Секрет обаяния - Сандра Браун

— Каким образом? На наркотиках?

Он сердито посмотрел не нее, но тем не менее продолжил:

— Помнишь, я достал ребенка для пары, которая хотела его усыновить, год назад примерно? Они не хотели никакой огласки, полная секретность, им нужен был только ребенок с подлинными документами.

— Помню. — Она насторожилась. Что он замышляет? Черный рынок торговли младенцами? С него станется. Она заметно вздрогнула.

— Сегодня я встречался с их друзьями. В строжайшей секретности. Все конфиденциально. Они очень известные люди. — Он выдержал драматическую паузу. Но Арден прекрасно знала: он ждет, что она будет умолять его сказать, кто они. Потом она пожалеет, что не сделала этого. — Эта пара хочет ребенка, как никто другой. Они испробовали все, но она не может забеременеть. Ничего не помогло. Тогда обследовали его. Это просто «заряженный пистолет», в жизни не видел такого. — Его слова прозвучали как нечто непристойное. Арден слушала не перебивая, ни один мускул на ее лице не дрогнул. — Я сказал, что посмотрю, что смогу сделать для них, чтобы они без проблем и огласки усыновили ребенка. Но тут женщина сказала, что это может быть только ребенок ее мужа.

— Я что-то не поняла.

— Плод мужчины — его семя, — высокопарно заявил Рон. — Они хотят, чтобы я нашел для них суррогатную мать и искусственно оплодотворил ее его спермой. Раз, два! И ребенок готов!

— Я слышала о суррогатных матерях. А ты, что ты думаешь об этом? Это реально? Ты сможешь им помочь?

Он рассмеялся:

— Черт! Конечно, я сделаю это для них за те деньги, которые они обещают. Сто тысяч долларов. Пятьдесят матери, пятьдесят — мне.

Арден ахнула:

— Сто… Они, должно быть, очень известны.

— Все, что им нужно, так это здоровый ребенок и абсолютная конфиденциальность. Секретность, Арден. Не облагаемый налогом доход. Они сказали, что заплатят наличными.

Это противоречило этике и законам. Она не могла представить себе, что кто-нибудь согласится на эту сомнительную аферу.

— Но где же ты найдешь женщину, которая захочет выносить ребенка только для того, чтобы его отдать?

Он приковал свой взгляд к ее глазам, и она почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине. Несколько минут, в течение которых они, сидя напротив, не отрываясь смотрели друг другу в глаза, показались вечностью.

— Не думаю, что мне придется долго искать, — сказал он.

Лицо Арден мгновенно лишилось всех красок. Конечно же он имеет в виду не ее. Свою собственную жену!

— Рон, — сказала она, в ее голосе звучало отчаяние и паника, — ты ведь не хочешь сказать, что я…

— Именно это я и хочу.

Она соскочила со стула и резко отвернулась, но он успел раньше ее. Стоя позади, он схватил ее за руку, заставив повернуться к нему лицом. Его лицо покраснело, и он буквально плевал слюной, когда кричал ей:

— Подумай, Арден. Если ты сделаешь это для меня, мы получим все деньги. Мне… нам не придется ни с кем делиться.

— Я постараюсь забыть, что мы вообще об этом говорили, Рон. Пожалуйста, отпусти руку. Ты делаешь мне больно.

— Тебе будет больнее, когда тебя выставят под зад коленом из этого дома, где ты себя чувствуешь вполне уютно. А как насчет Джоу? Его лечение обходится нам в копеечку. И бесценное наследство твоего папаши. Ты хочешь, чтобы его пустили по ветру из-за твоих благородных принципов?

Она высвободила руку и убежала бы от него, но то, что он сказал, заставило ее задуматься, несмотря на всю нереальность ситуации. Она не может позволить Рону проиграть то, что было делом жизни ее отца. Да и Джоу! Что они будут делать, если не смогут оплачивать расходы на его лечение?

— Уверена, что им… этой супружеской паре и в голову не могло прийти, что доктор воспользуется своей женой.

— Они никогда не узнают. Они не хотят знать, кто будет матерью, и требуют, чтобы она ничего не знала о них. Они хотят выдать этого ребенка за своего. Все, что им нужно, — это здоровая женщина, которая выносит для них здорового ребенка. Чаша.

— И для тебя, Рон, я — то же самое? Способ выпутаться из беды? Чаша, приносящая деньги?

— А ты попробуй найти деньги, не соблюдая конфиденциальности. Ты и так не пользуешься тем, что имеешь. Пользуясь своим «оборудованием», ты спокойно могла бы родить ребенка.

Все ее тело как будто согнулось под тяжестью такого оскорбления. Но это было правдой. Нежелание заниматься сексом с Роном было постоянной причиной раздоров между супругами. Арден не имела отвращения к сексу вообще. Отец довольно откровенно объяснил ей, что это, и она выросла, считая эти отношения священными, и, соответственно, ожидала того же от мужа. То, что она делала, было неприятием того, как Рон относился к их интимным встречам. Он никогда не ласкал ее перед самим актом, не говорил слов любви и нежности. Она выполняла супружеский долг в течение многих лет, пока не поняла, что больше не может, и стала находить предлоги, чтобы отказаться от близости.

Вместо того чтобы снова начинать старую ссору, которая неизбежно приводила к тому, что Рон брал ее буквально силой, она сказала:

— Я не хочу ребенка. Ребенка от другого мужчины. У меня есть Джоу, и я должна заниматься им. Я совершенно выбита из колеи, когда возвращаюсь из больницы. Я чисто физически не смогу этого сделать. И уж конечно, морально тоже.

— Ты сможешь, если решишься на это. И не думай об этой ерунде по поводу другого мужчины. Это чисто биологический процесс. Сперматозоид и яйцеклетка. Бах, трах — и появился ребенок.

Она отвернулась, так ей было противно. Как можно быть таким бесчувственным, когда у него на глазах каждый день совершается чудо? Она не понимала, почему еще стоит там, обсуждая с ним все это. Наверное, посчитала, что это выход и для нее тоже.

— А что мы скажем людям? Ну, когда я вернусь из роддома без ребенка.

— Мы скажем, что он родился мертвым, что мы очень огорчены и не хотим устраивать никакой погребальной церемонии, никаких памятников. Ничего.

— А персонал клиники? Существуют строгие правила, запрещающие врачам лечить членов своей семьи. И как ты собираешься осуществить обмен, передать моего… просто ребенка женщине, которая и не была беременна, а моего зарегистрировать как умершего.

— Тебя это не должно беспокоить, Арден, — поспешно ответил Рон. — Все детали я беру на себя. Деньги закрывают рты наглухо. Медсестры в родильном зале преданы мне. Они сделают все, что я им скажу.

Было совершенно очевидно, что он привык к подобным интригам, обделывая свои темные делишки. Для Арден это было абсолютно неприемлемо, и она почувствовала себя очень и очень неуютно, когда представила возможные последствия.

— Как мы… будем все это делать?

Теперь, когда он подумал, что она соглашается, его возбуждение усилилось.