка никак не могла заставить себя поговорить с ним серьезно о том, что не следует на странице, которую ему дали во временное пользование, вести себя так нагло. Например, видеоролики, что он разместил на ней, совершенно не работали на образ того Мити Алексеева, который усилиями Нины уже давно сложился в мозгу их одноклассников.

Тот идеальный молодой человек никак не мог упиваться катастрофами и мордобоем. Нинин Митя не мог любить пошлые боевики с горами трупов, вымазанных бутафорской, малиновой, как вишневое варенье, кровью. Он не должен помещать в альбомы дурацкие фотографии, где выглядит полным идиотом. Особенно Нину бесила фотка, на которой Алексеев держал в руках помойного кота с разинутой пастью, видимо, орущего благим матом. Митя на снимке так же, как кот, широко раскрыл рот и казался при этом настоящим дегенератом. Конечно, Нина, как настоящая хозяйка его страницы, могла все снести на корню одной левой, но решила пока погодить.

Она никак не могла начать разговор с Алексеевым о странице, потому что в школе перед ней находился, как ей казалось, совершенно другой человек. Митино лицо было явно отмечено интеллектом. Он говорил хорошим, грамотным языком, никогда не употреблял такое ненавистное Нине слово «блин». Пару раз Алексеева уже вызывали к доске, и он отвечал вполне достойно. Все сразу поняли, что он не зубрит, а легко ориентируется в пройденном материале. Словом, настоящий Митя Алексеев был почти таким, каким задумывала своего виртуального героя Нина. Зачем же на сайте «Все к нам!» он выставлял себя полным придурком? Где же он настоящий? Или в Алексееве, как в любом другом человеке, намешана куча всякой всячины? В школе он серьезен и прилежен, чтобы получить знания, с которыми можно будет потом поступить в престижное учебное заведение, а на интернет-странице отрывается по полной? Если это так, то все же очень странно… Вот если уж ей, Нине, перестали быть интересны картонные куклы с бумажными платьями, так она не станет их теперь обсуждать даже и на сайте, хотя раньше каждый день переписывалась с такими же, как сама, девчонками-фанатками и даже состояла в группе «Кукольный рай».

Кроме того, Нине очень нравился тот Митя, с которым она встречалась в школе, и потому не хотелось начинать с ним неприятный разговор. Кто знает, куда он заведет! Вместо того чтобы составить в уме план беседы о его отвратительных фотографиях на странице сайта, она придумывала, как бы половчей назначить ему свидание. В конце концов, пора уже было пройтись с ним рядышком по своей улице и даже, возможно, заглянуть в подъезд 34-го дома, где в просторном холле перед почтовыми ящиками в холодную погоду тусовались одноклассники. Вообще-то Нину совершенно не интересовала их подъездная тусовка, но надо было наконец предъявить всем Митю по полной форме. Они же как бы встречаются.

Да-а-а… вот это самое «как бы» расстраивало девочку больше всего. Она многое отдала бы за то, чтобы встретиться с Митей по-настоящему хоть один раз, потому что где один раз, там и другой… Пожалуй, она готова даже принять его вместе с пошлыми видео и паршивой группой «Смог». Можно ведь парня потом как-то и переориентировать. Он обязательно поддастся! Он разберется, что в этой жизни настоящее, а что нелепо и преходяще, как песни этого «Смога». Потом можно будет пригласить Алексеева домой и познакомить с папой. Ну… с мамой, конечно, тоже, но папа обязательно сумеет заинтересовать его своей коллекцией. Отец Нины – заядлый нумизмат, он давно собирает старинные монеты. У него есть такие редкие экземпляры, что коллекционеры из самой Москвы приезжали, чтобы только на них полюбоваться. Митя тоже обязательно восхитится, а потому придет к ним в дом еще раз, а потом еще…

Но начать разговор с Алексеевым о свидании Нина тоже никак не могла. Все же принято, что приглашать должны не девушки, а молодые люди… На уроке ОБЖ Кирьянова наконец решилась и написала соседу записку: «Раз уж ты согласился на мое предложение, давай встретимся сегодня вечером. Легенду о наших отношениях пора подкрепить действиями. Погуляем, пройдемся перед нашими ребятами, и поедешь домой. Как?»

«Вообще-то у меня сегодня дела», – ответил ей Митя.

«Ну… выбери какой-нибудь другой день, когда ты свободен», – не стала сдаваться Нина.

Митя довольно долго не отвечал, и девочка уже собралась сама предложить ему встречу в ближайший выходной, но он наконец подвинул к ней листок, где было написано:

«Ладно, давай лучше сегодня, а то мне потом совсем некогда будет».

Нине очень не понравилось, что ему будет некогда с ней встречаться, но она решила пока довольствоваться тем, на что он согласился. В конце концов, в ее силах на этом свидании заинтересовать Алексеева собственной персоной так, чтобы ему захотелось встретиться с ней еще и еще. И она написала:

«Тогда сегодня в 19.00 на крыльце нашей школы, хорошо?»

«ОК», – ответил Митя.

…Уже в шесть часов вечера Нину начало трясти мелкой противной дрожью. Она вдруг поняла, что ничем особенным не сможет заинтересовать Митю. Внешне она, конечно, далеко не дурнушка, и умом природа вроде бы ее не обделила, но она постоянно испытывает перед Алексеевым непонятную робость. А когда человек робеет и смущается, он выглядит далеко не лучшим образом.

Вот, казалось бы, что ей смущаться? Раз уж Алексеев сразу не высмеял ее придумку и даже согласился участвовать в представлении, что уж теперь так трепетать перед ним? Как это что? Нравится он ей, вот она и трепещет… А ему, похоже, она, Нина, абсолютно безразлична. Не противна, конечно, но он вовсе не горит желанием завязать с ней настоящие романтические отношения. Но почему? Может быть, у него осталась девушка в той, другой школе, что на Балканской улице? Ну и что? Была, была девушка, да и сплыла! То есть хорошо было бы, если бы она сплыла… Нина наверняка не хуже той девушки! Вот она сейчас так красиво накрасит глаза, что Митя Алексеев, как ее увидит, напрочь забудет думать обо всех других девушках, сколько бы у него их ни было! Или не красить? Пусть влюбится в нее натуральную, некрашеную… А вдруг не влюбится? Пожалуй, лучше все-таки накраситься… Как-то привычнее…

К половине седьмого у Нины от бесконечных раздумий так заболела голова, что захотелось лечь в постель, закрыться с головой одеялом и заснуть сразу уж до самого утра. Чтобы никаких тусовок, никакого Алексеева…

В постель она, конечно, не легла, а нашла в аптечке таблетку анальгина, сунула ее в рот и отправилась в кухню за водой. Таблетка, размокая на языке, медленно наполняла рот отвратительной горечью. Нина, торопясь поскорей запить, плеснула из чайника воды в чашку с недопитым чаем и глотнула бледно-желтую жидкость с роем кружащихся в ней чаинок. Эта самая жидкость умудрилась просочиться в желудок вместе с чаинками, минуя таблетку, которая самым отвратительным образом застряла в горле. Нина закашлялась до слез, пока полуразмягшая таблетка не выскочила у нее изо рта и не приклеилась к дверце навесной полки. Девочка резким злым движением смахнула ее на пол, глотнула воды прямо из носика чайника и посмотрела на часы. Без пятнадцати семь. До школы, где назначена встреча с Алексеевым, она, конечно, успеет добежать, а вот заново накрасить глаза – это вряд ли. Ну и ладно…