Мой лучший роман - Елена Усачева

Горлышко открытой бутылки ткнулось в Катюшину сторону. Жданова растерянно привстала.

– Она не будет, – за сестру ответил Пашка. – Ты себя не забудь, а остальные о себе сами позаботятся.

– Ну, как хотите, – миролюбиво согласился Тим, щедро наливая себе полный пластиковый стаканчик.

– Ну, и я присоединюсь, – подскочил к Тиму Стас. – Серов, ты как?

Разговор потихоньку стал возрождаться. Поговорили о погоде и о первых грибах. О реке. О том, кто что собирается делать в ближайшее время. Белка все больше молчала, ожидая своего «звездного» часа.

Приготовилось мясо. В золу бросили картошку. Шашлык оказался жестковат.

– А у тебя здорово получилось! – обращаясь к Стасу, воскликнула Огурцова, с трудом прожевав один кусок. – Я и не думала, что ты кулинар.

– Да ладно, – смутился Фролин. – Шашлык как шашлык.

– Нет-нет, – пристально посмотрела ему в глаза Белка. – Очень хороший шашлык.

И тут впервые за весь вечер Стас внимательно вгляделся в лицо Огурцовой.

– А давайте выпьем за мясо, – подалась вперед Белка. – Мои родичи всегда на праздниках пьют за хозяйку и удачный стол. Почему бы и здесь этого не сделать?

В пластиковом стаканчике плеснулось вино. От него пахло чем-то сладким.

– Ну вот, сейчас Огурцова напьется, буянить будет, – ехидно протянул Тигра.

Белка успела увидеть удивленно распахнутые глаза Катюши и опрокинула в себя содержимое стаканчика.

– Что-то мы тихо все-таки сидим. – Тим и секунды не мог оставаться без дела. – Я смотрю, у вас тут магнитофончик завалялся. Ну что, девчонки, может, потанцуем?

Тишину рощи разорвало дробное «тумс, тумс, тумс», и Тим первый стал притопывать в ритм ногой.

– Ребяты, зажигай! – захлопал он в ладоши.

Клёпа недовольно отложил гитару.

Первой вскочила Катюша, ей давно хотелось подвигаться. Стас рывком поднял с места Ларису и потащил ее на импровизированный танцпол. По ходу он подхватил Лягушку. И вскоре почти все танцевали.

Белка выдерживала приличествующую случаю паузу. Все должны были заметить, что она не танцует, и хотя бы пару раз позвать в общую толкотню. От пледа и лавочки ее оторвала Катюша.

– Ну, что ты сидишь? – потянула она Изабеллу за руку. – Не кисни.

Огурцова встала сбоку, так, чтобы танцующий Стас мог ее видеть, и стала не спеша двигаться, не попадая под музыку.

– Веселее, Огурцова! – Фролин наконец заметил ее. – А то замерзнешь.

В ответ Белка улыбнулась и стала двигаться еще медленней.

– Огурцова, да ты сейчас умрешь, – не выдержал Стас. – Иди сюда!

– Я не умею по-другому, – тихо отозвалась Белка, останавливаясь.

– Сейчас мы тебя научим родину любить! – Фролин схватил Белку за руку, втащил в центр танцующих, как-то незаметно отодвинув в сторону Ларису. – Повторяй за мной!

Но только он начал показывать танцевальные па, как музыка сменилась.

– Потанцуем? – нагло глядя ему в глаза, спросила Белка. В ней проснулся азарт охотника. Ей необходима была победа. Оглушительная победа ее очарования и тактики. Только тогда она почувствовала бы себя хорошо.

– Легко, – бросил Фролин. Он положил руку Огурцовой на бедро и резко придвинул ее к себе.

Белка чуть улыбнулась. Она побеждала. Выпитое вино толкало ее на подвиги. Еще немного, и всеобщий любимец Стас будет валяться у нее в ногах, признаваться в любви и носить на руках. Вот тогда Максим узнает, от какого человека он с такой легкостью отказался.

Музыка играла бесконечно долго, от непрекращающегося вращения у Огурцовой закружилась голова. Из-за этого она все больше и больше висла на Фролине.

– Что-то мне нехорошо, – прошептала она ему на ухо.

– Сейчас мы это исправим.

Медленная музыка все еще кружила по поляне неспешные пары. В роще было уже темно.

– Садись.

Стас усадил обмякшую Огурцову на траву. Белка тяжело вздохнула и откинулась, упершись локтями в землю. Она была необычайно довольна собой. Завтра Катюха с ума сойдет от зависти…

Додумать свою мысль она не успела, потому что Фролин начал ее целовать. Он впился губами в ее губы, больно стукнув по зубам.

– Стас, подожди, – прошептала ошарашенная Огурцова, распахивая глаза.

– Сейчас, сейчас. – Стас и не думал прерываться. – Сейчас все пройдет.

Он стал с громким причмокиванием целовать ее в лицо и шею.

– Что пройдет? – Белка попробовала увернуться от липких губ слишком резвого кавалера. – Может, ты мне что-нибудь сказать хочешь?

– Да что тут говорить? – между делом фыркнул Фролин, всем телом наваливаясь на Огурцову и подминая ее под себя.

Белка почувствовала, как быстрые руки начали шарить по ее телу, и стала вырываться.

– Отстань от меня! – пыталась она докричаться до зажмурившегося Стаса. – Ты меня не так понял!

– Да все я понял, – на секунду остановился Фролин и довольно улыбнулся. – Что тут не понять? Ты весь вечер так смотрела, как будто прямо на глазах у всех набросишься на меня. Честно говоря, я еле дотерпел до танцев.

– Как смотрела? – Белка с трудом понимала, что ей говорят. – Никак я не смотрела! – Она снова начала вырываться. – Я думала, я тебе нравлюсь.

– Очень, – причмокнул Стас и снова полез с поцелуями.

– Прекрати!

Белке стало страшно. Фролин ее не слышал и, судя по всему, слышать не собирался. К своему ужасу, Огурцова поняла, что находится один на один с человеком сильнее ее. И впервые ее желания не играли здесь никакой роли.

Стас уже пытался стянуть с нее футболку.

– Помогите! – завопила Белка, стремясь освободить из железной хватки хотя бы руку. – Мамочка!

– Не ори, дура! Всех зайцев распугаешь.

– Пусти меня!

Ей стало нечем дышать. Огурцова сильно дернулась, и неожиданно все закончилось. Она смогла вскочить. В темноте Белка никак не могла понять, куда бежать, поэтому бросилась напролом. Вокруг были непроходимые кусты. Они царапали руки, цеплялись за ноги, хлестали по лицу. В какой-то момент Огурцовой показалось, что это Фролин ее догоняет и хочет схватить. Заорав, она метнулась в сторону и вдруг оказалась на свободном пространстве.

Прямо перед ней стоял Максим. Лицо у него было странное. Словно он видел всю эту ужасную сцену в кустах и теперь хочет что-то Белке сказать, но не решается.

Огурцова попятилась и с рыданиями помчалась прочь. Ее жизнь, размеренная, правильная жизнь, в которой все было так понятно и просто, рушилась у нее на глазах, а она даже не могла подставить ладони, чтобы собрать разлетающиеся осколки.