Птица и ольха: сборник молодой поэзии Челябинска - Анна Дорина

глупый, в ботинках уже,

Борюсь с могучей чертой.

А в зеркале я же смотрю в пустоту –

Хилый и полуживой.

Так кажется… Прямоугольник как гроб,

И шепчет как будто бы мне –

Я, снова все мысли вооружив,

Решаю коварный пример,

Где минус – это знакомый порог

А шаг – тот спасительный плюс.

Я снова останусь стоять у двери,

Потому что идти к вам боюсь.

«Темнота легла облаков поперёк…»

Темнота легла облаков поперёк

Небесной стрелой.

Я лежу на снегу, наблюдаю звезду

И знакомлюсь со мглой.

Обнимает как мать, она óбволокла,

Нежно пальцы вдавив:

Откопают со взглядом заиндевевшим –

Поразительный вид.

Разругалась одна половина дуги

С половиной другой –

Не смыкаются веки под длинной и

Чёрной небесной стрелой.

Как синоним пустого пространства

Моя голова,

Ночь уйдёт, но звезда не погаснет

И будет права.

«Мои паруса лавируют…»

мои паруса лавируют

не понимают воздуха

не понимают выкриков

выбежавших матросов

тянутся три каната

по волнам ударяются

ветер запутал волосы

а я смеюсь от радости

а я стою, и паруса

изорвались и треплются

треплются гости палубы

воды бегут и пенятся

а я стою и радуюсь

сырость, гроза, прибытие

бьются канаты рыбами

«кто-нибудь помогите мне»

Фасеточный Глаз

родилась в 2004 году в Каменске-Уральском. С 2013 года живёт в Челябинске. Учится на втором курсе Южно-Уральского государственного колледжа по направлению дизайн. Стихи пишет с 16 лет. Активный участник городских поэтических мероприятий, таких как «Дядя Слэм», «Каменоломня» и проч.

Группа «ВКонтакте»: https://vk.com/sulleco

«В сонных лицах потонут…»

В сонных лицах потонут

Не видать

Гладкие лица растущей луною в морщинки вложат глас

Без завтра, без нас

Морщинки беззащитней лика младенца

Без запинок, младая кожа так сонно непроходима

Видится смерть

Лишь потонут

Не слышно вас, равнины

Возможно, было ошибкой

В зареве щёк потерять

Но свободно, вместительнее всякой корзинки

Дышится цветами где-то там

Падает гусеница на листочке, да яблоко с яблоньки, я роняю и падаю

Лица лица лица

Болотце безличит меня

А солнце вовсе испарило тебя

Бессоннице-ночке приспичит без представления, во сколько миллиардов там отразились все мысли и разбросано по словам, куда целей так

Небывалый этап рассеял туман

Химерический решился

И при солнце свечении конденсируешься, так мило-любимо

Личико

«Здравствуй, мальчик и маячок…»

Здравствуй, мальчик и маячок

Сошкрябанная грусть, скрываемая пенной покрывальней моря

Рассвет приветствует вас наволнением красок

Свет омывает воды

И смывающая, и оседающая, и живущая в волшебном кувшинчике та лучистая волна

И тот ясный глоток

Который вовсе не тошно хлебнуть и захлебнуться, и войти в круг

В него «однажды» вплывёт сном пробудным

Провожая сон ты вспомнишь

И спасёт маячок

Я, засыпая, вижу тебя, мальчишка у моря

«Приручая мысли…»

приручая мысли

перевожу на плоскость языка

в отражениях потолка

дохлой стрекозой

на плаву речки я

против речи я

свобода размякла бумагой

полёт не расправит

не сгладит осадком водным

даже высохнув

не жить прошлым

нуждаешься ли в нужном

темнотою отливали многограни

где клон копии

не ясно

солнце ослепило

образ пуст

в поглощениях

свет желания

смысла

цели

в темноте больше чем нужно

поверь знанию

принятия неведения

вдохни вздох дохлой грудью отрицания

выдохнув отразя противоречием

не на речке я

против течения

в таксидермии чувств

«Я так-сяк…»

Я так-сяк…

Иссяк.

И снова иду я спать,

А нет,

Я ещё не вставал.

Подсознание внутри меня захлебнулось в бульоне лжи.

А ты смотри у меня, не лги.

Подземелье-темнота без звёзд, они уж точно потухли давно.

Всё замерло.

Холод.

Кислород пропал,

Но я давно живу не дыша.

Живу ли я?

Остановка, но даже здесь не отдохнуть.

И вот, я опять иссяк.

Да всё потому, что живу я так-сяк…

Даже страх мой встал и сбежал, а я всё живу никак.

Я так…

Пустяк.

Улица Свободы

Последний представитель диких быков тяжёлой вьюгой в слог лёг. Отпустил.

Топь дрожащая застыла скобой.

Можно выйти за устремление стрелки,

улица свободы в ренессансе? Вывеска клонится в дождь, буквы плывут за…

Важно ли? Вздор ли? Остановка ли?

Если врезался в остановку, и она промялась или проще: кривая остановка.

Чернильца по стержня острию в капь.

И они отпускают. Так… Вот узелок.

Распутай-ка мысль.

Вижу путаницу снизу, вверх упираются шаром размагниченные обстоятельства в примеси разноголосых чувств наперебой, не усваивается, тошно. Промёрз, чтоб тепло, коснулся вздора, чтоб важно. Так вот посторонние шары, а кому сами решайте, головы в потолок электролизацией, а низы в узелок.

Ты протяни рельефы. Только. И.

Без наших надстроек, потолков мысль улетучится. Да, не видно, но жить в моменте-то не приоритетней ли?

Важный, вздорный, свободный, топкий, липкий и такой придиркий, продолжи…

Жить взаймы, в кредит, в слоги.

Урод, свобода и глупые важно, металлическая остановка, что плавно текла и мы в фасеточном глазе.

Туманным утром в окошке виднелась вывеска. Вымирал слог в ренессансе.

Вымок.

Расплылся.

Капь…

«Мысль воспоминаний отражением…»

Мысль воспоминаний отражением

Чернил на внешней оболочке ручкой

Не всяк прозрачен

Двойной петлёй натуры

Наблюдая за привязкой чувств

Натыкаешься на образ и частью его

Актёром за пределами театра

Призрака не замечают

От каждой колбы в свою

Уникальной формулой реакций

Механизмом клона

Рожден безымянным

Страх пустотой незнания

Перекрывает шарик стержня

И лист тогда слывёт ненужным

В пределах забора булимией мозга

Чистота не находит ценность

Полосою красной

Оправданий человека

Из многочисленных

Продуктом субтильным

Лишенный бейджика шар катится метафорой мира сквозь строчку

Без оболочки органов

Свежестью чернил

«Отмерший кусок ткани…»

Отмерший кусок ткани

В настоящем времени

Не значит стоящим

Движения мастодонта

Взору замутненному

Мировой водой

Отбеливает зрачки

Образ втекает в образ

Находя гибрид

Новая ступень креатива

Не выше

Не лучше

Невидимкой

Абстрагировано от вне абстракций

Звезда сильней обстоятельств

Перед путником погаснет

Поглотит под ногой

И угаснет с ней

Темнота лисом

Путника зайцем провела

Не адаптироваться

Ни к чему

Если веришь глазам

Не более

Престижем предстала пред вами

Слепец мудрее

Там есть невиданная грань

Прозрения

Скрытого от белизны

В ней всё искажением отразилось

Отображением в умы

У радужки степным волком

Проекция мысли былой небылого

Постоянного спутника человека

Текучим пигментом времени