Цена изменения - Ольга Антер

Свет справа приближался так же неспешно, кажется, второй водитель тоже попал в это заклинание.

Заклинание ли?

Воспоминание о Криш прошило мозги, как электрический разряд. И прочистило их не менее эффективно.

“Ключевое событие. Способность обрабатывать информацию.”

Он изо всех сил вцепился в руль и рванул его навстречу выплывающему из переулка серому внедорожнику. Рванул так, словно можно было успеть и изменить законы физики вслед за непостоянным временем.

В груди взорвался огненный клубок – такой же, как тот, что пожирал его в храме. Только теперь вместо ладони короля под руками был руль, а под ногами, вместо досок настила, – педали. Старая, простая как грабли машина, даже не оборудованная для инвалида.

Он стал ее частью, ее центром. Особенность Ори прокатилась по венам, впаяла его в кабриолет, сделала системой управления, а не человеком.

Колеса развернулись первыми, срываясь с креплений, потянули за собой руль… он вырвался из судорожно сжатых пальцев с такой скоростью, что обжег их. Маленькая синяя машина почти успела развернуться, подставить капот вместо беззащитного бока… почти.

Внедорожник врезался в крыло, вгрызся в него, как хищник в тело жертвы, пытаясь добраться до внутренних артерий. Осколки фары брызнули, будто капли крови, согнулась передняя стойка, покрылось трещинами и вылетело наружу лобовое стекло.

Громко завизжали тормоза внедорожника – включились сами, без команды, исторгли из-под арок целые фонтаны искр. Водителя бросило на руль, и совсем рядом Лейт увидел темные стекла очков. Мгновение спустя они слетели с лица.

Стальная дуга уперлась в каркас кабриолета, сцепилась с ним… и синяя машина окончательно развернулась и заскользила на вывернутых колесах поперек дороги, не устояв перед набравшей разгон серой махиной.

Лейт застонал. По губам стекала кровь – хлынула из носа от последнего усилия. Боль оглушала, отбирала способность даже не действовать – думать.

“Хватит… хватит! – закричал он мысленно”.

Особенность Ори растворилась без следа, и время пошло своим чередом, стряхнув с плеч неумелого наблюдателя.

Густая тень накрыла кабриолет, и спустя мгновение багажник смялся в гармошку. Сработал всего один фиксатор – прижал плечо к сидению почти до хруста, но вот второй свою работу не выполнил. Лейта швырнуло вбок, и висок встретился со стойкой.

Осколки стекла сыпались вокруг, как диковинный дождь. Один чиркнул по щеке, оставив неглубокий порез. Лейт даже не пошевелился. Он замер в скорчившемся, как дохлая гусеница, кабриолете.

Ни звука не осталось на пустынной улице. Струйки то ли дыма, то ли пара выбирались из-под сцепившихся машин и растворялись в воздухе.

Водитель серого внедорожника с кряхтением выпрямился, быстро, настороженно огляделся. Никого. Он нервно отер лысую голову ладонью и попытался завести заглохший мотор. Но тот умер после несильного, по сути, удара.

Лысый заскрежетал зубами. Демоны! Он же все просчитал! Кабриолет должен был перевернуться и доехать до витрины в гордом одиночестве, размазав мозги цели по асфальту!

Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Опустив руку, лысый коснулся боковины сидения. Датчик опознал отпечаток, и секунду спустя ткань разошлась под пальцами. Водитель аккуратно вынул пистолет из потайной ниши, потянул с шеи бандану и закрыл ей нижнюю часть лица. Злость уже отступила, оставив после себя рабочее равнодушие.

Сам виноват. Не стоило выделываться. Надо закончить начатое, и поскорее, пока не явились стражи.

Когда лысый спрыгнул с подножки внедорожника, под его ботинками заскрипела стеклянная крошка. Он поднял пистолет, целясь через выбитое лобовое, но парень лежал криво, откинув голову за сидение.

Легко промазать… Может, и не надо? Похоже, шею сломал.

Хмыкнув, лысый двинулся в обход своей машины. Убийца был известен, хоть и в узких кругах, тем, что не провалил ни одного дела. И, не в последнюю очередь потому, что скрупулезно продумывал каждую деталь. Начиная от грязи на подошвах сапог и заканчивая тем, какой рукой цель держит руль. Он шел по следу, будто гончая, и не только ради денег. Ради экстаза, который заставляет тело дрожать, когда зубы смыкаются на горле жертвы и горячая, отдающая металлом кровь стекает по подбородку.

Лысый усмехнулся, поймав себя на нестыковке. Паршива та гончая, что сама давит жертву. Но экстаз от убийства у него за двоих.

Стараясь не высовываться, он обошел внедорожник. И едва удержался, чтобы не выругаться в голос. Иногда ему не давали времени на подготовку, и приходилось доверяться заказчику, но этот, этот его никогда не подставлял. Никогда раньше, а лысый очень не любил сюрпризы.

Что ж, увеличение количества работы тянет за собой увеличение количества оплаты. Награда и так была высокой, почти заоблачной, но после этого заказа придется надолго отойти от дел и скрываться от всех Баго, вместе взятых. А уж в двойном размере… может, пришло время задуматься о пенсии?

Он, сам того не замечая, начал кусать губы. Но пистолет не дрожал, когда лысый прицелился в ближайшую мишень.

Край скалы мелькнул перед глазами и пропал, превратился в темную полосу на фоне светящихся облаков. Где-то там, наверху, насмешливо подмигнула одинокая звезда. Сколько она видела таких юных и самонадеянных, задорных, грустных, одиноких, отчаянных и отчаявшихся? Не сосчитать.

Аори сжалась, готовясь то ли к боли, то ли просто к окончательному мраку. Падение все ускорялось, вжимая клетки тела друг в друга, и в какой-то момент ей показалось, что и тела этого больше нет, что осталось только разрывающее, невыносимое чувство извращенного полета, и это и есть смерть.

И все закончилось.

Не ударом, разрывающим на части тело, которое, все же, у нее осталось. Нет. Скорее, толчком, пружинящим и мягким. Бережным.

Аори медленно открыла глаза и почувствовала, что снова падает, снова теряет сознание от того, насколько невыносимо стало существовать.

– Ты опять меня словил, – прошептала она и прижалась лицом к затянутому в черную ткань формы плечу. Вокруг бесконечной стеной вздымались серые скалы, но Аори не волновало, есть ли над головой или под ногами что-то, кроме бесплотной тьмы.

Сколько времени прошло с тех пор, как он рассыпался разноцветными искрами под лапами Веррейна? Два дня? Один? Неделя? Как вообще течет время на Грани?

Если вспомнить все, что успело случиться, кажется, что мимо пронеслись годы. И, похоже, не только для нее. На руках Аори держал вовсе не призрак. Каждая черточка, даже взгляд непроницаемо черных глаз, даже тепло рук – все настоящее.

Или она сама – не более, чем тень?

Тень. Куда уж менее.

Аори осторожно коснулась его скулы – самыми кончиками пальцев. Грудь свело бессмысленным, нутряным ужасом. Что, если он растает, как очередная шутка Грани, и все, что останется – короткий