Демон и легион смерти - Кир Лирик

деревьев, успел его поймать, а он элементарно не попал. А сейчас, взглянув в глаза своей смерти в моём лице, маг впал в панику, а на виске от напряжения пульсировала вена размером с пальчиковую батарейку. Я чувствовал его страх и, наслаждаясь этим моментом, оттягивал убийство этой мрази.

– Ну и кто иззз нас сссейчас будет визззжать, погань? – с превосходством спросил я, вытянул указательный палец и, проткнув ему одежду, очень медленно начал погружать коготь в плоть прямо напротив сердца, если оно у него, вообще, было.

Гурон натянул ложную улыбку и, хрипя, пообещал: – Атона-Макра вам никогда не победить, он могущественнее всех твоих дружков – богов. Готовьтесь к смерти, ничтожества!

И вдруг, откинув голову назад, насколько позволял ствол дерева, он очень широко разинул рот, а из него полезла какая-то чёрная субстанция, помогая себе жгутами, торчащими из собственного тела. Это желе размером с кулак резво прыгнуло в траву и, передвигаясь жгутиками, моментально ускакало в лес, а вместе с ним и удалился страх, которым я наслаждался.

– Спасибо! – сказал Гурон, который сейчас смотрел на меня совершенно другим взглядом, как будто из него выкачали всю ненависть к этому миру, и, схватив мою руку, он дёрнул её на себя и проткнул моим когтём собственное сердце.

– Сссдохни на ззздоровье! – ответил я, глядя в мёртвые глаза, но сейчас неподдельная улыбка на его лице говорила о том, что он отправился на небеса вечного счастья. Я понял суть произошедшего: частица Пожирателя покинула носителя, и тот был рад смерти, устав таскать в своём теле и разуме эту чёрную гадость. Но теперь у меня появилось чувство, что я убил невиновного.

Сзади подошла Виола, убедилась, что бешенство хоть до конца не отступило, но я уже был в адеквате, и, плюнув в труп Гурона, сухо сообщила: – Волколак и эльфийка погибли! От двух десятков людей Кирония осталось три человека. Вой обезумел после смерти Уголька и рвал первого же гнолла на куски и даже не защищался, когда остальные собаки его убивали. Он искал смерть и нашёл её. Мариэн в бой не лезла и стреляла из лука, но их было слишком много, и в этой свалке один недобиток смог к ней подобраться и убил ножом в спину, – вампирша замолчала, пытаясь справиться с эмоциями, потом с интонациями боли сообщила: – Она же была беременна! У неё должна была родиться двойня, об этом никто не знал, даже Таврон. О втором ребёнке Мариэн сообщила только мне.

По залитым чужой кровью щекам вампирши потекли слёзы. Буквально недавно Виола успокаивала Мариэн после смерти мага, и вот эльфийка тоже мертва. Новость о смерти ещё двух моих друзей окончательно отрезвила меня. Я не знал, что сказать супруге, чтобы её поддержать. Слова, что всё будет хорошо, были не уместны, и единственное, что пришло в голову, я озвучил Виоле: – Мы ззза них отомссстим!

Вампирша рукавом вытерла слёзы, размазав кровь по лицу, мы пошли к остальным, и по дороге она быстро рассказала мне о происходящем вокруг за время моего отключения от реальности. До сих пор в стороне среди деревьев поодиночке твари пробегали мимо, покидая поле боя за столицу, и, заметив нас и трупы своих сородичей, лишь ускоряли темп. И странным было то, что их никто не преследовал, по идее победители обычно до конца загоняют побеждённых.

Тела волколака и эльфийки лежали недалеко друг от друга, и оставшиеся в живых собрались возле них и, как и в прошлый раз, ждали дальнейших моих указаний. Я не должен был раскисать и показывать, что нас сломали, но чтобы не потерять остальных я принял решение и, постояв какое-то время возле Воя и Мариэн, озвучил его: – Вы оссстаётесссь ззздесь, дальше я пойду один!

И мои слова моментально выветрили у всех скорбь по погибшим, и они объединились против меня.

– А больше ты ничего не хочешь? – мгновенно взбеленилась Виола, – Или до сих пор в себя не вернулся после боя?

– Демон, ты не можешь лишить нас права мести! – предъявил Донор, и в доказательство своей решительности мстить, пару раз крутанул топором, а Гарпия, с которой гном всё время ругался, сейчас кивнула, поддерживая его.

– Мы пойдём за тобой, даже если ты этого не хочешь! – с раздражением высказался Умарт, что для него было не свойственно.

Даже воздержанная Тара, с арбалетом в каждой руке, стоя за Везунчиком, не побоялась мне высказать своё мнение: – Илвус, ты не прав! Или ты думаешь, что те, кто сегодня погиб, поддержали бы твоё решение?

Мизинец, стоя в сторонке с ещё двумя выжившими бойцами тоже озвучил свою позицию: – Весь мой десяток остался в этом лесу! И что я скажу их семьям, когда вернусь? Что я выжил, потому что в последний момент просто развернулся и ушёл? Демон, я снимаю с себя обязанности десятника, больше тебе не подчиняюсь и всё равно пойду вперёд, для меня путь назад уже закрыт.

Даже в этом круговороте событий я знал, какая последует реакция на моё решение, и всё равно опешил от их решительности, но на месте любого из них поступил бы точно так же, иначе перестал бы уважать сам себя, а значит, они были правы. И соглашаясь, пробурчал: – Сссмеррртники!

Мы снова двинулись вперёд, проходя мимо трупа Гурона, Везунчик не удержался и от души пнул тело, а я не стал им сообщать, что это был просто носитель частицы Пожирателя, и сейчас винить его было глупо. Вскоре мы вышли к опустевшему лагерю гноллов. Проходя сквозь него, я отметил большое количество костров, как до сих пор горящих, так и уже потухших, но для армии в пятьсот тысяч их было недостаточно, а значит, твари сразу пошли в бой, наверняка рассчитывая попировать уже в городе, а здесь оставили своих самок и небольшой резерв, часть которого Гурон бросил на нас. Лагерь больше напоминал помойку: везде валялись дрова, мусор, элементы доспехов, а возле некоторых кострищ я заметил человеческие кости ещё с кусками мяса на них. Это зрелище предало мне уверенности, значит, не зря я обменял жизни своих родных на жизни детей и женщин. А в конце лагеря людоедов нас ожидала конечная цель нашего пути.

На вытоптанной тысячами лап тварей поляне стоял крепкий коротко стриженный мужчина с голым торсом, с единственной защитой в виде металлического рукава на всю правую руку, который держался на ремне через грудь к поясу. Он мне очень напомнил римского гладиатора, о которых я мог судить из просмотренных фильмов в прошлой жизни.

Всем