Книги онлайн и без регистрации » Классика » Запретная зона - Анатолий Калинин

Запретная зона - Анатолий Калинин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 79
Перейти на страницу:

Уже у машины догнал его Федор Иванович:

– Не забудьте, Василий Гаврилович, напомнить Автономову и про Коптева. Наша бумага уже вторую неделю у него лежит.

Дождь перестал. Но и омытые им звезды не могли бы поспорить с огнями, которые, чем ближе было к полуночи, тем все ярче разгорались внизу, под нависшей над поймой кручей.

8

Из углового окна управления пробивался сквозь малиновую штору свет, окрашивая еще невытоптанную лебеду. Раньше здесь был станичный выгон.

Когда Греков вошел к Автономову в кабинет, тот сидел, сцепив руки и подперев ими подбородок. Глаза у него были закрыты, китель вздымался и опускался на груди. Что-то заставляло его единоборствовать с усталостью в этот час, когда давно уже все спали. Не только в управлении – по всему поселку померкли окна. И батарея телефонов на тумбочке справа от стола Автономова не подавала признаков жизни.

Но едва Греков переступил порог кабинета, как Автономов, открывая глаза, совершенно свежим голосом, в котором всегда чудилась насмешка, спросил:

– Ты где это по ночам бродишь? Я тебе и в политотдел звонил, и Валентину Ивановну разбудил. В такое время все организованные люди спят. Где был?

– У Цымлова, – садясь, ответил Греков.

– И от него, заряженный какой-нибудь очередной идеей, – ко мне на штурм? – уже с нескрываемой насмешкой в голосе спросил Автономов.

– Почти.

– Выкладывай, – миролюбиво согласился Автономов. – Мне все равно дожидаться звонка министра. Но сперва расскажи о проране.

Обратно на левый берег Греков поехал от Цымлова не по наплавному мосту, а через проран и убедился, что Федор Иванович не напрасно был так уверен. Еще месяц – и можно будет перекрывать русло Дона.

– Если, конечно, не задержит нас с отводным каналом Гамзин, – заключил Греков.

Автономов усмехнулся:

– Если ты так уверен в Цымлове, то в Гамзине я тем паче. А с Приваловской?

– Там стоило бы лучше разобраться.

– Вот и разберись. Ты же в тридцатом году там людям райскую жизнь обещал.

– Этого я, между прочим, не обещал, – закипая раздражением, сказал Греков. Не любил он, когда Автономов начинал разговаривать с ним в таком тоне.

– И если надо, то без лишних церемоний с районными властями бери там все в свои руки.

– Но это уже после засыпки прорана.

– Не опоздай. Скоро вода начнет нам пятки мочить… Ну а теперь хочешь я сам скажу, по какому делу тебя сегодня уполномочил твой Цымлов.

– Он такой же мой, как и твой.

Автономов отвел его слова жестом.

– Не скажи. Я же не отрицаю, что Гамзин – тот больше мой. Но и без твоих слов мне уже известно, какой Цымлов замышляет новый человеколюбивый акт.

– От кого, Юрий Александрович, тебе это известно, если не секрет?

– У меня от тебя секретов не может быть. Ты же моя партийная совесть. Кого Цымлов через два дня на третий присылает ко мне на доклады вместо себя?

– Козырева?

– Но у человека, как тебе известно, кроме чувства совести, должно быть и чувство долга. Мой долг не позволяет мне обходить закон.

– Ты, Юрий Александрович, помнишь того ЗК, который прыгнул на льдину и погасил шнур?

– Что-то припоминаю, но смутно.

– Это был он.

– Кто?

– Молчанов.

Только на секунду колебание отразилось на лице Автономова.

– Это еще ничего не доказывает. Во время войны многие из лагерей попадали в штрафроты. Случалось, и зарабатывали звезды Героев Советского Союза. Но мы давно уже не по законам военного времени живем. Сегодня его расконвоируй, а завтра он опять сунет кому-нибудь под лопатку перо.

– И все же на этот раз твои информаторы обманули тебя.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Загляни в свою синюю папку и ты сам увидишь, о чем теперь тебя просит Цымлов.

Пошарив рукой в тумбе стола и раскрыв перед собой синюю папку, Автономов продолжал небрежно улыбаться, но Греков видел, как уже порозовели его щеки, улыбка, подергивающая уголки рта, все больше начинала напоминать гримасу, а руки шарили на столе: передвигали чугунную пепельницу, откручивали и закручивали ручку на пресс-папье. Больше всего Автономов не любил быть обманутым.

– Козырев свое получит, – сказал он. – Но из этого еще не следует, что и человеколюбивый проект твоего Федора Ивановича под аплодисменты пройдет.

– За что ты, Юрий Александрович, его не любишь?

– Разве это заметно?

– Даже слепому.

– Теперь и ты ошибся. Не его я не люблю, а когда он начинает ковыряться.

– Как это понимать?

– Наше дело строить, а не лезть в дебри.

– Боишься заблудиться?

– Не нами заведено.

– И на этом можно поставить точку?

Автономов долго не отвечал, склонившись над папкой. Большая белая рука его лежала на стекле, отражаясь в нем, как в зеркале. Когда, подняв голову, он взглянул на Грекова, тому показалось, что под фамильярной грубостью Автономов старается спрятать что-то другое.

– Вася, девичья твоя душа, – сказал он осевшим голосом, – почему ты не пошел заведовать детскими яслями? Сушил бы теперь пеленки, вместо того чтобы обращать меня здесь в христианскую веру. Скучновато мне бывает с тобой. – Автономов вдруг придвинул к себе папку и, размашисто написав на углу листа: «Разрешаю В. Молчанова перевести из правобережного района в центральный», поставил: «Автономов».

– Как у министра, – пошутил Греков.

Небрежным движением подавая ему через стол лист, Автономов холодно взглянул на него.

– В том-то, может быть, и загвоздка, что не я министр.

Из приемной, открыв дверь спиной, вошел его порученец, держа по стакану чая в подстаканниках в каждой руке. Поставив их на стол, он хотел удалиться, но Автономов остановил его:

– Гамзина нашел?

В глазах порученца мелькнуло беспокойство.

– Он уехал.

– Куда?… – с еще большим беспокойством порученец взглянул на Грекова. Но Автономов сурово напомнил: – Тебе пора уже знать, что от начальника политотдела у меня секретов не может быть.

– На катере вверх по Дону.

– Что за прогулка при луне?

– К утру он вернется, – заверил порученец.

– И сразу же его ко мне на доклад.

После того как за порученцем закрылась дверь, Автономов, помешивая ложечкой в стакане чай, коротко взглянул на Грекова:

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 79
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?