Галактика в огне - Бен Каунтер

– Тогда надо продолжать двигаться, – ответил Локен.

Он выпрямился, перезарядил свой болтер и поспешил вперед, огибая груды мусора и завалы из трупов, вглядываясь в темноту, чтобы вовремя заметить любое движение. Торгаддон не отставал, направляя дуло болтера на любые подозрительные щели в руинах. Вокруг беспрестанно велась стрельба, судя по звукам, бой во дворце не ослабевал, военные кличи и грохот взрывов кромсали ночную тьму.

– Ложись! – крикнул Торгаддон, заметив несущийся на них из темноты шар плазменного огня.

Локен бросился на землю, и пылающий снаряд пронесся мимо, пробив огромную дыру в каменном блоке за его спиной. В этот момент из тени показался чей-то силуэт, и Локен, уловив блеск лезвия, инстинктивно поднял болтер, чтобы блокировать удар. Зубья цепного меча заскрежетали по металлу кожуха, а Локен успел ударить своего противника ногой в пах.

Пожиратель Миров легко развернулся на месте и ударом своего цепного топора сбил с ног Торгаддона. Этот маневр дал Локену время, чтобы вскочить на ноги, отбросить исковерканный болтер и выхватить цепной меч.

Торгаддон катался по земле, сцепившись с еще одним Пожирателем Миров, и теперь мог позаботиться только о себе. Локен тем временем понял, что его противником был капитан, и не просто капитан, а один из лучших в Легионе Пожирателей Миров.

– Кхарн! – окликнул он атаковавшего противника.

Кхарн на мгновение замер, и внезапно Локен увидел перед собой прежнего благородного воина, с которым разговаривал в Музее Завоеваний. Но в следующий миг что-то затуманило взгляд Пожирателя Миров, и лицо Кхарна исказилось от ненависти.

Но этой секунды хватило Локену, чтобы отпрянуть и забежать за выступ каменной глыбы, торчавшей из воронки. Вокруг него по-прежнему рвались снаряды, где-то за пределами видимости Торгаддон вел собственное сражение, но Локен уже не мог об этом думать.

– Кхарн, что случилось? – закричал он. – Во что они тебя превратили?

Кхарн испустил нечленораздельный вопль и с высоко поднятым топором ринулся вперед. Локен крепче уперся ногами в землю, поднял меч, чтобы остановить несущееся на него оружие Кхарна, и два воина сошлись в отчаянной схватке.

– Кхарн, – сквозь стиснутые зубы произнес Локен, стараясь оттолкнуть от своего лица гудящие зубья цепного топора, – ты совсем не тот человек, которого я знал. Во что ты превратился?

Их взгляды встретились, и внезапно Локен увидел душу Кхарна и его отчаяние. Он увидел воина, который, как и он сам когда-то, принес клятвы верности братству и посвятил свою жизнь Великому Крестовому Походу, воина, зрившего все ужасы и трагедии Похода и его победы. Но в то же время Локен увидел и темное безумие, толкавшее его на предательство и кровопролитие.

– Я есть Восьмеричный Путь! – прорычал Кхарн, и каждое слово вскипало на его губах кровавыми пузырьками пены.

– Нет! – воскликнул Локен, отталкивая Пожирателя Миров. – Этого не должно было произойти!

– Но так случилось, – сказал Кхарн. – С Пути невозможно свернуть. Мы должны двигаться дальше.

Все человеческие чувства исчезли с лица Кхарна, и Локен понял, что настоящего воина больше нет и этот бой закончится лишь смертью одного из них.

Локен пятился, с трудом отбивая град ударов Кхарна, пока не уперся спиной в груду камней. Оружие противника врезалось в камень рядом с его плечом, и Локен попытался нанести удар рукоятью меча по голове Кхарна. Пожиратель Миров успел увернуться и сразу же врезал лбом в лицо Локена, одновременно перехватив его правую руку и увлекая на землю.

Словно два зверя, они продолжали бороться в грязи; Кхарн пытался разбить голову Локена о камни, а тот напрягал все силы, чтобы сбросить врага. Гарвель перекатился на спину и в этот момент услышал гул двигателя, от которого задрожала земля, и уловил свет прожекторов, обрисовавших силуэт Кхарна.

Локен понял, что последует дальше, и стал раз за разом бить Кхарна по лицу. В то же время второй рукой он постарался приподнять воина над землей. Свет фар стал ярче, и на груду камней, словно поднявшийся из глубин монстр, въехал «Лэнд Рейдер».

Когда передний отбойник машины ударил в тело Кхарна, Локен ощутил сильный толчок, а затем почувствовал, что заостренные зубцы вонзились в спину Пожирателя Миров. Локен отпустил тело Кхарна и откатился к самой кромке воронки, а «Лэнд Рейдер» продолжал подниматься по склону. Наконец, могучий танк перевалил через гребень, и Локен прижался к земле, пока ревущая машина проползала над ним всего в нескольких дюймах.

Танк преодолел воронку и с лязгом покатился дальше, унося на зубцах тело Пожирателя Миров, словно устрашающий трофей. Локен увидел, что танки двигались со всех сторон, а на их броне был намалеван Глаз Хоруса. Эмблемы Легиона тоже были хорошо видны.

Сыны Хоруса.

Несколько мгновений Локен стоял и смотрел на движущиеся к дворцу войска. Приближаясь к баррикадам, они открывали стрельбу.

Чья-то рука, опустившись за край воронки, потащила избитого и окровавленного Локена в укрытие. Подняв голову, он увидел Торгаддона, тоже пострадавшего в поединке с Пожирателем Миров.

Торгаддон кивнул вслед удалявшемуся «Лэнд Рейдеру»:

– Это был?…

– Кхарн, – кивнул Локен. – С ним покончено.

– Убит?

– Наверно, я не знаю.

Торгаддон перевел взгляд на штурмгруппу Сынов Хоруса, стремящихся к дворцу.

– Я думаю, даже Тарвицу будет теперь нелегко оборонять дворец.

– Значит, нам надо торопиться.

– Да. Пригнись, и давай попробуем больше ни на кого не нарываться, – сказал Торгаддон. – Иначе Абаддону и Маленькому Хорусу слишком долго придется ждать.

– Саул заставит их дорого заплатить за каждый камень этих руин, – сказал Локен, не без труда поднимаясь на ноги. Кхарн сильно помял его, но не настолько, чтобы отказываться от боя. – Давай ради него увеличим этот счет.

Бои шли повсюду, и Тарвиц, осторожно пробираясь через руины восточного крыла дворца, старался держаться в тени. Весь разгромленный дворцовый комплекс был наводнен Детьми Императора, прорывающимися к центру.

То там, то здесь Саул замечал знакомые шевроны и эмблемы и с трудом удерживался, чтобы не окликнуть боевых братьев. Но теперь они стали его врагами, и в случае обнаружения не стоило ждать братских объятий и дружеских приветствий.

Сама одержимость воинов оказалась на пользу Тарвицу, поскольку эти воины, как и сам Эйдолон, были увлечены сейчас лишь одним – захватом дворца, – и почти ни на что больше не обращали внимания. «Хоть раз пороки Эйдолона оказались кому-то полезны», – подумал Тарвиц, осторожно пробираясь по освещенным вспышками разрывов руинам дворца.

– Тебе надо подтянуть дисциплину в войсках, Эйдолон, – прошептал он. – А то кто-нибудь заставит тебя поплатиться за их беспечность.