Самородок в чулке - Борис Бабкин

– Да вот то-то и оно, – понял Сергеев. – Зря вы это сделали. Ей-богу, зря.

– Да мы это уже поняли. Я сразу был против, но и меня обманули. Да, – Жигунов вздохнул, – но как все это объяснить Фролову?

– Задача не из легких.

– А кто повез золото?

– Старший Матин. Он мужик надежный и солдат хороший, хотя и не служил. Восемь человек, все вооружены и стрелять умеют. В принципе я спокоен. Связь постоянная. Бывает связь пропадет, когда заходят в зону распадка, но это ненадолго. Вот с переката тридцать две минуты тишины. Но я уверен, что все будет хорошо.

– Ну что там, Кощей? – спросил Туз.

– Молчит, – ответил мужик у рации. – Странно. Может, обнаружили их?

– Давай, Лев, туда. И поаккуратнее на подходе.

– Самое противное место, – сказал водитель «уазика». – Еле плетешься и боишься – вдруг вода что-то притащила? Один раз здесь сели, три часа не могли путанку распутать. Кто ее тут оставил? Может, приволокло откуда. Еле сумели ее разрезать. Сейчас постоянно с собой ножницы по железу вожу. – Отстав метра на три, в воду въехала белая «Нива».

– Связь тут пропадет, пока на перевал не влезем, – сказал невысокий худощавый мужчина в берете. – Будьте наготове, мужики. В этих местах полно шакалья. Если что, бейте на поражение сразу. – Вода закрыла колеса машин. – Чем «Нива» неудобна, – проворчал водитель, – окна только на дверцах впереди. Если засорится, сразу с задних сидений и не выскочишь. А отстреливаться как?

– Окна бить, – сказал сидящий рядом. – Там метеостанция, – кивнул он влево. – Выстрелы услышат, сразу тревогу поднимут. И через девять минут тут вертушки будут. Насчет этого у них строго.

В багажнике «Нивы» стояли три запломбированных контейнера с золотом.

– Молодцы ребятишки! – усмехнулся якут. – Окна открыли. А в «Ниве» как же? Придется разбивать. Внимание! – проговорил он. – Как только колеса «уазика» переедут черту, работаем. Готовьсь! – Он припал к прикладу винтовки с глушителем.

– Что там такое? – Сергеев с револьвером в руке выскочил из палатки. К нему подбегали вооруженные ружьями и карабинами мужчины.

– На этой сопке стреляли, – кивнул на сопку лысый мужик.

– Тут трое! – послышался крик. – Видно, давно сидели. Кострище небольшое. Дрова сухие, поэтому дыма не видно. Дня три точно тут были.

– Взяли их или…

– Или. За стволы схватились. Они первыми стрелять начали. Спутниковый у одного, у двоих рации на десять километров.

– Связь не появилась? – нервно спросил Сергеев.

– Нет еще, – ответил мужчина в камуфляже. – Они сейчас на перекате, там минимум полчаса связи не будет.

– Да успокойтесь, Андрей Семенович, – проговорил лысый. – Если сидели, значит, что-то высматривали. Машины уже два часа, как уехали. Их бы тут не было, если бы…

– Правильно Лысина говорит, – кивнул могучий бородач. – Зачем бы они тут сидели, если б ждали, пока золото повезут? Да кто еще знает про это?

– Верно, – согласился Сергеев. – Но кто они и что тут делали? – Он увидел троих спускавшихся с сопки мужчин. Каждый за ноги тащил тело убитого. – Надо милицию вызывать, – сказал он радисту.

«Уазик» выехал из воды, и сразу на стеклах обеих машин появились пулевые пробоины. «Уазик» вильнул влево и ткнулся в камень. «Нива» остановилась в полуметре от суши. К машинам с двух сторон бежали вооруженные люди. К «Ниве» сзади приблизился якут, прикладом ударил по замку багажника, и дверца поднялась.

– Цепляйте контейнеры и наверх, – приказал он.

– Не трогать! – остановил подскочивших к «Ниве» мужиков Сухой. – Трупы из машин в ямы слева. Сами в машины и вперед.

– Тоже правильно, – кивнул якут. – Но Лапа с Шалопаем и…

– Цыганок, – сказал черноволосому парню Сухой, – встретишь, положи его в кустах.

– Молодец, Сухой, – одобрительно кивнул якут. – Если в Москве все такие, сработаемся.

Семеро бандитов сели в машины. «Уазик» тронулся, за ним двинулась «Нива».

– Не думаю, что успеешь сработаться, – усмехнулся Цыганок. – У Сухого другой расклад. Грамотно все сделали. Ну, где эти с пленным?

– Что-то там не так, – покачал головой Туз. – Собираемся, мужики, и туда! – приказал он. Девять вооруженных мужчин пошли к стоящему у подножия сопки вездеходу.

– Ну вот, – Сухой остановил «уазик», – приехали.

– Что-то я не пойму, – недовольно заговорил, выйдя из «Нивы», якут. – Что за дела? Вертушка ждет…

– Здесь вертушка, – послышался голос.

Повернувшись, якут увидел пятерых молодых мужчин. Каждый держал пистолет с глушителем. Сухой, молодой якут и все пятеро начали стрелять. Якут упал первым. В ответ успел выстрелить только один.

– Золото в контейнерах сзади, – сказал Сухой. – Машины отгоним вниз и в заросли. Там все готово. Вы золото несите, мы машины спустим, а трупы в «уазик». Пятеро как раз вместятся.

– Вот оно что! – Шалопай подтолкнул к берегу Кощея. – Лапа их сработал. Одного завалили. Для старателей! – рассмеялся он.

Цыганок начал стрелять с двух пистолетов с глушителями. Четверо его подельников даже не успели вскинуть оружие. Связанный Кощей, упав на колени, пронзительно закричал.

– Как баба орешь. – Цыганок разрезал веревки на его руках и выстрелил ему в висок. Потом сунул пистолеты в руки Шалопаю и Лапе и быстро пошел вверх по склону.

– У нас все нормально, – услышал Сухой голос в рации.

– У нас тоже. Где Туз?

– Идет к старателям, там они троих положили.

– Отлично. Мы билеты нашим тоже купили. Вызывай ментов. Туз не сдастся, да и парни его тоже. Предупреди, что это убийцы. Хотя не надо бы ментов. Старатели с ними сами разделаются. Ты их как-нибудь предупреди. А потом они ментов вызовут.

– Я все сделал! – выбежал из кустов Цыганок.

– В вертушку и подъем, – кивнул Сухой.

Отключив рацию, он забрался в вертолет. Увидел контейнеры и подмигнул Цыганку.

– Вот и все. Вы свое тоже на большой палец отработали, – сказал он сидевшим пятерым.

Вертолет взревел мотором. Винты закрутились. Воздушный поток от винтов почти до земли пригибал кусты и невысокие деревья.

– Идут! – передернув затвор карабина, усмехнулся парень в камуфляже. – Сколько их, Грач? – спросил он по рации.

– Восемь. Два автомата, два снайпера, у остальных карабины. Мы их прижмем, когда назад дернутся, вверх не побегут.

– Надо было милицию вызвать. – Сергеев облизнул пересохшие губы.

– Пока они добралась бы, нас, как куропаток, положили бы, – отозвался голос лысого. – Отобьемся.

«Им это даже нравится, – покосившись на парня в камуфляже, подумал Сергеев. – А я все пытался понять, почему те, кто воевал, так любят вспоминать те дни. И о своих ранениях они говорят с юмором, хотя когда пуля попадает, например, в плечо, уж не говоря о животе, какой, к черту, юмор?…» Он вздохнул.