Наследство золотых лисиц - Мария Николаева

Глупость полная. Опять во мне говорят эмоции.

Надо успокоиться. И заняться делом. Например, давно следовало проверить фамильные тайники. Особенно тот, в котором хранится книга рода.

Убедившись, что все заняты исключительно собой и обустройством на новом месте, я взяла ребенка и отправилась в библиотеку. Вход в маленькую семейную часовенку был спрятан именно там.

Ну что, малыш, пора тебя представить нашему роду по всем правилам.

«Значит, Нэрил?»

От смущения я даже вздрогнуть не смогла. На мгновение возникло ощущение, что Нэ заглядывает мне через плечо и с любопытством изучает написанное.

И пусть в голосе сестры слышалась лишь добрая насмешка, этакая дружеская подначка, я все равно не смогла удержаться от оправданий.

– В книге рода Исэ нет мужских имен, – не удержавшись от укора, ответила я.

«Еще бы! Да за рождение лисицы-мужчины еще столетие назад могли истребить весь род, не посмотрев на былые заслуги!»

– Да и теперь ситуация не сильно изменилась, – пробубнила я себе под нос.

Разумеется, Нэ услышала. Призраки вообще воспринимают этот мир иначе, тоньше и полнее.

«Ты не права. Лисицы стали другими. Они теперь не боятся своего темного прошлого».

– Зато все остальные, если бы узнали истину…

«Да, малышу проще быть драконом, пусть даже и незаконнорожденным».

И не поспоришь. Тем более ни от одного дракона его ребенка не укроешь. Насколько еще хватит лисьей магии? Нерунэ вложила в заклинание саму свою жизнь, но даже посмертные щиты не вечны…

«Опять думаешь о чем-то лишнем. Смотри, это даже наш лисенок почувствовал».

Малыш действительно уже не спал, а обеспокоенно хмурил бровки и морщил личико, словно собираясь вот-вот взорвать тишину недовольным криком.

Не желая, чтобы наше уединение кто-то нарушил, я подхватила ребенка на руки прежде, чем успела в очередной раз подумать, что не умею обращаться с детьми.

Нэ где-то рядом замурлыкала себе под нос песенку. Какую-то из северных, протяжных, мама часто мне пела что-то похожее в детстве, когда хотела успокоить. Прислонившись плечом к стене, я закрыла глаза, вслушиваясь в переливы голоса сестры:

Странно, но это я слыша впервые. А ведь моя бабка была уроженкой северных земель, поэтому и песни ее родины звучали в нашем доме всегда.

Ребенок на моих руках успокоился. И только заметив это, я осознала, что какое-то время уже не только слышу эту песню, но и сама пою.

Занятная легенда. Северяне умеют объяснять необъяснимое. Их сказки всегда отражают их мир. Часто неточно, кособоко, но – с особым колоритом.

Такое присуще лишь жителям тех суровых краев.

Где-то за пределами моего мира негромко скрипнула дверь. Магия, рожденная звуками голоса моего и Нерунэ, дрогнула и начала истаивать, поэтому последние слова прозвучали чуть слышно:

– Откуда ты знаешь эту песню?

– Песню? – удивленно вскинулась я. На какой-то миг все случившееся выпало из головы. Такое бывает, когда слишком резко выныриваешь из красочного сна и, пока что-то не напомнит о нем, – ничего и не вспомнишь.

– Ясно. Опять заблудилась. – Ари улыбнулся с отеческой нежностью. – Иди сюда, ребенок, будем тебя лечить.

– От чего? – Я недоуменно склонила голову к плечу. Больной я себя совершенно не чувствовала.

– От излишней впечатлительности. Кстати, у этой песни есть еще один куплет. Не очень популярный, но какой есть.

– Да? – Саму колыбельную я уже не помнила, ну вот ни словечка, но мотив прицепился, непостоянный, переливчатый, он просто требовал, чтобы историю досказали до конца.

Ари кинул быстрый взгляд по сторонам и, только убедившись, что мы одни, заговорщицки мне подмигнул, а потом не столько пропел, сколько прошептал:

Наверное, за этими словами что-то стояло. Возможно, это было даже важно для меня, для моего окружения – для всех нас. Но думать мне об этом не хотелось. Да и какая в принципе разница? Разве что слова Фриа стали более понятны. Вот и вся польза.

Лисенок спал в другой комнате. Едва ли не впервые с момента нашего бегства из дворца я осталась по-настоящему одна. В комнате было темно и тихо, было слышно, как за окном тихо шепчет дождь. От внезапно накатившей тоски мне захотелось выть. Зажмурившись, пытаясь хоть так удержать злые слезы, я зубами вцепилась в край подушки. В этом доме слишком много чутких к звукам существ, а мне совсем не хотелось бы их тревожить.

Янтарь жег кожу почти нестерпимо, словно хотел вплавиться в мое тело. Я чувствовала присутствие Нэ и Ози. Где-то совсем рядом, но в то же время бесконечно далеко. Наверное, пожелай я того, смогла бы выдернуть их сюда. Пусть не живыми, пусть лишь бесплотными призраками…

И от этого становилось страшно. Прав был Ари: это болезнь. Да, протекает она почти незаметно, но постепенно ты отмечаешь то один симптом, то другой…