Закон маузера - Валерий Большаков

Нарком ещё только поднимал пистолет, а «Юрковский» уже перепрыгнул через стол, сметая мягким местом бювары.

Вышибив оружие из рук Льва Давидовича, он схватил его за шею и хорошенько приложил к холодной стенке.

— Записи где, с-сука жидовская?! Кузьмич!

Ну Исаеву долго объяснять не было нужды.

Привязав Троцкого к его же креслу, ординарец взял Предреввоенсовета за указательный палец левой руки и резким движением сломал его.

Крик задавил Авинов, обхватив Льва Давидовича рукой.

Нарком вцепился в рукав полушубка зубами, но прокусить не смог.

— Цапнул? — поинтересовался Елизар Кузьмич.

— Да куда ему… — буркнул «комиссар Юрковский» и пропел: — Где записи, Лев Давидович?

— У меня их нет… — заскулил нарком.

Мокро треснул второй палец. И опять Кирилл удерживал голову Троцкого, колотившегося от боли.

Когда Исаев крепко ухватился за третий наркомовский перст, тот прошипел:

— В сейфе они! В сейфе!

Авинов тут же отпустил Предреввоенсовета и скакнул к солидному несгораемому шкафу, пупырчатому от клёпок.

Искать ключ не пришлось, толстенная дверца была приоткрыта.

Кирилл просунулся внутрь, шаря по полкам.

Книжонки, документы, деньги — ни рублика, всё доллары да фунты… Ага! Вот она, папочка искомая!

Авинов лихорадочно распутал тесёмки. Оно!

«Принципиальная схема приёмо-передающей станции на пустотных реле…», «Технология производства дюралюминия…», «Цельнометаллический самолёт…». Оно!

Засовывая в папку листы, отобранные у покойной Володичевой, Кирилл торопливо говорил, будто успокаивая расходившиеся нервы:

— А чего ж вы Володичевой доверились? Вдруг бы настучала Ильичу? А-а… Мёртвым слова не дают? В расход бы пустили «антистарушенцию»?

Запихав вместилище документов за пазуху, он подтянул ремень.

— Уходим… дядя!

— А этого? — Исаев кивнул на пучившего глаза Троцкого с кляпом во рту и с мученическими слезами на глазах.

— А этого кончай!

Кузьмич взвёл курок… и в этот самый момент донеслось приглушённое: «Три — четыре!»

Дверь содрогнулась и с треском, с грохотом вывалилась, падая на ковёр. Четверо или пятеро озверевших курсантов 1-й Московской кремлёвской пулемётной школы ворвались в кабинет.

Исаеву пришлось тратить патроны на новых действующих лиц.

— Кузьмич! Сюда! Я прикрою!

Опорожнив половину обоймы, Авинов, пятясь, отступил в соседнюю комнату.

— Окно! — рявкнул Исаев.

— Вышибай, к такой-то матери!

Две пули подряд прошили филёнку двери, встопорщив острые щепки.

— Да я тихо…

Кузьмичу удалось отворить заклеенные бумагой рамы. Пахнуло морозным воздухом.

— Прыгайте, ваш-сок-родь! — гаркнул ординарец. — Я следом!

Кирилл вскочил на подоконник, замерев на одно лишь мгновение — глянуть вниз.

Высоковато… Но снегу — куча.

В следующую секунду он уже летел вниз. Сугроб смягчил падение. Ах как хорошо, что большевики развели беспорядок! Что бы он делал, убери дворники снег?..

Барахтаясь, Авинов откатился в сторону, освобождая место, и рядом тут же приземлился Исаев.

— Яд-дрёна-зелёна!

— Бежим!

— Да куды ж?

— Вперёд!

Оба припустили, направляясь к воротам Кутафьей башни.

— Что-то не палят по нам!

— Наверняка Троцкий приказал!

— Эвона как…

— Я ему живьём нужен! Да и ты тоже, мастер-ломастер!

Совершенно неожиданно сбоку, повизгивая на крутом повороте, вырулил «паккард».

Авинов уже вскинул парабеллум, но знакомый голос крикнул с переднего сиденья:

— Нэ стрэлять! Назад! Оба!

Кирилл не стал раздумывать — мигом распахнул дверцу и юркнул на заднее сиденье. Рядом кулем свалился Исаев.

— Староват я для таких упражнениев… — прокряхтел он, однако револьвер держал наготове.

Сталин, сидевший рядом с водителем, велел тому: «Трогай!» и обернулся назад:

— Ну и надэлали ви шороху… товарищ Авинов!

Сообщение ОСВАГ:[25]

Авинов оторопел, а в рысьих глазах Иосифа Виссарионовича затлели огоньки торжества.