Разговор с душой - Дмитрий Головаченко

Но в такой непростой ситуации, когда человеческая жизнь заходит в тяжелые переживания, осознание своего положения, возраста, существует вероятность его непринятия. Такая, альтернативная реальность еще страшней, чем сам возраст. Мне, как и многим, попадались люди, которые в свои уже немолодые годы произносили лозунги, больше подходящие для молодых парней и девушек, нежели для них, уже седых и немного потрепанных жизнью. Иногда второе дыхание выглядит как укол врача перед кончиной пациента, по-другому сложно назвать любовные романы, потехи людей, чья жизнь скорей должна напоминать созидание и осознание, а не попытку играть в молодого бойца. Когда человек, мужчина чаще всего, в возрасте 50–60 лет или старше начинает пытаться играть 20-летнего, это смотрится нелепо, даже смешно. Смешно всем, кроме него самого. Но что привело его сюда, что заставило человека пытаться обмануть себя и жизнь?

Зачастую человек не сильно отягощает себя размышлениями о том, в какой реальности он живет, куда двигается. Помню, как тетя моей жены обратилась перед свадьбой с вопросом: «Ты в свои двадцать пять очень хороший человек. Интересно, каким ты будешь в сорок?» Если честно, тогда ее вопрос показался мне странным и неуместным. «Что тут думать, – размышлял я, – конечно, таким же, как и сейчас». Прошло немало времени, пока я смог уяснить, что нет нейтральной точки, места, где переждать. Человек идет либо вверх, либо вниз. Попытка человека не признавать возраст, уходя от реальности, это не попытка расти, это попытка не упасть. Так же, как я, многие другие люди не склоны видеть свою жизнь как постоянное духовное усилие в попытке вырасти. Но жизнь складывается иначе, и в суете, житейских заботах человек вместо роста видит сопротивление, которое очень часто тянет его вниз. Он воспринимает жизнь без усилий, жизнь, где много фантазий, но их нужно постоянно поддерживать, чем-то питать. Так и получается, что реальность и представление начинают играть свою игру, все меньше соприкасаясь в человеческой душе. Но с чего все начиналось, как изначально было в нем?

Все начинают свою жизнь с чистого листа, с детства. Детская простота, прямота, искренность – это то, что умиляет сердца людей. Всякий человек видит чистоту, любовь, искренность. Каждый ребенок чист, и даже плохие поступки, которые он совершает в юном возрасте, не несут большого, явного зла. Любой ребенок чувствует в себе большой запас доброты, энергии, но в процессе становления на него накладывается множество масок, тех стереотипов, которые не всегда были верны, которые, возможно, ущербны и разрушают душу.

Однажды мне пришлось вступить в полемику с мужчиной, который задавал вопросы о Боге. Я спросил, во что он верит. «В Бога не верю, – ответил он и продолжил: – А вот в черную кошку верю, там сила». Я долгое время пытался понять смысл, последовательность размышлений о вере этого мужчины, его взгляде на ситуацию. Подобный вопрос при всем должном усилии никогда не будет решен, но горел простой вопрос: какая разница, во что он верил – в черную кошку или серого бегемота, – важно, что ему это давало. В наш век расчетливости, прагматичности, где добро можно посчитать – например, переведя деньги на благотворительный счет, – почему бы не спросить: что это мне дает? Что же дает тому человеку его вера: он стал больше радоваться или появился новый смысл в его жизни? Выбор любой реальности должен строиться на попытке обрести, продвинуться, а не попытке защититься и не упасть. Страх – плохой мотиватор, тогда как попытка обрести любовь, ясность ведет человека в нужном направлении.

Человеку в процессе его взросления, духовного становления необходимо обрести правильные установки, взгляды, которые не защищают его от падения, а, напротив, направляют его в лучшую сторону, порождают в нем любовь, доброту. В столь широком многообразии взглядов на жизнь, попыток восприятия реальности как выбрать верную, отделить разрушающую и деструктивную?

Самая большая аксиома жизни, которую желательно обрести человеку в начале жизненного пути, – это реальность добра, того, что все в этой жизни к лучшему. Если я родился в городе в определенном окружении, в семье, где в меня вложили духовные уклоны или их отсутствие, – это есть самое лучшее, что может быть для меня. Но люди любят альтернативу, она придает человеку некоторую страсть. Им нравится многополярность, нравится снимать фильмы о добре и зле, будто эти понятия имеют близкую по воздействию силу. Но со временем все забывается, добро и зло никогда не были равны и не будут. Преступнику кажется логичным украсть и заработать сто долларов, потом веселиться и повторять так раз за разом. Но человеку со стороны видно, что это не война добра со злом. Сторонний наблюдатель может понять, что преступник, пойдя другим путем, мог бы получить материальные блага куда легче, избежав при этом страданий, например тюрьмы. И если я не вижу преимущества добра, это не значит, что добро можно приравнять к злу, это значит, что я не поднялся на нужный уровень, чтобы увидеть разницу. Необходимо вырасти, чтобы понимать преимущества добра, а не жить в мире, где добродетель и порок равны.

В процессе духовного становления ввиду воспринятого в детстве понятия, что добро и зло имеют равную силу и значение, у человека возникает желание защитить свои границы, отстоять любовь в самом себе. Приходя в окружение, где часто можно услышать о добродетели, о помощи больным, нуждающимся возникает внутренний протест, встроенная защита: «Мне нечего дать». Ощущение скудости, неспособности повлиять на мир, на ситуацию ставят человека в оборонительное положение, где его пытаются призвать на военную службу, к которой он не готов. От подобных нравоучений порой создается ощущение попытки перепрыгнуть через несколько десятков лет моей жизни, к моему идеальному себе, который на это способен. Внутреннее «Я» говорит о помощи самому себе в первую очередь, а не кому-то другому. Создается душевная бедность, в которой каждый из людей пытается обрести, ухватить немного любви, но из-за повального безденежья вокруг они не находят этого. Они ездят, меняют работы, страны в поисках, но куда бы ни двигались, они едут налегке с тем же пустым кошельком. Мир не кажется им помощником, союзником, поэтому им сложно довериться, найти иной путь.

Я помню поездку на Афон, монастыри, населенные монахами, которые посвящают жизнь служению Богу. Там состоялась беседа со старцем Гавриилом. В нашей группе было четыре человека, у которых были вопросы к священнику.

– А вы хотели бы получить ответы на волнующие вас вопросы? – спросили меня перед встречей.

– М-м-м, нет… – ответил я неуверенно.

– Счастливый человек, – резюмировал с легкой усмешкой мой собеседник.

Люди едут за тысячи километров, чтобы найти ответы, а я явился без вопросов. Подъехав к дому старца, группа спустилась по размытой грунтовой дорожке к веранде, где каждый из присутствующих сосредоточился на своем. Когда нас пригласили в летнюю застекленную комнату, где было светло и спокойно, мы присели и стали ждать. Вошел невысокий старец с длинной бородой и возложил всем поочередно руки на голову в знак благословения, после этого тоже присел рядом. Отец Гавриил смотрел в пол, лишь изредка поднимая глаза, чтобы окинуть нас взглядом. Он рассказал несколько смешных, непринужденных, но поучительных рассказов. Потом прозвучала история о жертвенности и доброте. Все это длилось не более 10 минут. Вышли мы оттуда со спокойствием, все получили ответы на свои вопросы, на душе было легко. Я слышал каждое слово, запомнил каждый взгляд монаха. Мне казалось, что я слишком пристально смотрел на Гавриила и мог запросто посчитать количество подъемов его глаз, каждый поворот его губ. Я не отводил от него глаз и точно знал, что он сказал… Он не ответил ни на один вопрос из тех, что задавали мои попутчики. Он произносил обычные слова, не открыл тайн, каких-то секретов, он говорил о простых вещах, но каждый из нас понимал, что получил ответ на свои вопросы. Как? Как мы могли получить ответ на вопрос, когда я, знавший тех людей, понимал, что они сотни раз слышали о необходимости делать добро, о том, что хорошо, но почему им нужно было лететь столько километров, чтобы услышать это еще раз?! Он являлся обладателем «миллионов»: как духовно богатый человек, он поделился с нами мудростью – его слова оказались бесценными. Даже если бы он молчал, мы бы вышли в таком же воодушевленном состоянии. Я чувствовал это и понимал, что скоро мы все вернемся в свои дома, а то, что мы получили, вскоре растеряем и вернемся к тем же вопросам. Только одни сменятся на другие, но смысл не изменится – мы вернемся к той же духовной нищете, в которой жили.