Дендрофобия - Наталья Горская

Некоторые наивные люди считают, что лес – это самовосстанавливающийся и даже легко возобновляемый ресурс. Но наука подсчитала, что, например, для возрождения русской тайги, гибнущей от ежегодных летних пожаров, варварской вырубки и бесхозности, не хватит и сотни лет. Когда и зачем мы вбили себе в голову, что такое варварское отношение к своим богатствам есть наша национальная черта? А не попробовать ли нам объявить «исконно-русскими» чертами характера какие-то более разумные привычки, а не только пьянку, воровство и инфантильность? Авось, и они приживутся.

Растения вообще и деревья в частности всегда играли заметную роль в жизни человечества. Дерево стало первым домом и источником пропитания самых далёких предков человека. Дерево было культом поклонения во многих древних религиях. Лес для касты друидов являлся одухотворённым и священным существом, и двадцатилетнее отшельничество в нём было первым этапом посвящения. Куст розы в обществе розенкрейцеров почитался наравне с крестом. Раскол внутри могущественной организации мог произойти из-за «распиливания вяза»[7], а долгая и кровопролитная бойня в средневековой Англии получила поэтичное название Войны Алой и Белой розы. Образ дерева использовался в фольклоре практически всех стран, где есть или когда-то был лес. Как у Булата Окуджавы: «Былое нельзя воротить и печалиться не о чем. У каждой эпохи свои подрастают леса». Но что делать, если новая эпоха не только лес предшественницы уничтожит, но и своего леса не оставит?

Наш парк пока не рубили. В Администрации не было денег на оплату такой сложной и опасной работы. Но некоторые решили, раз парк объявлен persona non grata, в нём можно устроить помойку. У нас же ничего не изменилось в сознании со времён Гоголя, и если поставят где какой забор, то вскоре около него будет навалено всякого сору на сорок телег, и никто не сможет сказать, откудова и взялось-то столько всякой дряни. Или всё-таки что-то изменилось? Потому что теперь и забор ставить не надо, и без него натащат целый курган разнообразной грязи.

Кому парк был дорог, ходили убирать эти кучи мусора. А как же он может быть не дорог, если это едва ли не единственная достопримечательность нашего города? Конечно, не считая памятника Вождю мирового пролетариата, который ещё в Перестройку то пытались снести, то куда-то перенести, то спилить верхнюю часть и сделать бюст, а нижнюю… А нижнюю-то часть куда-то тоже надо девать! В конце концов, так намаялись с этим каменным идолом, что проветрившиеся на свежем воздухе при физическом труде мозги обругали своих обладателей: «Кому он, собственно, мешает? Ну, ладно бы весь город был утыкан разнообразными памятниками и скульптурами, а то ведь он тут один одинёшенек! Оставьте вы, ей-богу, старика в покое – мало ль что». Воткнули его у Дома Культуры: места там много, а украсить нечем.

И вот угроза сноса нависла над парком. В ожидании погибели он зарастал отходами. Мы их убирали, но на другой день они снова «вырастали» с завидным постоянством. Словно соревнование какое, кто кого упорней окажется. Есть категория людей, с которых постоянно валится хоть какой-нибудь да мусор. Как с коровы навоз после выпаса. И складывается впечатление, что эти люди обитают преимущественно в нашей многострадальной стране. Попил такой человек лимонаду, и пустая бутылка уже летит в кусты цветущего шиповника. Поел орешков или чипсов – да на здоровье! Но яркая упаковка из-под них уже «украшает» ближайшую канаву, и без того выложенную, как бассейн плиткой, разными видами пакетов и коробок. Ну, слава те господи, поел-попил, теперь надо покурить. И полетели окурки, пачки из-под сигарет, сморкание в пальцы, харканье на всю округу, чтобы дрожали стекла соседних домов. Для таких людей нет ничего более невыносимого, что кто-нибудь не услышит или не заметит шумной деятельности их нутра. Уж теперь-то, казалось бы, всё: и желудок набил каким-то непонятным содержимым, и попил, и покурил… Ан нет, не тут-то было! Наступает деликатный момент: надо нужду справить, для чего выбираются заросли живописной сирени. Да что говорить про наш город, если В Петербурге доводилось наблюдать, как респектабельная на вид молодёжь делает это в кустах прямо у Адмиралтейства, хотя рядом есть туалеты! Наш человек не ищет лёгких путей в решении проблем, наш человек готов голым задом на колючки декоративного кустарника сесть, чтоб никто не думал, что он кого-то там боится или стесняется! Пущай все знают, как смел и раскрепощён наш человек… забитый и затюканный системой.

После этого цикл «поел-попил-покурил-покакал» повторяется заново, и так до бесконечности. Наш современник словно разучился питаться за обеденным столом. Видимо, от образованности своей и неслыханной доселе продвинутости, но у него теперь все желудочно-кишечные процессы осуществляются на людях. Иначе, должно быть, никак не может. И остаётся от такой «ходячей цивилизации» очень неприглядная окружающая среда. При этом человек говорит про грязнуль, что они подобны свиньям, хотя ни один поросёнок так и не сумел переплюнуть его по нечистоплотности. Мы любим приписывать хитрость лисам, жестокость волкам, трусость зайцам, хотя всё зверьё вместе взятое «отдыхает» в сравнении с проявлением этих характеристик в нас самих. И деревья в нашей стране выполняют ещё очень важную и нужную функцию: они прикрывают своим великолепием грязь и мусор. Загляните в сердцевину любого кустарника, и вы сами увидите, что человек доверил ему «хранить».

«Осень – время выбрасывания в лес отслуживших летом и теперь ненужных людям вещей: стекла осколки, бутылки, консервные банки, детские игрушки, старая обувь, части велосипедов, детали мотоциклов, холодильники, газовые плиты, и прочее, и прочее, и прочее… [Они] образуют стихийные свалки – обширные и богатые. Гуляя по лесу, не могу миновать ни одной. Именно здесь я нашел множество предметов, выразивших потом мое отношение к миру», – писал создатель «гроб-арта» Вадим Сидур, который даже печь не топил дровами, потому что в каждом полене видел будущую скульптуру.

К тому же, деревья великолепно маскируют нашу неприглядную архитектуру. Если вообще можно назвать архитектурой то, чем застроена наша страна. Сооружения с покосившимися стенами и облупившейся штукатуркой, под которой проглядывает деформация кирпичной кладки, облезлые хрущёвки-коробки с балконами, которые жильцы по причине тесноты жилища используют как чуланы для разной рухляди и хлама, коих у нищеты всегда много из-за нестабильности жизни. Убрать деревья, и взору откроется картина с сараями, ржавыми гаражами, гнилыми заборами из горбылей, верёвками с застиранным нижним бельём и канавами с мусором. Ещё куда ни шло, если бы наш город был застроен домами в стиле барокко, рококо или с использованием каких-то современных конструкций, чтобы было на что посмотреть. Ладно бы, над горизонтом возвышались прекрасные дома серий «Айсберг», «Колос», «Призма» или даже «Бекерон». Или был бы в городе хоть один Дом-парус, а то и красавцы МПСМ, С220 или С222 (строители поймут, о чём речь). Так нет же: всё заставлено знаменитыми «хрущёбами» К-7. А вместо барочного стиля есть только «барачный»: сохранилась целая улица бараков у самой железной дороги, часть которых уже разрушилась от времени и сотрясений при прохождении грузовых поездов. Наш отечественный архитектурный стиль можно назвать просто: «Мир – хижинам, война – дворцам». Дворцы на слом, а на их место – хижины. Дёшево и сердито.